Макс Вебер - Избранное. Образ общества

В средние века вольноотпущенники как особое сословие известны только в ранний период до основания городов. Внутри городов полное или частичное право господина на наследство зависимого стало уже в первый период развития городов ограничиваться принципом «городской воздух делает свободным», а также императорскими привилегиями, запрещавшими притязания на наследство горожан, а со времени господства цехов это право вообще было уничтожено Если в античности цеховая организация, в которую входили бы ремесленники из полноправных граждан, из среды вольноотпущенников и из рабов, совершенно немыслима как политическая основа города, представляющего собой военный союз, средневековый цеховый строй исходил из полного игнорирования внегородских сословных различий.

Резюмируя, можно сказать, что античный полис был со времени создания дисциплинированного войска гоплитов цехом воинов. Каждый город, который хотел вести активную политику, должен был в большей или меньшей степени следовать примеру жителей Спарты и создавать из граждан обученные отряды гоплитов. Аргос и Фивы также создали в период своей экспансии контингенты виртуозов военного дела, в Фивах они были еще усилены личными узами товарищества. Города, не имевшие подобных отрядов и ограничивавшиеся гоплитами из горожан, как Афины и большинство других городов, были вынуждены довольствоваться обороной. После падения знатных родов гоплиты городов стали господствующим классом полноправных граждан. Аналогии им нет ни в средние века, ни где–либо еще. И греческие города неспартанского типа также носили в той или иной степени характер постоянного военного лагеря. В первый период господства гоплитов в полисе города, в отличие от большой свободы передвижения во времена Гесиода, ограничивают связь с внешним миром и затрудняют отчуждение предоставленных за участие в военных действиях наделов. Однако в большинстве городов это ограничение скоро перестало действовать и оказалось вообще ненужным с того момента как главной силой стали наемные войска, а в приморских городах флот. Но и тогда военная служба оставалась решающим фактором для политического господства в городе, а город по–прежнему сохранял характер цеха военных. В Афинах именно радикальная демократия проводила фантастическую, если принять во внимание ограниченное число жителей города, политику экспансии, в орбиту которой попали Египет и Сицилия. Внутри полис был в качестве военного союза абсолютно суверенным и полностью распоряжался отдельным гражданином. Вопреки знаменитому утверждению Перикла в надгробной речи Фукидиду, что в Афинах каждый может жить как хочет, строго карались плохое ведение хозяйства, расточительство унаследованного военного надела (bona patria vitaque римской формулы лишения наследства), нарушение супружеской верности, дурное воспитание сына, дурное обращение с родителями, безбожие, гордыня (hybris) – вообще любое поведение, представляющее опасность для военного и гражданского порядка и способное вызвать гнев богов, угрожающий полису; в Риме это влекло за собой вмешательство цензора. Следовательно, в принципе о личной свободе в образе жизни не могло быть и речи, а там, где она фактически существовала, как в Афинах, это было следствием меньшей дееспособности гражданской милиции. Экономически греческий город также полностью распоряжался имуществом граждан: при неуплате долга город еще в эллинистическое время отдавал в залог кредитору имущество должника и его самого. Гражданин был прежде всего солдатом. В каждом городе, как указывает Павсаний, наряду с источником воды, рынком, общественными зданиями и театром был гимнасий. Он не мог отсутствовать. Большую часть времени гражданин проводит на рынке и в гимнасии. Он участвовал в экклесии, суде присяжных, поочередно в совете и в качестве должностного лица, и прежде всего в доходах, десятилетиями из года в год; последнее было в Афинах именно в классическое время столь интенсивным, как ни в одной дифференцированной культуре до и после этого времени. На каждое достаточно значительное состояние демократический полис накладывал свою руку. Литургическая обязанность триерархии, снаряжение военных судов и назначение их командного состава, иерархия; устройство больших празднеств и представлений, принудительные займы в случае необходимости, аттический институт антидосиса [564]– все это создавало неустойчивость в образовании состояний граждан. Абсолютно произвольное судопроизводство народных судов (гражданские процессы с участием сотен совершенно незнакомых с правом присяжных) настолько снижало уровень судопроизводства, что удивление вызывает скорее сохранность имущества граждан, чем сильные потрясения при любой политической неудаче. Каждая такая неудача вела к тем более серьезным последствиям, что рабы, составлявшие одну из важнейших частей имущества, при этом разбегались. Вместе с тем для сдачи на откуп своих поставок, для сооружений и налогов демократия нуждалась в капиталистах. В Элладе отсутствовал национальный класс капиталистов, каким в Риме были всадники. Большинство городов пыталось увеличить конкуренцию, допуская и приглашая заинтересованных лиц извне, но отдельные городские области были слишком малы, чтобы предоставить достаточные шансы на прибыль. Типичными формами вложения капитала были земельная собственность, до некоторой степени рабы, которые платили господину повинности или сдавались в наем в качестве рабочей силы (Никий), затем владение кораблями и участие в торговле. Для господствующих городов к этому присоединялось помещение капиталов в иноземные ипотеки и владение землей. Последнее стало возможно только после уничтожения местной землевладельческой монополии подчиненных цехов. Поэтому важной целью господства на море было приобретение государством земель, которые сдавались в аренду афинянам или раздавались аттическим клерухам, и допуск афинян к владению землей в подчиненных городах. Следовательно, и в период демократии владение землей и людьми играло в экономическом положении горожан решающую роль. Война, которая могла разрушить все имущественные отношения, была беспрерывной и, в отличие от рыцарского поведения воинов во время борьбы родов, велась с крайней беспощадностью. Почти за каждой победой следовало массовое убийство пленных, за каждым захватом города – уничтожение или обращение в рабство всего населения. После каждой победы поэтому сразу же увеличивался приток рабов. Такой демос, конечно, не мог способствовать развитию мирного экономического приобретательства и рационального ведения хозяйства.

В этом отношении средневековое бюргерство уже в первый период развития вело себя по–иному. Сходные с античностью явления обнаруживаются в средние века в приморских городах, в Венеции и прежде всего в Генуе, богатство которой было связано с ее заморским колониальным господством. Но главным здесь были плантации или поместья, с одной стороны, торговые привилегии и поселения предпринимателей – с другой, а не клерухии, военная добыча и подачки из военной дани массе жителей города, как это было в древности Средневековый промышленный континентальный город полностью отличается от античного города. Правда, после победы popolo предприниматели высших цехов были настроены очень воинственно. Решающее значение для них имели устранение препятствующих их деятельности конкурентов, господство над торговыми путями и свобода от пошлин, торговая монополия и складочное право. Конечно, и в средневековом городе происходили сильные преобразования в сословии землевладельцев как в результате военных побед, так и при перемене господствующих партий. Это прежде всего относится к Италии. Земли побежденной или враждебной партии могли быть взяты господствующей партией в аренду у государственного управления или просто куплены, а каждое подчинение чужой общины увеличивало земельный фонд победившего города и тем самым возможность приобретения земли. Однако при всей радикальности этих изменений их невозможно сравнивать с теми огромными преобразованиями, которые следовали еще в поздний период античных городов за каждым восстанием, каждой войной или за гражданской войной внутри города. Прежде всего главный экономический интерес в экспансии средневекового города составляло не землевладение. Средневековый город в период господства цехов был значительно более, чем любой античный город в эпоху независимых полисов, образованием, ориентированным на доходы посредством рационального ведения хозяйства. Только после уничтожения городской свободы в эпоху эллинизма и поздней Римской империи положение изменилось вследствие исчезновения шансов на экономическую выгоду для горожан посредством военной политики города. Конечно, и в средние века были города, где развивалась военная техника, например Флоренция, в армии которой впервые была применена артиллерия. Уже войска ломбардских бюргеров, противостоявших Фридриху I, свидетельствовали о достаточно высоком уровне военной техники. Однако войска рыцарей во всяком случае не уступали отрядам горожан, а иногда, особенно на ровной местности, имели преимущество. Жителям городов внутри страны военная сила могла служить лишь опорой, а не основой их доходов. Ввиду того что города не служили местопребыванием высших военных чинов, доходы горожан были связаны с использованием рациональных средств ведения хозяйства.