М. Хлебников - «Теория заговора». Историко-философский очерк

Ставка на участие в легальных политических процессах оправдала себя; выборы, состоявшиеся уже в следующем году, оказались для нативистов триумфальными на всех уровнях: от федерального до региональных. Так, по федеральным спискам было выбрано пять сенаторов и семьдесят пять конгрессменов. «Американскому ордену» удалось внести в законодательство ряд биллей и ордонансов антикатолического характера. Приверженцам римско-католической церкви запрещалось занимать государственные должности, запрещалось приобретение земельной собственности, участие в милицейских формированиях. Против католиков постоянно выдвигались всё новые обвинения. Католические приюты и монастырские школы проверялись на предмет аморализма — педофилии, а также не менее страшного действа — перекрещивания детей «честных протестантов». Серьёзно обсуждалась возможность военной интервенции в США войск Папы, союзником которого почему-то объявлялся Николай I. Местные католики, естественно, были «пятой колонной», полностью готовой к коварному удару в спину. Ими была фактически захвачена демократическая партия, проводящая политику «измены, социализма и иезуитизма». Перспективы благочестивой протестантской республики рисовались самыми мрачными красками, учитывая страшную историю преступлений католической церкви. «Грозным набатом» звучали слова одного из идеологов «Американского ордена»: «Примеры из истории свидетельствуют о том, что Рим погубил миллион альбигойцев и вальденсов, уничтожил полтора миллиона евреев и три миллиона мавров в Испании. Франция никогда не забудет Варфоломеевскую ночь, когда сто тысяч душ было загублено только в Париже! Кровь протестантов обагрила землю Англии, Германии и Ирландии. Подлинные документы Римской церкви показывают, что она приговорила к смерти шестьдесят восемь миллионов человек! <���…> Медики удостоверяют, что кровь жертв составляет 272 миллиона галлонов, которых достаточно, чтобы река Миссисипи вышла из берегов и затопила все хлопковые и сахарные плантации Луизианы» {145} 145 Там же. С. 127. . Подобные медико-экономические выкладки подкрепляли и общее положение о том, что сами США при их рождении были крещены протестантской кровью, пролитой папистами-иезуитами.

Понятно, что сама форма подачи разоблачительного материала в сенсационно-вульгарном обрамлении была рассчитана на достаточно примитивное социальное сознание, лишённое возможности адекватно воспринимать сложные конспирологические построения. Американский практицизм требовал «теории» ровно столько, сколько необходимо для обоснования ответной реакции. Рефлексия уступала перед необходимостью практического противодействия потенциальной угрозе. Но даже в таком редуцированном виде перед нами всё же — «теория заговора». Особенно если учитывать, что американский вариант антикатолической, антииезуитской «теории заговора» носит явно вторичный характер по сравнению со своим европейским «исходником». Нельзя не согласиться со словами В. В. Прилуцкого: «К представлениям о заговоре католической церкви, первоначально зародившимся среди антиклерикальных мыслителей Старого Света, оказались наиболее восприимчивы протестанты США» {146} 146 Там же. С. 128. . Вторичность, как следствие «восприимчивости», усугубляется историческими, социокультурными особенностями бытования интеллектуалов в Новом Свете. Со времён отцов-основателей отношение к интеллектуалам в американском обществе было крайне неоднозначным. Осознание себя создателями «общества с чистого листа» подвигало к крайне скептическому взгляду на Старый Свет — носителя всех грехов и заблуждений европейской цивилизации: от сословного общества, тяге к роскоши, гедонизма до греха чрезмерного интеллектуализма. Интеллектуалы — несомненное порождение Европы — парадоксальным образом сопрягались в юном американском сознании с противниками демократии, со стремлением создать новую аристократию — интеллектуальную. Отсюда — желание преодоления чрезмерного умствования, ориентация на практическое воплощение тех или иных принципов. Европейские же интеллектуалы, спровоцировавшие взрыв интереса к (анти)католической «теории заговора», выполняли двойную функцию. С одной стороны, они всячески поддерживали общественное внимание, не давая ему угаснуть, к мрачным деяниям Ватикана. С другой, регулируя накал страстей, оставляли за собой привилегированное положение толкователей заговора, тем самым ограничивали проблему рамками профессионального, экспертного обсуждения.

Примером подобных сочинений может выступать работа Т. Гризингера «Иезуиты. Полная история их явных и тайных деяний от основания ордена до настоящего времени». Целью автора в первую очередь было рассмотрение «тайных деяний» ордена. Он обращает внимание на то, что деятельность ордена имеет лишь формальное отношение к религии. Сравнивая различные монашеские уставы, Гризингер указывает на ряд важных моментов. К ним относится прямое подчинение ордена римскому Папе и фактический отказ от обета бедности. Но важнейшим отличием выступает следующее: «Вторая важная сторона состояла в том, что, несмотря на эти обеты, общество иезуитов не было монашеским орденом. Монахи всех прежних орденов должны были жить общинами в монастырях и вести жизнь созерцательную, отрешённую от земли и посвященную Богу; иезуиты же должны были жить в мире и обществе» {147} 147 Гризингер Т. Иезуиты. Полная история их явных и тайных деяний от основания ордена до настоящего времени. СПб, 1868. Т. 1. С. 45. . И это отличие носит целиком конспирологический характер. Если члены иных монашеских орденов не скрывали своего статуса или даже его подчёркивали (одежда, внешний облик), то иезуита практически невозможно было распознать среди окружающих. Социальная «невидимость» позволяет осуществлять цели и задачи, которые в общественном сознании никаким образом не связываются с орденом. Поэтому социум оказывается фактически бессильным перед лицом иезуитской угрозы. Опасность предстает ещё более серьёзной, если учитывать особенности вербовки иезуитов. В приложении к работе Гризингера приводится текст под названием «Monita Secreta» — «тайная инструкция», получившая известность ещё в начале XVII века. В ней перечислены рекомендации по вовлечению в ряды ордена молодых людей. Для этого предлагается использовать систему образования — и в качестве «центров пропаганды», и как способ изоляции потенциальных членов ордена. «Агенты влияния» внедрялись в семейное окружение кандидатов, воздействовали на их родных: «Советуя родителям отсылать их в другие провинции или в отдалённые университеты, в которых мы заведуем образованием, и послать при этом инструкции профессорам относительно их положения и состояния, дабы они могли с большей лёгкостью и уверенностью расположить их в пользу общества» {148} 148 Гризингер Т. Иезуиты… Т. 2. С. 300. . Естественно, что для интеллектуалов появление подобного «пугала» стало стимулом для «смыкания рядов»: общий враг нивелировал все разногласия и внутренние противоречия.