Патрик Шампань - Делать мнение: новая политическая игра

Возможно, самое удивительное заключается в том, что наиболее резкой критике подвергаются как раз те опросы, которые менее всего дают для этого повод. Как известно, под общим термином "опросы" обычно скрываются очень различные исследования, которые не имеют между собой почти ничего общего, кроме, пожалуй того, что все они построены на выборке, (якобы) репрезентативной для всего населения Франции, имеющего право голоса, что задаваемые в них вопросы носят закрытый характер, что они проводятся институтами изучения общественного мнения, что они публикуются в печати, и что зачастую их цели носят политический характер. С научной точки зрения следует учитывать специфику каждого типа опроса, и критика, которая приложима к одним опросам, не всегда может быть адресована другим. Между тем, критика, которая раздается в прессе в адрес "опросов" не делает различий между ними. Так, вопросы по поводу того, какие газеты читают опрашиваемые, участвовали ли они в какой-либо демонстрации или забастовке, позволяют фиксировать поведение и относятся к вопросам совершенно иного порядка, ставящим совершенно иные эпистемологические и технические проблемы, чем те, которые возникают, когда у опрашиваемых выясняют как они относятся к "французской интервенции в Боснию", к "пятилетнему сроку президентского правления", или "к ограничению права на забастовку". В этом случае речь идет об исследовании мнения как /298/ такового , в связи с которым возникают очень сложные проблемы сбора данных и их интерпретации [2].

Благодаря дискуссиям, которые начались в 70-е годы вокруг недостатков этой нарождающейся практики (вопросы, часто непонятные для многих опрашиваемых, слишком политизированные их формулировки, публикации фальшивых опросов институтами-призраками с целью самого грубого политического манипулирования), в эту анархическую практику был внесен по крайней мере минимум регламентации и была признана вся важность позиции "нет ответа", являющуюся одним из вариантов ответа, которую необходимо принимать в расчет в соответствии с требованиями науки и которую следует включать в представляемые в СМИ результаты изучения общественного мнения. В самом деле результаты первых опросов общественного мнения, опубликованные в прессе, часто пересчитывались после исключения данных по позиции "нет ответа", как если бы речь шла о референдуме, но ведь их распределение не случайно, более того, они являются хорошим показателем не только социально дифференцированной способности индивидов производить "личное мнение", но и уровня, на котором вопрос политически сконструирован, или, по крайней мере, публично сформулирован. Известно, что, начиная с того момента, когда специалисты по опросам оказались вынуждены под воздействием критики публиковать данные по позиции "нет ответа", они стали использовать всевозможные способы (специальные указания анкетерам, закрытые вопросы, увеличение числа средних или нейтральных вариантов ответов и т.д.) для искусственного их сокращения, что, однако, не решило проблемы. Критика в адрес этого полуфабриката социальных наук и экономического маркетинга, перенесенного в политику, и сегодня остается весьма и весьма актуальной (подтасовка ответов за счет их неопределенности, а не сбор действительных мнений, сложение ответов, имеющий разный социальный вес, а не измерение структуры по-настоящему действенных мнений и т.д.).

В ходе последней президентской кампании полемика развернулась не вокруг опросов общественного мнения, а вокруг очень специфического типа опроса, каким является предвыборный опрос [3], в задачу которого входит изучение намерений относительно политического поведения . Таким образом, это как раз такой случай, когда казалось бы, институты опросов и политологи могли бы избежать критики, обычно направленной против опросов общественного мнения, поскольку, если они способны незадолго до голосования назвать вероятное распределение/299/ избирательных бюллетеней между кандидатами, то они могут считаться безусловно выполнившими свою задачу. А собственно голосование выступает в качестве самой верной гарантии серьезности специалистов по опросам, поскольку оно позволяет сравнить мнения, собранные опросом, проведенным незадолго до голосования, с итогами реально проведенного голосования. Безусловно, в этой области специалисты по опросам достигли бесспорной компетентности [4], благодаря чему, кстати, они завоевали доверие СМИ. Действительно, предвыборные опросы не представляют собой никаких трудностей чисто научного плана, поскольку речь идет лишь о простом опросе избирателей незадолго до дня выборов, установленного законом. Поэтому критика, разоблачающая навязывание проблематики, что неизбежно содержится в любом вопросе, поставленном перед населением с очень различными социальными и культурными характеристиками, в данном случае не имеет оснований, ибо такой тип опроса всего лишь "заставляет проголосовать" выборочную совокупность всего населения, имеющего право голоса в форме, которая была установлена самим ходом демократической политической игры . Стало быть, если навязывание тематики и происходит, то не в результате деятельности институтов опросов, а вследствие собственно политической игры.

Что же тогда можно поставить в упрек данному типу исследования? Совершенно бессмысленно вводить новые элементы в научную дискуссию до тех пор, пока не будет понято то, что регулярно вызывает саму дискуссию и пока не будут изучены принципы, ее структурирующие и факторы, препятствующие действительному пониманию чисто научных аргументов. Конкретнее, речь идет о том, чтобы понять, почему СМИ, которые на протяжении всей предвыборной кампании в числе первых заказывают, публикуют и комментируют политические опросы, одновременно испытывают потребность - и не только из-за желания сохранять журналистскую сдержанность и объективность (один - "за", один - "против") - предоставлять свои страницы для всех тех, кто желал бы высказаться против "опросомании", за которую они же сами и несут большую долю ответственности.

Такое смешение объекта происходит здесь именно потому, что главное препятствие для понимания и восприятия научного/300/ дискурса в данном случае носит скорее социальный, чем интеллектуальный характер, или, как говорит Витгенштейн, "здесь нужно преодолеть трудности не интеллектуального порядка, а воли". Следовательно, дискуссия по поводу опросов структурируется в соответствии с очень обшей парой оппозиций, присущих и социальным универсумам, в которых действуют профессионалы, чья внутренняя борьба в большей или меньшей мере зависит от предпочтений очень широкой публики ("избиратели", "телезрители", "потребители" и т.д.)- Такая ситуация обязательно включает в себя расхождение между предложением, которое эти специалисты или эти профессионалы считают желательным - с одной стороны, и как бы установленным спросом со стороны профанов - с другой. Смысл оппозиции заключается в способе управления этим расхождением и его регулированием. Он разделяет тех, кто отдает предпочтение предложению (определяемому профессионалами) и тех, кто, наоборот, высказывается в пользу приоритетности спроса (измеряемого среди публики). Таков, например, случай дискуссии по поводу того, каким должно быть "телевидение", когда те, кто, будучи более - по сравнению с другими - наделен специфическим (культурным и политическим) капиталом стремится, в силу своей компетентности, "настоятельно" навязывать (культурно и политически) содержание программ, противопоставляются тем, кто отдает приоритет спросу (на самом деле - экономической отдаче), полагая, что единственным судьей в этом отношении должна быть сама "публика" и превращает "телеметр" в универсальный инструмент определения качества программ. Иными словами, противопоставление происходит между теми, кто, следуя своим представлениям о "культуре", считает необходимым "тянуть широкую публику наверх", хочет "ее воспитывать и образовывать" и критикует "низкопробные" или "вульгарные" передачи (т.е. популярные), и теми, кто осуждает "скучные" передачи "парижской интеллигенции" и признает лишь "нужды" и "желания" публики-потребителя [5]. Такого же типа структуру можно обнаружить даже в том, что касается политической специфики - в дискуссии о политических опросах, которая служит настоящим прожективным тестом , отражающим - прямо или косвенно - определенное видение демократии .