Сергей Платонов - Учебник русской истории

Указами о крестьянах в последние годы XVI в. московское правительство старалось остановить все еще сильную бродячесть крестьянского населения. Было уже сказано (§ 55), что с развитием поместного землевладения устанавливалась зависимость крестьянского населения от помещиков, за которыми крестьяне были записаны в писцовых книгах. Во время опричнины Грозного, вследствие разных причин, крестьяне во множестве своевольно оставляли свои земли и шли на «дикое поле», в казаки, или же на новые земли в завоеванное Грозным Поволжье. Землевладельцы, разумеется, не желали выпускать из-за себя крестьян и всеми мерами задерживали их, прибегая даже к насилию. А так как народ все-таки уходил, и рабочих в центральных областях государства становилось все менее и менее, то землевладельцы стали изыскивать способы, как бы взамен ушедших добыть на свои земли новых работников. Самым действительным способом было переманить крестьян от соседей, «вывезти» их из-за других владельцев. Крестьянский «вывоз» стал обычным явлением. Пользуясь тем, что законом крестьянский переход не был запрещен, богатые землевладельцы рассылали своих приказчиков, чтобы выкупать крестьян у их господ (заплатив господам за крестьян все их долги) и таким способом «отказывать» крестьян от владельцев и «вывозить» их на свои земли, заманив разными льготными обещаниями. Шла, таким образом, борьба за крестьян, в которой победа оставалась на стороне богатых землевладельцев. Они имели средства, чтобы добывать себе рабочих людей; мелкие же помещики не имели средств, чтобы их удержать за собою.

Между тем московское правительство именно из мелких помещиков составляло свое главное войско и потому не могло допустить их обеднения и разорения. Оно должно было вмешаться в борьбу за крестьян еще и по той причине, что «перевоз» крестьян вел к бесчисленным ссорам и жалобам; суды были завалены делами о возвращении увезенных и ушедших крестьян и о взыскании убытков от незаконных «вывозов» и «отказов». Вот почему начиная с 1592 г. стали появляться указы о крестьянах. Около этого 1592 г. были составлены повсюду новые писцовые книги, в которых крестьяне были переписаны на занятых ими землях. В 1597 г., в особом указе, сделано было распоряжение давать суд только на тех беглых крестьян, которые вышли из-за своих господ в 1592 г. и позднее; тех же крестьян, которые выбежали за пять лет и более до указа 1597 г., приказано было считать свободными от старых их владельцев. Таким образом, была установлена пятилетняя давность для исков о возвращении беглых крестьян [10] Установление пятилетнего срока для возвращения беглых крестьян, записанных в последние писцовые книги 1592 г., подало мысль многим историкам, что за пять лет до этого распоряжения, то есть в 1592 г., состоялся общий закон, запретивший крестьянам переход и отменивший так называемый Юрьев день. Но, несмотря на все поиски, текст этого закона 1592 г. не найден и самое существование его весьма сомнительно. — Прим. авт. . Затем несколько раз были выдаваемы указы о том, чтобы крупные землевладельцы не возили крестьян из-за мелких и чтобы вообще никто не вывозил крестьян к себе в большом количестве. Этими указами надеялись прекратить столкновения из-за крестьянского вывоза и разорение мелких помещиков крупными владельцами. Незаметно, однако, чтобы указы о крестьянах в чем-либо помогли делу: и после них продолжалось крестьянское передвижение, и слышались по-прежнему жалобы помещиков на уход и увоз крестьян. Важно было то, что правительство обратило внимание на положение крестьян и стало законом определять отношение крестьян к землевладельцам.

Убийство царевича Дмитрия в Угличе. Расправа угличан с Битяговским. Вопрос о виновности Бориса Годунова в смерти царевича Дмитрия. Кончина царя Федора Иоанновича. Прекращение династии Рюриковичей на московском троне

Кроме царя Федора Ивановича, Грозный оставил по себе еще одного сына (от седьмого брака с Мариею Нагою), царевича Дмитрия, родившегося в 1582 г. После смерти Грозного маленький Дмитрий получил «в удел» город Углич, куда и был отправлен с матерью и ее братьями, дворянами Нагими. Пребывание на «уделе» было в сущности изгнанием. Никакой власти в своем городе царевич и его родня не имели, так как Угличем управлял присланный из Москвы царский чиновник дьяк Битяговский. Злобясь на московское правительство, Нагие обращали свой гнев на Битяговского, с которым постоянно ссорились и от которого ожидали всяческой обиды и зла. Нагие воспитывали и царевича в ненависти к московским боярам, сославшим их в Углич. Дмитрию шел всего девятый год, когда он стал жертвою внезапной смерти. 15 мая 1591 г., в полдень, мать царевича, выбежав на крик из своих покоев, нашла сына на внутреннем дворе Углицкого дворца со смертельною раною в горле. В исступлении царица Марья обвинила Битяговского в погибели царевича. Сбежавшийся народ убил Битяговского, его сына и еще до десяти человек, заподозренных в покушении на Дмитрия. О событии дали знать в Москву. Оттуда очень скоро приехала в Углич следственная комиссия, во главе которой были патриарший викарий (Крутицкий митрополит Геласий) и думный боярин князь Василий Иванович Шуйский. Разобрав дело, комиссия донесла в Москву, что царевич со своими сверстниками, «потешными робятками», играл ножом в тычку на дворцовом дворе; в это время пришел на него обычный припадок падучей болезни; царевич в конвульсиях наткнулся на нож и сам нанес себе нечаянно смертельную рану; мать же его и дяди неосновательно обвинили Битяговского в его смерти и подняли народ на несправедливое убийство.

Духовенство с патриархом во главе и бояре, выслушав доклад комиссии, обвинили Нагих в самоуправстве и сослали их, причем царицу Марью постригли в монахини; были наказаны и угличане. Царевич же был погребен в Угличе у соборной церкви. Доклад комиссии или так называемое «следственное дело» о смерти царевича Дмитрия сохранилось до сих пор: оно подробно описывает все обстоятельства печального события. Тем не менее народная молва не поверила нечаянному самоубийству царевича и повторяла те обвинения, какие высказала мать царевича в минуту его смерти. Убийцами считали Битяговского, его сына и приятелей, а главным виновником злодейства тихонько называли Бориса Годунова. Думали, что Борис подсылал к царевичу убийц и всячески хотел извести царевича, чтобы самому стать царем по смерти бездетного Федора. Когда же Борис умер, тайный слух о его злодействе стал высказываться явно; при открытии мощей св. царевича Дмитрия в 1606 г. даже официально было объявлено, что царевич «принял неповинное заклание от лукавого раба Бориса Годунова». В литературе того времени было составлено много сказаний и повестей, где дело объяснялось так же. Вот почему в настоящее время существует два мнения о деле царевича Дмитрия. Те, кто верит следственному делу, говорят о самоубийстве царевича; а кто верит сказаниям и повестям, утверждает, что Дмитрий был убит по приказу Бориса.