Борис Сергеев - Жизнь океанских глубин

Внезапно стать ядовитыми могут любые рыбы тропиков, в том числе сельдевые: анчоусы, тарпоновые и собственно сельди. Правда, отравления ими случаются редко, зато результаты бывают трагичны. Яд действует так стремительно, что смерть может наступить сразу же после первого проглоченного куска. Сельди питаются планктонными организмами, и, видимо, что-то полученное с пищей делает их несъедобными.

Гораздо шире распространена сигуатера. Так называется один из видов отравлений рыбой, внезапно ставшей ядовитой. Термин возник на Кубе еще во времена испанской конкисты. Им первоначально обозначали пищевые отравления, вызываемые брюхоногими моллюсками. От их местного названия и произошло наименование болезни. Интересно, что этот вид моллюсков на Бермудах давно вымер, но крабовидный рак-отшельник ценобит диоген до сих пор использует под жилье только их раковины, еще сохранившиеся в донных отложениях. Никаких заменителей им в районе Бермудских островов нет.

Виновниками отравлений чаще всего становятся рифовые рыбы: груперы, барракуды, мурены, рыбы-попугаи, рыбы-хирурги и рифовые окуни. Сигуатера — коварное заболевание. Можно смертельно отравиться рыбой, которая еще вчера была совершенно безвредна. Нередко рыбы, пойманные в один и тот же день у одних участков побережья, были вполне съедобны, а пойманные на соседних участках несли людям болезнь. Причину, почему мясо рыб становится ядовитым, установить до сих пор не удалось, но яд сумели выделить в чистом виде. Он представляет собой светло-желтое маслянистое вещество. Действие сигуатоксина напоминает картину отравления, вызванного «сонными рыбами» и отчасти фугу. Первыми симптомами служат покалывание, онемение языка и губ, металлический привкус и сухость во рту. Затем появляются тошнота и сильные боли в животе, в мышцах и суставах, нарушается координация движений и извращается температурная чувствительность. В тяжелых случаях возникают парезы и параличи, конвульсии, кома, а иногда и смерть. Отравления могут быть массовыми. Однажды сигуатера предотвратила сражение между английскими и французскими колонизаторами и помешала в тот период изменить судьбу колонии на острове Маврикий [5] В настоящее время Маврикий — независимое государство. .

Существуют и другие формы отравлений рыбами, ставшими временно ядовитыми. Пока неясна судьба самих рыб, и неизвестно, помогают ли токсины, накопившиеся в их теле, спасаться от врагов. Скорее всего пользы от владения сильнейшим химическим оружием рыбы не получают.

Нигде так часто не сталкиваешься с содружеством животных, как в океане. С ним встречаешься на каждом шагу. Наиболее характерный пример взаимопомощи дают раки-отшельники. У них принято обзаводиться личным телохранителем или многочисленной охраной. Обычно в этой роли выступают актинии. Взрослый рак-отшельник сам выбирает себе стражника, пересаживает на свою раковину и таскает вместе с домом в поисках пищи. От такого сожительства польза обоюдная: актиния защищает рака, а он, ползая по дну, создает для ее питания более благоприятные условия. Иногда вместе с отшельниками живет несколько актиний, при этом они умеют так рассесться на крыше хозяйского дома, чтобы не нарушить его равновесия. Раки дорожат своими сожителями и, «переезжая» в другой дом, переносят их на новую раковину. Рыбы, питающиеся раками, легко разделываются с отшельником, не имеющим телохранителя, но, познакомившись с совместной обороной «сожителей», больше не рискует нападать на тех, кто обзавелся персональной охраной.

Мутуализм предполагает взаимную заинтересованность сожителей, однако полного равенства в природе не бывает. Один из партнеров всегда получает от содружества больше пользы, чем другой. Для отшельников особенно удачно сожительство с адамасией. Постепенно разрастаясь, подошва актинии в конце концов охватывает раковину и, продолжая расти вперед, козырьком нависает над входом в дом. Теперь быстрорастущему раку не приходится часто переезжать на новую квартиру. Для отшельника адамасия — отличный защитник, и все же он без нее жить может. Актинии, поселяющиеся на живых моллюсках, кажется, чувствуют там себя совсем неплохо, но способность размножаться приобретают, только живя в компании рака. Видимо, он выделяет какие-то вещества, необходимые для их развития.

У рака-отшельника бывает и второй сожитель — многощетинковый червь. Он живет в его раковине, выполняя работу уборщицы. Червь находит здесь убежище, да и с барского стола нет-нет и перепадет что-нибудь вкусненькое. Разумеется, червяк не ждет подачки. Когда рак обедает, он, улучив подходящий момент, крадет кусочек съестного. Рак собственного червяка не обижает, зато, найдя точно такого же где-нибудь под камнем или в пустой раковине, непременно съест. Когда отшельнику приходит срок менять свою раковину на более просторную, он не забудет перенести туда и червя.

Некоторые крабы предоставляют актинии жилье прямо на своей спине, а вот отшельник — диагон Эдварди — поселяет свою актинию на наружной поверхности левой клешни. В момент опасности он скрывается в раковине, из ее отверстия торчат только жгучие щупальца актинии. Крабики либия и полидектусы держат в обеих «руках» по небольшой актинии и благодаря особому устройству клешней не повреждают их. Со стороны такие крабики выглядят миниатюрными боксерами в больших перчатках, принявшими боевую позу. Их оружие весьма эффективно, но в повседневных делах приходится крабам обходиться без помощи клешней.

Мы привыкли к тому, что враги бывают крупнее и сильнее своих жертв. Не всегда так. Некоторые малыши, собравшись большой компанией, способны замучить любого великана. Пример тому серые киты. Исполины, странствуя по свету в больших стаях, легко заражают друг друга всевозможными паразитами и к зиме успевают настолько завшиветь (не удивляйтесь, среди паразитов есть и китовые вши), что им становится невтерпеж.

Китов истязает множество мучителей. Стада китовых вшей — небольших рачков-бокоплавов бродят по волосатой морде зверя. Уцепившись задними грудными ножками за его кожу, особенно на губах и у полового отверстия, где наружные покровы потоньше и понежней, они без стеснения грызут беспомощного великана, выедая глубокие язвы. Морские желуди острыми краями раковин глубоко внедряются в кожу. Морские уточки не способны к ней прикрепиться и под фундамент для своего дома используют раковины морских желудей. Крупный, до 32 сантиметров, веслоногий рачок, по форме напоминающий червя, грызет живой пирог за троих. А в желудках поселяются отвратительные 40-метровые глисты. Паразитов так много, что, будь эти звери поменьше, их бы заживо съели. Из-за своих мучителей исполины и получили название серых китов. На самом деле кожа у них темная, но с годами покрывается бесчисленными светлыми отметинами — следами пребывания бессовестных дармоедов, и киты становятся серыми.