Петр Столпянский - Путеводитель по Кронштадту: Исторические очерки

На месте Арсенала в дни Петра была проложена далеко в гавань дамба, ведшая к устроенному на сваях посреди гавани каменному дворцу Петра. Каков был этот дворец, долго ли он существовал, когда разрушен – мы этого не знаем и можем лишь высказать предположение, что кронштадтский дворец мог походить на известный Подзорный дворец Петра в Петербурге.

Самый же Арсенал в Кронштадте впервые появился 27 декабря 1809 года, когда Александр I повелеть соизволил учредить в Кронштадтском порту близ штурманского училища Арсенал для помещения в нем разного оружия. Когда и где был построен этот Арсенал – нам неизвестно, нынешнее же здание с пирамидами ядер вокруг него и с расставленными снаружи орудиями появилось в 1836 году. В былое время в Арсенале был ряд интересных моделей, а также старинных орудий.

И этот дом является перестроенным и неоднократно ремонтированным домом петровского времени. Главный ремонт был сделан в 1853 году, когда этот дом был отведен под квартиру для великого князя Константина Николаевича, который был сделан генерал-адмиралом и по своей должности обязан был довольно часто приезжать в Кронштадт. И вот для этих приездов с затратой громадных сумм и был ремонтирован и переделан старый петровский дом. Затем он был отведен для квартиры главного командира порта, и, конечно, каждый новый командир и ремонтировал и исправлял его на свой образец. Последний кронштадтский командир адмирал Вирен был убит около этого дома в Февральскую революцию.

За время революции получил название Парка Свободы. Еще в 1752 году на его месте было значительное болото, и вызывались желающие «в Кронштадте против его императорского величества дворца, между параллель линиями и берегом от дворцовой пристани, перенести из Красной улицы и из бассейна от бугров глины значительное количество кубических сажен».

Петровский парк

Ко времени Николая I это место было превращено в плац-парадную площадь, по торжественным дням здесь устраивались парады, смотры, а в будни довольно часто производилось и наказание шпицрутенами. Шпицрутеном – слово немецкое, но вполне акклиматизированное у нас в России, – назывался прут, толщиной такой, что в дуло ружья можно было опустить только три шпицрутена. Прутья брались с березы, черемухи, мочились в уксусе, соленой воде, кипятились, приобретали крепость, жесткость, упругость. Такими шпицрутенами снабжались солдаты и выстраивались в две шеренги, образовывая так называемую зеленую улицу. Преступника, присужденного к наказанию шпицрутенами, раздевали по пояс и привязывали руками к дулам двух ружей; за эти ружья два солдата вели преступника через так называемую «зеленую улицу». С левой стороны шло начальство, с правой – врач. Когда наказываемый проходил мимо стоявшего в шеренге солдата, последний должен был ударить наказываемого шпицрутеном по спине изо всей силы. Начальство шло для наблюдения, чтобы солдаты били как следует, не делали поблажки. А доктор шел с другой стороны вот для чего – на двухсотом, трехсотом ударе спина наказываемого обращалась в сплошной кровоподтек, наказываемый лишался чувств, тогда доктор говорил: «довольно».

Памятник Петру I в Петровском парке

Наказание прерывалось; наказываемого отвозили в госпиталь, там залечивали его спину и снова отводили на плац-парад дополучить недоданное число шпицрутенов. А так как присуждали к нескольким тысячам ударов, то бывали случаи, что наказываемый бывал 5–7 раз на наказании. Но обыкновенно на 500 ударе человека забивали насмерть. Наши самодержцы, начиная с Елизаветы Петровны, кичились, что в России нет смертной казни, и с легким сердцем подписывали приговоры к 5, 7 и даже 10 тысячам шпицрутенам. В этом отношении особенно отличался Николай I. В праздники плац-парад, в будни шпицрутены, а на Масленицу на этой же площади устраивались для простонародья горы, на которых изредка каталась и благородная публика. В 1861 году Н. И. Валуев разбил Петровский парк. Парк был разбит по смешанной голландско-французской системе разбития парков. В 1882 году стали устраивать вокруг парка существующую поныне решетку. В 1905 году устроили фундамент из цоколя и бетона для «полуденной пушки» – т. е. той пушки, из которой делают холостой выстрел в 2 часа дня.

В 1872 году выстроили вновь помещение для ресторана на берегу гавани – этот ресторан был известен среди кронштадцев под именем «Бекеши».

Посреди главной аллеи Петровского парка, лицом к гаваням, возвышается памятник Петру I, открытый 27 мая 1841 года. Памятник этот работы малоизвестного у нас скульптора Жако очень любопытен: Петр изображен после полтавской победы. После постановки этого памятника площадь, а потом и парк получили название Петровских.

Пристань, находящаяся в Петровском парке, предназначалась для приезда высокопоставленных лиц. С нее можно очень хорошо обозреть находящиеся здесь гавани Кронштадта.

В 1710 году значительное число пленных шведов назначено было собирать камень для будущей гавани, а в 1712 году началась ее постройка по первоначальному плану, который в 1715 году был заменен новым, впоследствии выполненным и существующим до сегодняшнего дня.

Нужно прежде всего подчеркнуть следующие особенности при построении гавани: 1) незначительность количества людей, 2) невозможные условия жизни и обстановки рабочих людей и 3) недостаток материалов и средств.

Если следить по указам, помещенным в полном собрании законов, то число рабочих было более чем достаточное. Так, в декабре 1715 года последовало распоряжение «отослать на Котлин для открытия гаваней Московской, Архангелогородской, Казанской, Нижегородской и Азовской 31 486 человек». Но если от указов обратиться к табелям рабочих, которые велись на Котлине, то мы увидим, что большинство указов не выполнялось и число рабочих было более чем незначительно.

Затем обратим внимание и на такое обстоятельство. 28 ноября 1717 года Петр выговаривает главному строителю гаваней: «Понеже я слышал, что при Гаваной работе посоха (т. е. присланные из губернии рабочие люди) так без призрения и особливо больные, что по улице мертвые валялись, а от больных и ныне остаток вижу, милостыни просят». Мертвые рабочие валялись около работ в гавани и, очевидно, это были не единственные случаи, а многочисленные, так что это обстоятельство дошло и до Петра. На недостаток материалов и средств указания делаются подрядчиками чуть ли не ежедневно, и самым характерным подтверждением служит указ Петра, чтобы ломались на доски приходившие в Петербург суда – доски шли на гаванное строение.