Виталий Наумкин - Острова архипелага Сокотра (экспедиции 1974-2010 гг.)

Итак, в 1511 г. португальцам пришлось покинуть Сокотру, и с тех пор главными хозяевами острова стали махрийцы, основавшие династию султанов, которая правила островом вплоть до антиколониальной революции 1967 г. Крепость они отстроили заново, а церковь Богоматери Победы разрушили. Точно неизвестно, где махрийцы возвели свою новую крепость. П. Шинни обследовал развалины крепости в Фераги, которую он посчитал махрийской, а не португальской (Shinni, 1960: 107). Оксфордская экспедиция также обследовала руины еще одного арабского форта, расположенного на склонах горы Хасун, на восточной стороне вади Манифа около Хадибо. Д. Боттинг высказывал мнение, что это и была та самая крепость (Botting, 1958: 114). А Доу предположил, что здесь находился храм, который описывал Диодор (Doe, 1992: 62–63). Томас Роу, посетивший остров в 1615 г., писал, что видел в этом месте форт, но ему не разрешили приблизиться к стенам. Стены эти, по словам Роу, казались очень толстыми, а сам форт был расположен на высоте, позволявшей контролировать всю долину (илл. 4). Он был совершенно неуязвим. В 1956 г. Шинни пытался сфотографировать остатки стен и замерить их, но ему помешал огромной силы ветер, дувший на холме. По Шинни, скорость ветра достигала 96 км/час.

Илл. 4. Крепость на холме Хасун к юго-востоку от Хадибо

Некоторые авторы считали, что португальцы все еще имели шанс вновь занять Сокотру. В 1530 г. анонимный автор «Записок» рекомендовал португальскому королю отвоевать остров у арабов и подарить его какому-либо родовитому португальцу, фидальго. Да Кошта даже писал, будто португальцы на самом деле частично восстановили контроль над островом, хотя считал это ошибкой. В 1513 г. д’Албукерки отправился на завоевание Адена и зашел в Сук, где обнаружил «фартакских мавров, которые начали реконструкцию крепости». Они бежали в Калансию. Португальские корабли заходили на остров и в последующие годы, заправлялись там питьевой водой. «Фартакские мавры» вели себя мирно, и португальцы даже увидели в них союзников в противостоянии с «румийцами».

В 1541 г. на Сокотре побывал португальский адмирал Жоау ди Каштру, корабль которого бросил якорь на том же месте близ Сука, что и д’Албукерки. Он плавал и в порт Калансию. В своих путевых дневниках ди Каштру писал об острове:

«Жители Сокотры почитают Евангелие. По их собственному свидетельству, познакомил их с Евангелием блаженный апостол Святой Фома, благодаря ему, они исповедуют нашу религию. На острове повсеместно много церквей. Каждую из них венчает крест Всевышнего. Жители многого не знают в вероучении, но желают узнать и настоятельно просили, чтобы им рассказали о вероучении и обычаях романской церкви, которую они считают единственно хорошей. Именно учение этой церкви они хотят исповедовать.

У островитян те же имена, что и у нас: Пьер, Жан, Андре; женщин у них чаще всего зовут Мари. У жителей острова свой собственный образ жизни. У них нет ни короля, ни губернатора, ни прелата, вообще нет никого, кому бы они повиновались и от кого бы получали приказы. Они живут, как дикие звери, у них отсутствует всякая политическая жизнь и правовая организация. На острове нет ни городов, ни крупных поселений. Обитают они в пещерах, иногда в хижинах. Занимаются лесным промыслом и скотоводством. Питаются мясом и финиками. Пьют молоко, хотя чаще простую воду. Почти все носят кресты, и трудно отыскать жителя, который не носил бы крест на груди.

Это красивая раса, она имеет самую привлекательную внешность среди жителей этого региона. Жители Сокотры – прямые, высокого роста, пропорционально сложены. У мужчин загорелые лица.

У женщин лица светлее и достаточно красивы. На всем острове не отыскать оружия ни наступательного, ни оборонительного, исключение составляют лишь малочисленные небольшие ржавые железные шпаги. Мужчины ходят голыми, лишь для приличия надевая небольшие набедренные повязки, которые они называют сат-boles и которые изготовляют сами.

Земля на острове бедна, и ничего нельзя найти, кроме алоэ и дерева драконовой крови. Алоэ произрастает в изобилии и вывозится в больших количествах. Остров со всех сторон окружен горами. На нем кормятся стаи птиц, которых здесь предостаточно.

На острове не произрастают ни рис, ни зерно, ни какие-либо другие продовольственные культуры. На мой взгляд, это говорит не о бедности почв, а об отсутствии предприимчивости и об образе жизни островитян. Климат во внутренней части прохладный. Жители не занимаются ни навигацией, ни рыболовством, хотя имеются очень богатые рыбой места. На острове мало фруктовых деревьев, исключение составляет только пальма. Пальмоводству уделяется весьма много внимания: пальма дает основные продукты питания. Здесь произрастают различные огородные культуры, а также лекарственные травы. Горы покрыты базиликом и другими ароматическими растениями» (Le Routier, 1936: 38–39).

Святой Франсиск Ксавье, посетивший по пути в Индию этот остров в 1542 г., даже хотел там остаться, но не получил дозволения – опасались, как бы его не захватили в плен турки. В середине XVI в. европейские путешественники уже не обнаруживают здесь ни епископа, ни священников или монахов, и хотя служба еще совершалась публично четыре раза в день, позиции христианства были уже чрезвычайно слабы. Островитяне лишь сохранили уважение к знаку креста. Побывавший здесь основатель ордена иезуитов Игнатий Лойола порицал сокотрийцев за слабую веру. Здесь побывало множество священников, которые пытались «помочь христианам избавиться от господства мавров» (Da Costa, 1973: 90). В то же время махрийские и сокотрийские шейхи теперь уже видели в португальцах противовес туркам.

Вскоре после ухода португальцев с острова пошатнулось господство Португалии и в районе Персидского залива. Слава ее как первой морской державы, вытеснившей из этого региона арабских, персидских и индийских мореходов, померкла. Первый сильный удар португальцам здесь нанесли войска оманского султана Насера бен Муршида бен Султана (он правил Оманом в течение 24 лет, начиная с 1624 г.). Султан Насер вынудил португальцев, находящихся в этом районе, платить ему джизью (налог, которым мусульманские правители облагали немусульман), изгнал их из ряда пунктов и ограничил их торговлю.

Тем не менее, следы христианства на острове сохранялись, согласно сообщению кармелитского монаха Винченцо, по меньшей мере, до середины XVII в. (Bent, 1900: 355). Об этом же упоминал и служащий Ост-Индской торговой компании Сэмюэл Пэрчас (Purchas, 1625). В то время о португальцах здесь еще хорошо помнили. Приведем свидетельство французского путешественника Анри Агенара, побывавшего на Сокотре в 1633 г.: «На берегу реки стоят три литые пушки на старых лафетах, здесь же можно увидеть португальское оружие. Они (сокотрийцы. – В. Н) выловили обломок корабля, потерпевшего крушение. Они – враги португальцев» (Recueil…, 1754: 294).