Коллектив авторов - Историография и источниковедение в культурологическом исследовании (Культурологические исследования’ 10)

Концепция «культурной памяти» Яна Ассмана получила широкое распространение и является теоретической основой для многих современных ученых при изучении памяти самых разных наций и общественных групп.

Еще одна актуальная концепция культурной памяти представлена исследованием французского историка Пьера Нора, который в 1980-е годы предложил французским коллегам составить историю «мест памяти», т.е. тех объектов, в которых «память кристаллизуется, находит убежище». «Места памяти рождаются и живут благодаря чувству, что спонтанной памяти нет, а значит – нужно создавать архивы, нужно отмечать годовщины, организовывать празднования, произносить надгробные речи, нотариально заверять акты, потому что такие операции не являются естественными» [57] Нора П. Проблематика мест памяти // Франция-память / П. Нора, М. Озуф, Ж. де Пюимеж, М. Винок. – СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1999. – С. 26 . Для того, чтобы объект можно было считать местом памяти, необходимо желание людей помнить об историческом событии, к которому отсылает этот объект. Кроме того, место памяти имеет материальное воплощение (памятники искусства, топографические места, книги и др.), символическое значение (места памяти должны иметь ценность для нации, отсылать к личностным переживаниям, а также выполнять определенную функцию, например, быть призывом к воспоминанию, поддерживать ветеранов, воспитывать новое поколение).

Концепция «мест памяти» изначально была задумана и разработана на материале французской памяти, и на протяжении многих лет идет полемика о том, применима ли она к другим национальным культурам. Несмотря на споры, за последние годы вышло множество работ, посвященных местам памяти Италии, России, США, Центральной Европы. «Фундаментальное право мест памяти на существование состоит в остановке времени, в блокировании работы забытья, в фиксировании настоящего порядка вещей, в обессмерчивании смерти, в материализации нематериального для того, чтобы заключить максимум смысла в минимум знаков, тогда очевидно, что именно делает их крайне привлекательным понятием – тот факт, что места памяти не существуют вне их метаморфоз, вне бесконечного нагромождения и непредсказуемого переплетения их значений» [58] Там же. – С. 40 .

Концепции «культурной памяти» Яна Ассмана и «мест памяти» Пьера Нора стали особенно актуальными для современных европейских и русских историков, психологов, социологов, нейрофизиологов, теологов, филологов и искусствоведов. Сегодня самые разные науки участвуют в комплексном изучении культурной памяти и тех «мест», в которых она концентрируется. Надо отметить, что большинство исследователей занимаются применением концепций Ассмана и Нора на национальном историческом материале.

Европейский Союз особенно заинтересован в исследовании коллективной памяти с целью формирования общеевропейской идентичности, которая заключала бы в себе, с одной стороны, уважение к локальным убеждениям и традициям, а с другой – основывалась бы на общеевропейских ценностях. Для исследования национальных европейских идентичностей, их культурной памяти и исторического наследия в 2002 году был создан междисциплинарный европейский проект – «Cultural Memory in European Countries: An Interdisciplinary Approach (ACUME)» [59] Официальный сайт проекта ACUME : http :// www 2. lingue . unibo . it / acume / . В ходе проекта ученые из восьмидесяти университетов боле чем тридцати стран работали в одном из пяти направлений: культурная амнезия, работа со свидетелями исторических событий, память и места, устная и письменная история, базовые тексты и мифологии. В результате четырехлетней работы проекта была налажена связь между различными университетами, организовано взаимодействие самых разных наук в изучении культурной памяти, в том числе естественных и гуманитарных, что сегодня позволяет выделить особую область знания – культурную память (Memory Studies). Кроме того, были выделены основные направления исследований памяти – эмоции, время и эволюция, память и забвение, культурный контекст, память как структурный объект. Результатами проекта стали научные работы, посвященные изучению общевропейских и национальных ценностей, педагогические программы для комплексного изучения памяти, другие дидактические материалы. Кроме того, был создан огромный архив материалов по культурной памяти.

Еще одним проектом, который включает в себя самые разные направления изучения культурной памяти, стала публикация сборника статей «Cultural Memory Studies: An International and Interdisciplinary Handbook» в 2008 году в Берлине. Сборник разделен на шесть частей, каждая из которых изучает память с разных точек зрения: места памяти; история изучения памяти; социальные, политические и философские исследования памяти; память с точки зрения психологии; литература и культурная память; медиа и культурная память. Как мы видим, в книге собраны статьи, посвященные самым разным аспектам изучения культурной памяти, таким образом, достигается цель познакомить ученых с разными современными подходами, а также создать целостное представление о том, какое место культурная память занимает в современной европейской науке [60] Cultural memory studies : an international and interdisciplinary handbook. Edited by AstridErll,Ansgar Nunning. – Berlin, New York: Walter de Gruyter, 2008. – 441 p. .

Российские ученые не участвовали в проектах, сопоставимых по масштабам с ACUME, однако культурная и социальная память все чаще становятся актуальными объектами исследования. Одной из самых резонансных конференций, посвященных памяти, стала проведенная в Челябинске «XX век и культурная память», в результате которой вышел сборник статей «Век памяти, память века: опыт обращения с прошлым в XX столетии» [61] Век памяти, память века: опыт обращения с прошлым в XX столетии: Сб. ст. / Под ред. И.В. Нарского. – Челябинск: Каменный пояс, 2004. – 543 с. . В ходе конференции были рассмотрены теоретические вопросы по изучению памяти, а также проблема мифологизации прошлого, взаимосвязи между историей и памятью, трансляции образов в массовой культуре, влияние власти на память общества. Особый раздел посвящен памяти и забвению в «век катастроф».

Кроме сборника «Век памяти, память века» можно отметить сборник статей под редакцией Л.П. Репиной «Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени» (2003) и «Время. История. Память: историческое сознание в пространстве культуры» (2007) [62] Время. История. Память: Историческое сознание в пространстве культуры. Сб. ст. / Под ред. Л.П. Репиной. – М.: Институт всеобщей истории РАН, 2007. – 319 с; Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени. Антология. – М.: Круг, 2003. – 408 с. , сборник «Искусство как сфера культурно-исторической памяти» под редакцией Лиманской Л.Ю. (2008) [63] Искусство как сфера культурно-исторической памяти. Сб.ст. / Под ред. Л.Ю. Лиманской . – М.: Изд. центр РГГУ, 2008. – 394 с. , а также работы таких ученых как Арнаутова Ю.Е., Шулепова Э.А. [64] Культура памяти: Сб. ст. / Под науч. ред. Э.А. Шулеповой . – М.: Древлехранилище, 2003. – 275 с.; Шулепова Э.А. Русский некрополь под Парижем. – М. : Рос. ин-т культурологии, 1993. – 96 с. , Васильев А.Г., Шнирельман В.А. [65] Шнирельман В.А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье. – М.: ИКЦ Академкнига, 2003. – 592 с. и других.