Елена Борзова - Триадология

В космологии же Данте чистилище занимает посредствующую позицию между адом и раем, соответствуя среднему миру иных религиозно-мифологических традиций. На небе Данте располагает рай – верхний мир, по концепциям средневековья о небесных сферах; он делится на 3 этажа, верхним из которых считается восьмое, звездное небо, именуемое Перводвигателем, приводя в движение все другие небеса. Самое высокое – десятое небо, Эмпирей (от греч. «пламенный»), пребывающее вечно неподвижным и служащее обителью Бога.

Описанный Данте космос представляет итог формирования средневековой христианской картины Вселенной.

По учению Церкви троичность мира (земной мир, ад и рай) и его внутреннее деление представлен символикой чисел. Основой деления является число три, связанное со Святой Троицей и триадичностью человека (тело, душа, дух), кратностью трем деления мира, этапами зарождения человека, преодолением испытаний души человека после смерти, традицией поминовения «усопших». Кроме «трех» в христианской символике наиболее часто встречаются еще числа 9 и 40.

Этапы формирования человека в зародыше христиане представляют таким образом: «в третий день живописуется сердце, в девятый день составляется тело, в сороковой день является полный вид человека». [145] Евсюков В. В. Указ. соч. С 120–123.

При поминовении в молитвах человека, ушедшего в мир иной, дни соответственно называются: третины, девятины, сорочины и имеют свои причины. «Третины Церковь совершает потому, что в третий день после смерти человек изменяе свой вид; Неофит Российский причину третины находит в тредневном воскресении Христовом. Другие видят… причину, именно в том, что усопший был крещен и веровал в Святую Троицу: Отца, Сына и Святого Духа, а потому в третий день свидетельствует перед Богом, что он сохранил, до своего исхода три великие добродетели: веру, надежду и любовь, ог которых зависит спасение человека и без которых оно невозможно. И, наконец, основание тритин полагают троичную природу человека: дух, душу и тело». [146] Митрофан. Указ. соч. С. 187.

Девятины имеют причину необходимости поминовения, поскольку тело не ранее как на девятый день превращается в тление, и остается нетленным одно только сердце. Неофит Российский причину девятин находит в том, что Церковь молит Господа о причислении умершего к девяти чинам Ангелов». [147] Там же.

Сорочины – поминовение на сороковой день после смерти и сорокоуст – молитва об усопшем в продолжение сорока дней и особенно в самый сороковой день, когда истлевает сердце, связаны с числом 40. С этим числом в христианстве связано многое: плач израильского народа по смерти Моисея, по умершему патриарху Иакову продолжался сорок дней; евреи в пустыне питались манною сорок лет; Моисей постился сорок дней и ночей, приемля Закон и Бога. Илия провел сорок дней в путешествии к горе Хориву; Иисус Христос после крещения провел в пустыне сорок дней, по воскресении учил Апостолов в продолжение сорока дней; сорок дней – это период от воскресения до вознесения Иисуса». [148] Там же. С. 187–188.

Как число девять, так и сорок являются такими, основой которых является три. Это хорошо обосновал в XV веке кардинал Кузанский в своем произведении «О предположениях», говоря о «трех трижды трех разделениях» в мире. Он показал, что «мировой круг разделяется тройственно посредством троекратных числовых рядов; так что во Вселенной из первого простейшего единства нисходят постепенно девять единств… в любом мире мы замечаем в конце концов трижды три разделения, и таким образом мы достигаем во Вселенной куба числа три… Если Вселенную изобразить в виде круга, то она будет представлять круг универсума, если в нем будет помещено по одному диаметру три круга, в каждом из них еще по три в этих трех еще по три. Таким образом, Вселенная представляет сорок кругов: 1 (один большой) + 3 (в нем в три раза меньше диаметром) + 9 (в три раза меньшим диаметром, чем предыдущий) + 27 (совсем маленьких, в три раза меньших, чем предыдущие) = 40». [149] Кузанский Н. Сочинения в 2 т. Т. 1. М., 1979. С. 218.

Круг Абсолюта

Таким образом в основе понимания Бога в христианстве лежит триединство – Троица, основой христианского представления о человеке является триединство тела, души и духа, которое как микрокосмос отражался в макрокосмосе Вселенной, имеющей трехчастную модель.

Дополнительно следует сказать о трудностях изображения христианской Троицы. В истории она долго не была предметом выражения в искусстве и не только из-за его сложности, теология настаивала на том, что бог изобразим только в лице Иисуса Христа, так как он сделал себя зримым и явленным в нем. В космосе все исходит от Отца, поскольку наделено от него бытием, но через Сына, так как все устроено посредством его оформляющей энергии смысла и в Духе получает жизненную целостность.

Иконы с изображением христианской Троицы очень сложны в исполнении, поскольку должны наглядно показать трансцендентальный смысл триединства Отца, Сына и святого Духа. Трудность выразить понятие Бога, сущность которого едина, но бытие есть личностное отношение трех ипостасей (Отца – безначального Первоначала, Сына – Логоса, т. е. абсолютного Смысла, воплотившегося в Иисусе Христе, и Духа святого – «животворящего» начала), заключается в том, что нужно изобразить в иконе лица – не взаимозаменимые или маски единой безличной стихии, а как проницаемые друг для друга. Триединство не должно выглядеть ни как рядоположенность, ни как слитность, ни как неразличенность личности.

Троица: Триединство тела, души и духа в символике алхимиков. «Розариум философорум», 1550 г.

В иконе новгородской школы «Отечество» (нач. XV в.), изображающей новозаветную Троицу, отец в виде старца представлен наверху, ниже и как бы в нем – Сын (Иисус Христос), а еще ниже и как бы в Отце и Сыне – Святой Дух (голубь) и все трое – в центре иконы.

Совсем по-другому представил Троицу в своей знаменитой иконе великий русский мастер Андрей Рублев. Он выразил суть новозаветной христианской Троицы в виде ветхозаветной – трех беседующих ангелов.

Рублев благодаря знанию богословия, особенно труда Псевдо-Дионисия Ареопагита, как художник мог приобщиться к законам красоты, впервые сформулированным философами античности, позволяющим показать взаимосвязь геометрической формы с цветом. Это дало возможность иконописцу отразить сложную христианскую символику, поэтому образованный зритель иконы может не только созерцать ее зрелищно, но и «читать», размышляя при этом о таинстве божественной Троицы.