Лада Панова - Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма

Тут можно читать онлайн Лада Панова - Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: sci_culture, издательство Литагент Высшая школа экономики, год 2017. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
  • Название:
    Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма
  • Автор:
  • Жанр:
  • Издательство:
    Литагент Высшая школа экономики
  • Год:
    2017
  • Город:
    Москва
  • ISBN:
    978-5-7598-1509-9
  • Рейтинг:
    3/5. Голосов: 11
  • Избранное:
    Добавить в избранное
  • Отзывы:
  • Ваша оценка:
    • 60
    • 1
    • 2
    • 3
    • 4
    • 5

Лада Панова - Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма краткое содержание

Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма - описание и краткое содержание, автор Лада Панова, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Мнимое сиротство: Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма» – попытка подвергнуть художественные произведения, манифесты и жизнетворческие практики первого авангарда непредвзятому рассмотрению, не зависимому как от культа авангарда, так и от сложившейся за столетие инерции его восприятия. В монографии проблематизируются природа первого авангарда, легитимность того уникального места, которое он занял в сегодняшнем литературном каноне, и масштаб его новаторства. В развитие этой исследовательской программы прокладываются увлекательные интеллектуальные маршруты от существующих трактовок прославленных произведений Хлебникова и Хармса – через их контекстуализацию – к новым. В результате у обоих писателей обнаруживается богатейшая доавангардная родословная. Драматического пика анализ творчества Хлебникова и Хармса достигает при обсуждении их программных жестов разрыва с традицией (вроде бросания Пушкина с парохода современности). оба писателя оказываются, сами того не желая, типичными представителями модернизма, разделяющими со своей эпохой интеллектуальные моды, сюжеты, мотивы, жизнетворческие и рекламные стратегии. Их принадлежность к модернизму демонстрируется и в разделе, посвященном нумерологическому топосу русской литературы. Почерпнув математический репертуар у современников-модернистов, Хлебников использовал его для создания своих автомифологем (вроде «Короля Времени»), на которые затем нетривиальным образом отреагировали такие модернисты, как Кузмин и Замятин, Мандельштам и обэриуты.
Для филологов, специализирующихся на авангарде и модернизме, и широкого круга читателей.

Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Лада Панова
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать

Хлебников, Маяковский и весь кубофутуристский цех – Алексей Крученых, Василий Каменский, братья Бурлюки (особенно Давид, spiritus movens группы), Бенедикт Лившиц – пытались так или иначе соотнести деятельность литературную с внелитературной. Среди кубофутуристов были и такие, которые занимались и изобразительным искусством, и литературой. Еще одна любопытная деталь – кубофутуристы от литературы образовали единый авангардный фронт с художниками, а затем их ряды пополнил начинающий композитор Артур Лурье. Кубофутуристы любили выступления на публике – театральные действа, лекции и более простые виды акционизма. Маяковский, самый полимедийный из кубофутуристов, был профессиональным художником. Он также попробовал себя в роли киносценариста и киноактера. Наконец, он сделал свою личность и тело объектом искусства благодаря вызывающей желтой кофте.

Параллельно кубофутуризму развивались другие футуристические группы, включая упомянутый выше эгофутуризм (Игорь Северяниц, Василиск Гнедов и др.), «Центрифугу» (Сергей Бобров, Борис Пастернак, Николай Асеев), «41°» (Илья Зданевич, Игорь Терентьев и др.). Они то враждовали, то объединялись, то вновь враждовали. Этим во многом определялась общая траектория футуристического движения.

Наследниками футуризма объявили себя писатели следующего поколения, в первой половине 1920-х именовавшие себя «чинарями», а начиная с 1927 года «Объединением Реального Искусства», или, сокращенно, ОБЭРИУ В обе группы входил Даниил Хармс (наст, имя – Даниил Иванович Ювачев, 1905–1942), наряду с Александром Введенским, Николаем Заболоцким и др. Первоначально эта группа позиционировала себя как левое искусство.

За исключением Заболоцкого, обэриуты в качестве писателей «для взрослых» востребованы не были. Силами Самуила Маршака, консультанта-идеолога детских журналов «Еж» и «Чиж» и какое-то время литературного ментора обэриутов, они стали писать и публиковать стихи для детей. В последней части своей короткой жизни Хармс и Введенский замкнулись на себе, а от боевого левого искусства перешли к квазифи-лософскому и абсурдистскому.

В формировании своей творческой личности, стилистики и культурной миссии Хармс во многом ориентировался на Хлебникова. При жизни Хармса известность он приобрел лишь в узких интеллигентских кругах, тогда как хлебниковская слава была и шире, и мощнее. В пантеон русских гениев он попал – тоже в отличие от Хлебникова – довольно поздно, во время перестройки, когда написанное им для взрослых наконец стало доступно российским читателям. Западные специалисты по Хармсу канонизировали его (наряду с Введенским) как родоначальника литературы абсурда, который, однако, на соответствующую западную традицию не повлиял, ибо всю жизнь писал «в стол» [7] См. в этой связи, например, [Roberts 1997: 1-27]. .

С трагической смертью Хармса в тюремной больнице блокадного Ленинграда первый русский авангард прервался, чтобы потом возродиться в виде течений второго русского авангарда: концептуализма, соцарта и др.

В представленном обзоре истории первого русского авангарда большинство сведений (в том числе о том, кто на кого повлиял) взято из монографий Ренато Поджоли, В. Ф. Маркова, Жана-Филиппа Жаккара [8] См. [Jaccard 1991] (далее ссылки на эту книгу – по переводу [Жаккар 1995]), а также антологию «Сборище друзей, оставленных судьбою» [СД]. , а также дневниковых записей Лидии Гинзбург и ее воспоминаний о Заболоцком и Олейникове. В эпохальной книге Маркова «Russian Futurism: A History» (1968, в русском переводе – «История русского футуризма») [9] См. «Историю русского футуризма» [Markov 1968] (далее ссылки на эту монографию – по переводу [Марков 2000]) и последовавшую за ней антологию «Русский футуризм» [РФ]. с блеском показано то, как авангард может быть интегрирован в параллельную ему литературу.

Авангардоведческий подход «изнутри», к которому мы переходим, возник из веры в то, что писатели понимают о себе лучше, чем кто-либо другой. Если кубофутуристы (в том числе Хлебников) и обэриуты (в том числе Хармс) исключали себя из литературного процесса, настаивали на том, что создают глубоко неканонические и во всех отношениях небывалые произведения, что их письмо перешагивает границы литературы, в частности открывает тайны мироздания, истории, социального устройства мира, математики и логики, что по своей гениальности их литература превосходит литературу прошлого и настоящего, наконец, что их творческий метод универсален, то для магистрального авангардоведения это означает истину в последней инстанции.

Итак, два полярных представления об авангарде обозначены. Далее я попытаюсь аргументировать, почему энциклопедический взгляд на авангард имеет право на существование в науке, тогда как авангардистский отжил свое, для чего проанализирую, как авангард и отдельные авангардисты высказывались о себе в манифестах и отдельных художественных произведениях, как и в какой момент возник феномен солидаризации с авангардом магистрального авангардоведения и что говорили о первом русском авангарде (далее – просто авангарде) его неангажированные современники.

2. Самообразы кубофутуризма и ОБЭРИУ в манифестах

Каким был тот образ самих себя, который авангардисты старательно навязывали своей аудитории?

Возьмем самый нашумевший из многочисленных кубофутуристских манифестов – «Пощечину общественному вкусу» (1912):

«Читающим наше Новое Первое Неожиданное.

Только мы – лицо нашего Времени. Рог времени трубит нами в словесном искусстве.

Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее гиероглифов.

Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода современности.

Кто же, доверчивый, обратит последнюю Любовь к парфюмерному блуду Бальмонта? В ней ли отражение мужественной души сегодняшнего дня?

Кто же, трусливый, устрашится стащить бумажные латы с черного фрака воина Брюсова?

Вымойте ваши руки, прикасавшиеся к грязной слизи книг, написанных этими бесчисленными Леонидами Андреевыми. Всем этим Максимам Горьким, Куприным, Блокам, Сологубам, Ремизовым, Аверченкам, Черным, Кузьминым – Л. П.> , Буниным и проч. и проч. нужна лишь дача на реке. Такую награду дает судьба портным.

С высоты небоскребов мы взираем на их ничтожество!

Мы приказываем чтить права поэтов:

…На увеличение словаря в его объеме произвольными и производными словами (Слово-новшество).

…На непреодолимую ненависть к существовавшему до них языку.

Д. Бурлюк, АлександрЛ. П.> Крученых, В. Маяковский, Виктор Хлебников» [РФ: 41].

Попытаемся прочитать этот манифест в прагматическом ключе, следуя социологической теории поля литературы Пьера Бурдье [10] Подробное изложение этой теории см. в главе XI. . Итак, четыре писателя, объединившиеся под знаком местоимения мы, наводят свои порядки в поле литературы: понижают в ранге всех, кроме самих себя. Себя четыре кубофутуриста возвышают максимально, до гениев, взявшихся ниоткуда, отразивших свое время как никто другой. Среди производимых ими речевых жестов, призванных показать их силу, – разрыв с традицией. Согласно недавнему исследованию А. К. Жолковского, они производят символическую казнь предшественников, бросая их с парохода современности, по-видимому, в подражание кинематографическому Стеньке Разину, на экране бросавшему персидскую княжну в Волгу [11] [Жолковский 2009]. . Взамен литературной реальности, с которой они не хотят иметь ничего общего, они пытаются внедрить «свой» язык, «свои» приемы, «свое» зрение на мир, объявляя все это «радикально новым». Заигрываясь в то, что настоящее представлено ими одними, они даже забывают о будущем, с которым сами ассоциированы как назвавшие себя футуристами.

Читать дальше
Тёмная тема
Сбросить

Интервал:

Закладка:

Сделать


Лада Панова читать все книги автора по порядку

Лада Панова - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки LibKing.




Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма отзывы


Отзывы читателей о книге Мнимое сиротство. Хлебников и Хармс в контексте русского и европейского модернизма, автор: Лада Панова. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв или расскажите друзьям

Напишите свой комментарий
x