Максим Оськин - Первая мировая война

В 21 час 7 августа генерал Притвиц, ошеломленный результатами Гумбинненского сражения, отдал приказ об отступлении за Вислу – то есть об очищении Восточной Пруссии. Поздно вечером 8 августа, когда под давлением собственного штаба опомнившийся от первоначальной паники генерал Притвиц уже переменил свое решение и приступил к разработке операции против 2 й русской армии, начальник германского Генерального штаба ген. Х. Мольтке-младший предложил кайзеру сменить командование 8 й армией.

В итоге 10 августа на Восточный фронт прибывает новое командование – ген. П. фон Гинденбург и его начальник штаба ген. Э. Людендорф. Этим людям предстоит командовать Восточным фронтом до середины 1916 года, после чего они возглавят Верховное командование Германии, а значит, и всего Центрального блока. Впоследствии оба генерала сыграют чрезвычайно важную роль в передаче высшей власти в Германии национал-социалистскому режиму А. Гитлера.

Само по себе назначение Гинденбурга и Людендорфа уже означало, что они обязаны наступать во что бы то ни стало и отразить русское вторжение в Восточную Пруссию. А так как единственным наработанным шаблоном для действий германских войск в этом районе были данные предвоенных полевых игр графа Шлиффена, то действия Гинденбурга во многом были заранее запрограммированы данным обстоятельством: после отхода немцев перед 1 й русской армией операция на окружение предполагалась против 2 й русской армии. То есть в результате неудачи под Гумбинненом и последовавшего вслед за этим отступления перенести удар на русскую 1 ю армию уже не представлялось возможным: в этом случае русские действительно брали немцев в клещи.

Генерал-адъютант Н.И. Иванов

Между тем медленно двигавшаяся к германской границе 2 я армия ген. А.В. Самсонова официально включала в себя шесть армейских корпусов (из которых один вскоре убыл в 1 ю армию (2 й корпус)) и три кавалерийские дивизии. Таким образом, на бумаге 2 я армия представляла собой внушительную силу, способную если и не разбить в одиночку 8 ю германскую армию, то как минимум успешно ей противостоять. На деле перспективы наступления 2 й армии выглядели вовсе не так радужно.

Во-первых, 1 й армейский корпус находился в непосредственном подчинении Ставки Верховного главнокомандования. Назначенный главковерхом, дядя царя, великий князь Николай Николаевич, рассчитывая открыть третье операционное направление (на Берлин), категорически запретил продвижение 1 го армейского корпуса севернее городка Сольдау, находившегося на левом фланге наступавшей 2 й армии. Верховный главнокомандующий посчитал, что, располагаясь в Сольдау, 1 й корпус и так сумеет прикрыть фланг 2 й армии ген. А.М. Самсонова.

Во-вторых, 6 й армейский корпус также выпадал из распоряжения генерала Самсонова, подчиняясь напрямую главнокомандующему армиями фронта ген. Я.Г. Жилинскому, который двигал войска комкора-6 ген. А.А. Благовещенского на север, на Бишофсбург, рассчитывая где-то там соединиться с частями 1 й армии. А так как конница, в свою очередь, обеспечивала фланги фактически не подчинявшихся генералу Самсонову корпусов, то ясно, что командарм-2 не мог руководить действиями своей кавалерии в должном объеме. Центральные же корпуса почти не имели корпусной конницы, а следовательно, не имели и разведки.

В итоге выходит, что фактически ген. А.М. Самсонов командовал только центральными корпусами (23 м (в составе одной пехотной дивизии), 15 м и 13 м), стремившимися перерезать железную дорогу Кенигсберг – Алленштейн – Остероде – Торн, чтобы совместно с 1 й армией окружить всю германскую восточнопрусскую группировку. Итого – пять пехотных дивизий вместо тех девяти пехотных и трех кавалерийских дивизий, что числились «на бумаге». В таком варианте численность войск А.В. Самсонова резко уступала неприятелю, не говоря уже об артиллерии. И чем дальше на север двигались войска генерала Самсонов, тем больше «провисали» их фланги, подставляя свои тылы под удар противника, задолго до войны подготовившегося к проведению как раз такой операции по разгрому русской Наревской армии.

В свою очередь, генерал Людендорф, фактически руководивший действиями немцев, превосходно сознавая мощь русских перволинейных дивизий, сразу же понял, что сражение с обеими русскими армиями одновременно грозит ему поражением. Таким образом, следовало бить русских поодиночке, пользуясь тем преимуществом в маневре, что предоставляла в руки немцев заблаговременно подготовленная оборонительная система Восточной Пруссии: железнодорожная сеть, система складов, укрепленные районы.

Полковник князь Эристов и ротмистр барон Врангель после взятия батареи у деревни Каушен, в Восточной Пруссии. Оба награждены орденом Св. Георгия 4 й степени

Генерал-адъютант Н.В. Рузский

План штаба 8 й армии устанавливал: 17 й армейский и 1 й резервный корпуса сдерживают продвижение русской 1 й армии, в то время как 20 й армейский, 1 й армейский и Сводный (части гарнизонов крепостей Торна, Кульма, Грауденца и Мариенбурга) корпуса готовятся обойти 2 ю русскую армию с левого фланга. При этом 20 й и Сводный корпуса непосредственно противостоят центральным русским частям, а 1 й корпус производит обходной маневр через район Сольдау – Уздау с последующим выходом в тыл 2 й русской армии. В случае же если 1 я армия русских не озаботится быстрым преследованием отходящей главной немецкой группировки, то 2 я русская армия берется в кольцо двойным охватом. Именно так эту операцию разрабатывал еще граф А. фон Шлиффен, и именно здесь немцам с русской стороны «подыграли» Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич и главкосевзап ген. Я.Г. Жилинский, подчинившие самим себе фланговые корпуса 2 й армии.

Обеспокоенное обозначившейся возможностью очищения Восточной Пруссии, Верховное германское командование 8 августа, одновременно с назначением Гинденбурга и Людендорфа, распорядилось о первых перебросках с Запада на Восток. Главной причиной этого решения стали колебания германского военно-политического руководства в связи с успешным вторжением русских в немецкие пределы. Поражение под Гумбинненом от 1 й русской армии, подкрепленное успехами 2 й русской армии у Орлау – Франкенау, побудили ген. Х. Мольтке-младшего перестраховаться. Три армейских корпуса были изъяты из группировки, дравшейся во Франции (при этом два корпуса – из ударного правого крыла), и двинуты для посадки в эшелоны. Гвардейский резервный и 11 й армейский корпуса прибыли к Гинденбургу уже после поражения 2 й русской армии, но при их активном участии из Восточной Пруссии была выбита 1 я армия. 5 й армейский корпус был затем возвращен на французский фронт, но опоздал к началу битвы на Марне.