Иван Ковтун - Феномен Локотской республики. Альтернатива советской власти?

Кочетков, начальник головной походной заставы, докладывает, что мы действительно идем по новому маршруту: ранее намеченный путь завален снегом.

Вызываю проводника.

– Куда нас ведете?

– На деревню Тросную.

– Этой деревни в маршруте нет. Она должна остаться на востоке. В чем дело?

– По намеченному маршруту не проедешь – снег по пояс. А этот путь короче. Опасности никакой. В селах все спят. Если бы даже кто и захотел донести – дорога ему в Локоть одна: через нашу колонну. Все будет в порядке.

– По местам! Продолжать движение!

На этот раз иду впереди, рядом с Кочетковым. Проходим примерно полкилометра – навстречу бежит Калашников из нашей разведки.

– В Тросной вражеский гарнизон! – докладывает он. – Приехали с вечера, никого из села не выпускали и сидели в засаде. Около полуночи сняли посты, встретили сочельник, напились и сейчас спят.

– Вот тебе и безопасный путь! – вырывается у Бородавко.

Да, нас ждут. Неожиданность как будто полностью исключена. Но сочельник все-таки нам на руку…

Я, Калашников и Кочетков идем в село: в крайней хате осталась наша разведка в ожидании распоряжений.

Тросная спит. Даже шавки не лают, когда мы идем по улице.

Навстречу шагают двое мужчин.

– Кто это? – обращаюсь к Кочеткову.

– Вероятно, наши разведчики ходили в деревню. Возвращаются. Сейчас выясню.

Кочетков подходит к ним, останавливается, неторопливо беседует и совсем не спешит возвращаться.

Что за люди? О чем ведут разговор?..

Медленно идем с Калашниковым по улице. Мы уже в десяти шагах от них. Кочетков неожиданно поворачивается и рапортует мне:

– Господин начальник! Гарнизон спит.

Первое мгновенье ничего не понимаю.

– Сегодня сочельник старого Рождества, господин начальник, – чуть улыбнувшись, добавляет Кочетков.

Так вот, оказывается, в чем дело: нам встретился патруль, и Кочетков до поры до времени не хочет поднимать шума.

Патруль подтверждает, что все перепились, начальник гарнизона спит, они готовы отвести к нему.

Нет, я не пойду к начальнику. Пусть он мирно спит. Так лучше. Иначе начнется перестрелка, мы долго провозимся в деревне и сорвем операцию.

Захватив с собой патруль, бесшумно огибаем спящую Тросную – и колонна снова на большаке.

Проходит часа полтора. Впереди вырастает село Городище – оно в двух километрах от Локтя. Разведка докладывает: в одном из домов сидят вооруженные люди и пьянствуют.

Значит, и здесь нас ждут, но, к счастью, и здесь встречают Рождество.

Подходим к дому. Часовых нет. Сквозь щель в занавешенном окне виден стол, бутылки на столе и за столом пятеро мужчин.

Стучим. Открывает дряхлая хозяйка. В хате никого. Только на столе остатки еды, початые бутылки.

– Кто был у тебя?

– Вечером пришли, откушали и ушли, – громко отвечает старушка, а сама показывает глазами на дверь в соседнюю комнату. Потом переводит глаза на кровать и внимательно смотрит на нее.

Пашкевич вытаскивает из-под кровати насмерть перепуганного мужчину. В соседней комнате Богатырь находит остальных. Они стоят перед нами и бессвязно плетут о том, что, дескать, никакого отношения ни к Локтю, ни к Воскобойникову не имеют, вечером пришли из Брасова и решили вот здесь, в Городище, встретить Рождество. И только тот, кого вытащили из-под кровати, признается, что они посланы связными из штаба Воскобойникова: предполагается наступление партизан, в Тросную выслана засада, и, как только там начнется бой, связные должны сообщить об этом в Локоть.

– Откуда в Локте знают о партизанах? – допытывается Пашкевич.

Пленный охотно сообщает, что в штаб пришел незнакомый ему человек, назвался связным Брасовского партизанского отряда и потребовал провести его к начальнику. Через полчаса был отдан приказ об обороне Локтя и об аресте господина Буровихина.

– Что это значит, Александр? – удивленно смотрит на меня Пашкевич. – Связной брасовцев – предатель?

Рассуждать некогда. Продолжаю допрос пленного, благо он готов сказать все, что знает, лишь бы только спасти свою жизнь.

– Локоть вызвал подкрепление из Брасово, – докладывал пленный. – Оно должно прийти к утру.

– К утру?… Командиров ко мне! Быстро!

Обстановка проясняется. Нашего нападения ждут в Локте. Но не обязательно сегодня. Сегодня же утром из Брасово войдет в Локоть подкрепление…

А что если и здесь попытаться повторить то, что так хорошо удалось в Суземке: ворваться в город под видом этого брасовского подкрепления?..

– Знаешь пароль? – спрашиваю пленного.

– Как же не знать, гражданин начальник?.. Пароль – «царь Федор», отзыв – «Апраксин».

Тем лучше: на этот раз нам даже известен пароль.

Значит, весь вопрос только в том, кто явится раньше в Локоть – мы или брасовское подкрепление…

Пашкевич уводит четверых арестованных. Пятый – тот, кто так словоохотлив, остался со мной.

Один за другим входят командиры. Даю задание: в Локоть входить под видом брасовцев. Пароль – «Царь Федор», отзыв – «Апраксин». Войдя в город, группа Вани Федорова должна ворваться в офицерскую казарму, Кочеткова – штурмовать тюрьму и освободить Буровихина, группа трубчевцев с Кузьминым во главе – уничтожить руководство «партии»; Сталинский отряд прикрывает пути отхода, Бородавко с группой Иванченко блокирует дорогу на Брасово.

– Движение ускоренным маршем, лошадей не жалеть! – заканчиваю я.

На крыльце сталкиваюсь с Пашкевичем.

– Арестованный убежал, – тихо говорит он. – В тот лесок. В сторону Локтя.

– Ларионов с Джульбарсом, сюда!

Собака нюхает след на снегу, ощетинивается и бросается в лес. За ней бежит Ларионов.

Ну словно нарочно!.. Если беглец уйдет, нам нечего идти в Локоть. Даже если и найдем его, провозимся с ним слишком долго, и тогда наш план ломается: наступит утро, в Локоть войдет подкрепление из Брасова…

Крепчает мороз. Поднимается ветер. Минуты кажутся часами…

Наконец из леса появляется Ларионов.

– Все в порядке, товарищ командир. Спасибо Джульбарсу…

…Быстро бегут лошади под уклон к Локтю. Сзади, на востоке, чуть светлеет горизонт.

– Ходу! Ходу! – несется по колонне.

Голова колонны уже въезжает в Локоть… Уже вся колонна в городе… Даже пароль не понадобился…

Улицы безлюдны. Тишина…

Перед нами большой занесенный снегом парк. Наши группы молча расходятся к своим объектам. А Локоть словно вымер. Неужели все пройдет так гладко?..

Раздается треск автоматов. Вокруг визжат и рвутся разрывные пули, и не поймешь, откуда стреляют. С этих заснеженных деревьев? Из соседнего дома? Из укрытия в парке?..

Стрельба нарастает с каждой минутой. Уже гремят выстрелы в стороне тюрьмы, офицерской казармы, дома, где живет Воскобойников. Значит, все группы вошли в бой…