Коллектив авторов - Русский быт в воспоминаниях современников. XVIII век

Толстенный том «Русского быта», положенный в основу настоящего издания, где под один переплет помещены обе разновременные опубликованные части книги, имеет свою любопытную историю, до некоторой степени продолжающей историю книгоиздательства «Задруга». Книги сами, разумеется, вспоминать не умеют – это удел человека, но иногда они умеют рассказать то, о чем их владелец до поры до времени предпочитал молчать.

В первые десятилетия советской власти об анархизме полагалось говорить либо ругательно, либо киноцитатами вроде «анархия – мать порядка», но действовать в духе анархических организаций запретить было сложнее; главное, что требовалось от тайных анархистов, – тщательно замаскироваться словами. Подходило все – от «пролетарского туризма» до «пролетарского же интернационализма».

Один из главных принципов анархизма – самоуправляемые общественные организации взаимопомощи, созданные на уровне городов или районов без уплаты членских взносов и списочного состава. Именно такую организацию удалось создать в 1921 году при Московском городском доме учителя, располагавшемся тогда еще в Леонтьевском переулке. Во главе самодеятельной организации стоял 22 летний выпускник исторического и географического факультетов Московского университета московский учитель Михаил Михайлович Шмелев (1898–1982). Названия она носила разные – семинар учителей туристов-краеведов, туристическая секция, позднее – клуб учителей туристов-краеведов имени А.Ф. Родина. При городском Доме учителя она существовала более 45 лет, покуда в год 50-летия Октябрьской революции очередная директриса из отставных комсомолок не попросила учителей-туристов выйти вон.

Туристическая секция работала очень активно не только по организации туристических походов. Еженедельно, кроме летних каникул, в Доме учителя собирались своеобразные семинары, куда приглашались интересные люди – от наркома Луначарского до Ираклия Андронникова. Во время войны занятия семинара прекратились. Михаил Михайлович Шмелев ушел добровольцем на фронт, в дивизию Народного ополчения Бауманского района, хотя по состоянию здоровья был негоден вчистую – тяжелейший врожденный порок сердца.

В 1943 году семинары возобновились. Их возглавил старший соратник Шмелева по туристической работе среди школьников Александр Феоктистович Родин, руководитель исторического кружка при Московском городском доме пионеров. Учительский семинар в Москве пользовался большим успехом. Его так и называли – «родиновский». В гостях у московских учителей тогда побывали многие герои войны, артисты ведущих театров, писатели. Главное же – именно здесь зародилась идея празднования 850-летия Москвы. Александр Феоктистович как-то пригласил на выступление бывшего царского генерала и графа Алексея Алексеевича Игнатьева, автора обширной книги воспоминаний «50 лет в строю». Обласканный властью генерал и простой учитель нашли немало общего.

До Великой Отечественной войны слова история Отечества, патриотическое воспитание находились под строжайшим запретом. Суворов, Нахимов, Кутузов именовались не иначе как царские слуги-прихлебатели, а вовсе не великие русские полководцы. Они возвратились в идеологическую жизнь страны только в самые тяжелые дни войны, когда большинство «пролетарских идеологов» геройствовали на ташкентском фронте и «не пускали гада до Ашхабада».

Александр Феоктистович, проведший всю войну в Москве, по примеру очень чтимого им историка пушкинского времени Михаила Петровича Погодина устраивал у себя дома празднования дня рождения Москвы – обыкновенно в день первого упоминания города в Ипатьевской летописи – не осенью, а в первой половине года. И вот в конце войны на одном из таких собраний за чашкой чая решили попытаться организовать общесоюзное празднование 850-летия столицы. Родин обратился к генералу Игнатьеву. Генерал – к генералиссимусу Сталину, к которому был вхож. По мановению сталинского пера, а точнее – двухцветного красно-синего карандаша, советская государственная машина закрутилась, а она, надо отдать ей должное, крутиться умела. Юбилей стал настоящим праздником, а не рядовым днем рождения любимого города. Позднее Александр Феоктистович не без смеха вспоминал, что его, фактического инициатора празднования, забыли пригласить на торжественное юбилейное собрание…

При туристическом клубе учителя собирали библиотеку градоведческой и туристической литературы. Обширный шкаф с книгами открывался перед каждым собранием. Библиотека работала и пополнялась на общественных началах – дарами. После изгнания Клуба учителей туристов-краеведов имени А.Ф. Родина из городского Дома учителя библиотеку перевезли в краеведческий музей Первомайского района Москвы, созданный М.М. Шмелевым вместе с учениками. Тут библиотека продолжала работать на общественных началах еще десять лет. С ее помощью разрабатывались уникальные туристические маршруты по Подмосковью… Предполагалось даже издать книгу маршрутов, но тогдашний глава краеведческой редакции издательства «Московский рабочий» в очередной раз чего-то испугался. Ведь книга писалась коллективно, на кооперативных началах. Анархия!

После изгнания М.М. Шмелева из музея Первомайского района он предполагал передать свою библиотеку в музей соседнего, Бауманского района Москвы, но не успел его создать. Некоторая часть библиотеки Михаила Михайловича перешла ко мне. И вот теперь настало время переиздания отдельных книг, так долго бывших своеобразными «веков связующими нитями».

Интерес к истории быта – берем это слово в самом широком смысле – за последнее время, несомненно, возрос. Доказательством этого служат многочисленные и разнообразные работы, посвященные прошлому быту России; признаком того же интереса является и выход в свет большого количества мемуаров и записок, содержащих в себе богатый материал. Однако ознакомление со всеми этими документами не всякому под силу: с одной стороны, в них немало встречается лишнего, не относящегося к истории нашего быта; с другой – чтение их часто происходит без необходимой системы и последовательности, и потому не дает в разультате истории быта. Наконец, для того, чтобы восстановить по воспоминаниям современников историю прошлого быта, надо, разумеется, к мемуарам, теперь выходящим, присоединить вышедшие раньше; но многие из них или малодоступны, или совсем недоступны широкой публике. Все это вместе взятое и побудило составителей данной книги сделать попытку представить историю нашего быта по запискам и воспоминаниям современников (как русских, так и иностранных), путем выборки из них относящихся к этой теме отрывков.