Геогрий Чернявский - Жизненный путь Христиана Раковского. Европеизм и большевизм: неоконченная дуэль

К нашему коллективу сравнительно недавно присоединилась молодая исследовательница, доцент, кандидат исторических наук Мария Валериевна Тортика (Лобанова). Историк-музеевед по специальности, она посвятила свою кандидатскую диссертацию и статьи роли Раковского в болгарском социалистическом движении начала ХХ в., но главным образом Раковскому-центристу, «посреднику» между различными течениями в балканских и международных рабочих организациях. Включившись в нашу работу, она со свойственной ей склонностью к теоретическим выкладкам и абстрактным комбинациям, базирующимся, разумеется, на анализе фактического материала, внесла новый тон в наше конкретно-историческое исследование.

Таково наше исследовательское трио, в котором мысли, фактические данные, источники, их анализ и сделанные на этой основе выводы теснейшим образом переплетаются и в котором каждый соавтор несет полную ответственность за весь текст. Мы не в состоянии выделить те или иные разделы или главы, написанные кем-либо из нас отдельно. Естественно, моя ответственность как «первого автора» – наиболее весомая и серьезная. Точнее сказать: все позитивное, чего мы добились, осуществлено в результате усилий нашего коллектива, все то, что можно было бы отнести к явным недостаткам или упущениям, лежит на моей совести.

Динамичное время, которое пережили в 90-х годах прошлого века народы бывшего СССР и стран Восточной Европы, позволило сделать доступными обществу массу имен, которые ранее либо скрывались власть предержащими и их идеологическими слугами, либо осыпались обвинениями и клеветой.

Одно из этих имен – Христиан Георгиевич Раковский, болгарин по происхождению, видный деятель социалистического движения Болгарии, Румынии, Западной Европы конца XIX – начала XX в., ставший советским государственным и партийным работником крупного масштаба – председателем Совнаркома Украины в 1919–1923 гг., полномочным представителем СССР в Великобритании и Франции (1923–1927), одним из активнейших борцов против тоталитарного режима в СССР, что и привело к его гибели в 1941 г.

В отношении Х. Г. Раковского не раз можно употребить слова «самый» или «единственный». Он был единственным болгарином, попытавшимся начать переписку с Ф. Энгельсом и являвшимся членом Международного социалистического бюро II Интернационала. Он был единственным болгарином и вообще уроженцем другой страны, ставшим членом ЦК РКП(б), а затем ЦК ВКП(б) и возглавившим правительство второй по масштабам и значению советской республики. Он был первым и самым деятельным среди тех, кто открыто выступил против шовинистических планов и действий И. В. Сталина. Вместе с Л. Д. Троцким он был наиболее стойким руководителем антисталинской оппозиции конца 20-х – начала 30-х годов, прекратившим оппозиционную деятельность лишь через длительное время после того, как другие оппозиционеры капитулировали. Эти определения – «самый» и «единственный» – можно было бы продолжить и в более узких рамках.

Когда-то, в 20-х годах прошлого века, имя Х. Г. Раковского как главы украинского правительства, а затем одного из виднейших дипломатов СССР не сходило со страниц прессы, причем не только советской, но и авторитетнейших органов Западной Европы и Северной Америки, где публиковались его многочисленные статьи, доклады, интервью, выступления на международных конференциях, его портреты.

Позже, в конце 20-х годов, когда Раковский стал активным участником антисталинской оппозиции и был отправлен в ссылку, его имя постепенно исчезло из печати и стало все реже упоминаться за рубежом (за исключением издававшегося сторонниками Л. Д. Троцкого «Бюллетеня оппозиции (большевиков-ленинцев)»). Осуждение Раковского на судебном фарсе по делу «правотроцкистского блока» в 1938 г. привело к тому, что на его имя был наложен почти полный запрет в СССР.

Правда, о его работе в болгарском и румынском социалистическом движении до 1917 г. иногда писали историки этих стран. Что же касается советской исторической мифологии, которая получила название истории КПСС, то она, затрагивая развитие внутрипартийной борьбы в РКП(б) – ВКП(б) в 20-х годах, вплоть до середины 80-х годов шельмовала Раковского в духе, порожденном сталинской диктатурой.

Иногда имя Раковского все же прорывалось на страницы советских документальных изданий, но с неизменным примечанием о том, что он был исключен за оппозиционную троцкистскую деятельность. [1] Пожалуй, исключение составляли немногие работы, связанные с изучением рабочего движения на Балканах до 1917 г. В частности, можно назвать исследования А. К. Мошану (Рабочее и социалистическое движение в Румынии (1907–1914). Кишинев, 1974) и Е. И. Спиваковского (В. И. Ленин и борьба за единство рабочего движения на Балканах в дооктябрьские годы. 1910–1915 гг. Воронеж, 1971).

Статьи о Х. Г. Раковском встречаются в некоторых западных энциклопедиях, но они свидетельствуют о слабой разработанности его биографии. В томе Британской энциклопедии, изданном в 1965 г., например, отсутствует дата смерти, неверно названо место ссылки (Сталинград), дата ареста (февраль 1938 г.) и др. [2] Encyclopaedia Britannica. London, 1965. Vol. 19. P. 958.

И все же западная историография, не скованная политическими догмами, значительно опередила российскую в исследовании жизни и деятельности Х. Г. Раковского. Еще в 30-х годах бывшая германская коммунистка Рут Фишер, порвавшая с коммунистическим движением, собиралась написать книгу о Раковском. В Хотонской библиотеке Гарвардского университета (США) в архивном фонде Р. Фишер сохранился план этой работы, которая так и не была создана. [3] Broue P. Rako (Kristian Georgievitch Rakovsky). – Cahiers Leon Trotsky. 1984. № 18. P. 22. Ценные упоминания о Х. Раковском обнаруживаются в монографиях Дж. Браунталя [4] Braunthal J. History of the International 1864–1914. New York, 1967. V. 1. и Г. Хоупта. [5] Haupt G . Socialism and the Great War. The Collapse of the Second International. Oxford, 1972.

Наконец, уже в 1975 г. после появления нескольких статей [6] Conte F . Christian Rakovski, Comissaire aux affaire etrangeres de l’Ukraine, janvier 1919 – aout 1923. – Cahiers du monde russe et sovietique. 1971. № 4. P. 439–467; Ibid. Christian Rakovski et l’usage de la force armee dans un mouvement revolutionnaire: le cas de l’Ukraine (janvier – aout 1919). – Revue d’histoire moderne et contemporaine. Paris, 1973. T. XX. P. 523–552; Ibid. Autour de la polemique Rakovski-Stalin sur la question nationale, 1921–1923. – Cahiers du monde russe et sovietique. 1975. № 1. P. 111–117. вышел двухтомный труд (докторская диссертация) француза Франсиса Конта, попытавшегося создать политическую биографию Христиана Раковского. [7] Conte F . Christian Rakovsky (1873–1941): Essai de biographie politique. Lille. 1975. V. 1–2. Через несколько лет часть книги была переиздана без существенных изменений. [8] Conte F . Un revolutionnaire-diplomate: Christian Rakovskiy: L’Union Sovietique et l’Europe (1222–1941). Paris, 1978. Рус. перевод: Конт Ф. Революция и дипломатия: Документальная повесть о Христиане Раковском. М., 1991. Перевод книги страдает массой ошибок и неточностей и, что особенно прискорбно, путаницей при вторичном переводе с французского языка на русский документов, оригиналы которых были написаны на русском языке. Автор последовательно описал основные этапы жизни и деятельности своего героя на сравнительно узкой базе в основном опубликованных источников. Невозможность использовать советские архивные материалы и ограниченность использования других источников советского происхождения обусловили неполноту этой ценной работы в освещении советских этапов деятельности Раковского, особенно после 1927 г. Те части обеих книг, которые посвящены периоду 1927–1941 гг., существенно отличаются от предыдущих более общим характером, слабостью источников и тематическими пробелами. [9] Ibid. P. 207–288.