Владимир Сапрыкин - Ценности социализма. Суровая диалектика формационно-цивилизационной смены и преемственности системы общественных ценностей

ЗАПОВЕДИ КОММУНИЗМА

Сознательно, безкорыстно и без принуждения, вступая в партию коммунистов-большевиков,

Даю слово:

1. Считать своей семьей всех т.т. Коммунистов и всех, разделяющих наше учение не на словах только, но и на деле.

2. Бороться за рабочую и крестьянскую бедноту до последнего вздоха.

3. Трудиться по мере своих сил и способностей на пользу пролетариата.

4. Защищать Советскую власть, ее честь и достоинство, словом, делом и личным примером.

5. Ставить партийную дисциплину выше личных побуждений и интересов.

6. Исполнять беспрекословно и безропотно все возложенные на меня руководителями по партии обязанности.

7. Поддерживать слабых духом т.т. по партии и обличать корыстолюбцев, если замечу таковых в партии.

Обязуюсь:

1. Не щадить и не покрывать сознательных врагов трудового народа, хотя бы этими врагами оказались бывшие друзья и близкие родственники.

2. Не поддерживать дружбу с врагами пролетариата и со всеми враждебно нам мыслящими.

3. Привлекать к учению Коммунизма новых его последователей.

4. Воспитывать свою семью, как истинных коммунистов.

Обещаюсь:

1. Встретить смерть с достоинством и спокойно за дело освобождения трудящихся от ига насильников.

2. Не просить у врагов трудящихся пощады ни в плену, ни в бою.

3. Не прикидываться пред врагами, иначе мыслящими, ради личных выгод или корысти.

Отрекаюсь:

1. От накапливания личных богатств, денег и вещей.

2. Считаю позором азартную игру и торговлю, как путь к личной наживе.

3. Считаю постыдным суеверие, как пережиток тьмы и невежества.

4. Считаю недопустимым делить людей по нации, религии, языку, родству и состоянию, зная, что в будущем все трудящиеся на земле сольются в одну великую семью.

Я пощажу лишь того, кто обманут и увлечен по темноте своей врагами.

Я прощу и забуду старые преступления лишь тех, кто искренно раскаялся, перешел к нам из стана врагов и делом искупил свое прошлое.

Если-же я отступлю от этих обещаний сознательно, корысти или выгод ради, то буду я отверженным и презренным предателем.

Это значит, что я лгал себе, лгал своим товарищам, лгал своей совести и недостоин звания человека.

Агитационно-организационный подотдел

Политода 4-й армии

Как видим из текста листовки, волнующего и страстного документа, красные защищали свою свободу, трудовой народ, Отечество, а потому не жалели самой жизни, их жертвенность была поистине бесценной… Белые дрались за собственные шкурные интересы, а потому разрушали и уничтожали все, что стояло на их пути, зверства защитников царизма не знали предела. Контрреволюция жестоко разрушала экономику страны: не трудом свергнутых эксплуататоров она создавалась, а потому они не знали ей цену, ее было не жалко. В 1921 г. объем производства крупной промышленности составил 21 % от уровня 1913 г., а данные по отдельным ее секторам были еще более ужасными. Производство чугуна в чушках сократилось с 4,2 млн тонн до 0,1 млн тонн, стали – с 4,3 млн тонн до 0,2 млн тонн, угля – с 29 до 9 млн тонн. Индекс объема сельхозпроизводства составил 60 % по сравнению с 1913 г., индекс железнодорожных перевозок по тоннажу упал с 132,4 до 39,4, индекс экспорта – с 1520 до 20 [153] Данные приводятся из сборника «Отчет Лиги Наций об экономическом положении России за 1922 год». // См.: Кларк Рональд. Ленин. Человек без маски. М., 1989, с. 212, 230. . « Романов и Керенский оставили рабочему классу в наследство страну, разоренную донельзя их грабительской, преступной и тягчайшей войной, страну, ограбленную русскими и иностранными империалистами дочиста », – обращался В. И. Ленин к питерским рабочим в письме « О голоде ». – « Хлеба хватит на всех только при строжайшем учете каждого пуда, только при безусловном равномерном распределении каждого фунта. Хлеба для машин, то есть топлива, тоже крайний недостаток: встанут железные дороги и фабрики, безработица и голод погубят весь народ, если не напрячь все силы для беспощадно-строгой экономики потребления, правильности распределения. Катастрофа перед нами, она придвинулась совсем, совсем близко » [154] Ленин В. И. О голоде (Письмо к питерским рабочим). Полн. собр. соч., т. 36, с. 359. (выделено мной. – В. С. ).

В этих условиях, во-первых, решался вопрос не о непосредственном строительстве социализма, а о том – « кто кого ?», то есть о судьбе самой революции, которую хотели удушить в колыбели свергнутые помещики и капиталисты, вместе с империалистическими интервентами. «… Мы явно погибнем и погубим всю революцию, если не победим голода в ближайшие месяцы », – писал В. И. Ленин наркому труда А. Г. Шляпникову [155] Ленин В. И. Письмо А. Г. Шляпникову. Полн. собр. соч., т. 50, с. 82. . « Добыть хлеб – вот на сегодня основа социализма » – эти ленинские слова, исполненные драматического исторического смысла, передают даже английские источники [156] Цит. по: Кларк Рональд. Ленин. Человек без маски. Перевод с английского. М., 1989, с. 155. .

Во-вторых, в стране происходил массовый саботаж государственных служащих, стремившихся вызвать хаос, панику, голод, всеобщее недовольство советским правительством. Американский писатель, журналист Джон Рид (1887–1920) [157] Рид Джон. 10 дней, которые потрясли мир. М., 1957, с. 215. , будучи историческим свидетелем Октябрьской революции, оставил нам документальное описание контрреволюционных действий царских чиновников. Частные банки упрямо не желали открываться, но спекулянты отлично обделывали в них свои дела с заднего крыльца. Когда появлялись большевистские комиссары, служащие уходили, причем прятали книги и уносили с собой фонды. Бастовали и все чиновники Государственного банка…. Саботаж был всеобщим: в министерстве сельского хозяйства, торговли и финансов, в министерствах труда и иностранных дел, народного образования, Академии художеств и министерстве двора, ведавшего императорскими театрами. Большевиков контрреволюция пыталась поставить в безвыходное положение, а на народ ей было наплевать. Как в этих условиях было начинать строительство социализма – вопрос, что называется, не для наивных…

В-третьих, уже весной 1918 года Советская Россия представляла собой конгломерат самоуправляющихся, а фактически « самостийных » территорий и хозяйственных единиц, страну с разорванными экономическими связями и слабой центральной властью. Возникла масса различных образований (местные «совнаркомы», «трудовые коммуны», федерации «трудовых коммун» и др.), каждое из которых считало себя вправе полагать: «Мы власть на местах, мы приемлем декреты центральной власти постольку, поскольку они для нас приемлемы», и совершенно спокойно отвергнуть притязания центральных комиссариатов на руководство. Многие решения центральной власти просто не проходили в жизнь. Они либо с ходу отвергались, либо происходила произвольная интерпретация поступающих из центра «сигналов». Советское правительство во главе с В. И. Лениным все очевиднее ощущало безжалостную, губительную истину: никакие экономические и иные социалистические преобразования невозможны до тех пор, пока «каждая губерния представляет из себя самостоятельную… советскую республику». Нужно было приостановить мелкобуржуазную стихию, вспышки индивидуального и группового эгоизма, выражавшегося в мешочничестве, спекуляции, обуздать анархию, царившую на рынке и в самой жизни целых регионов страны. Без этого нечего было и думать о строительстве социализма.