Владимир Чичерюкин-Мейнгард - Кому наследует РФ

Не будет преувеличением сказать, что под лозунгами «Великая Албания для албанцев!», «Смерть сербам, евреям и цыганам!», в конце 1990-х гг. вслед за эсэсовцами из «Камы» и «Скандербега» обеими руками подписались бы боевики из «Армии освобождения Косово». Начиная с 1999 г. если не раньше, их активно поддержали НАТО и Евросоюз.

Из сербов немцы во время войны эсэсовских частей не формировали. Разделённая на зоны оккупации Германией, Италией, Венгрией, Болгарией, с независимой Хорватией, Югославия в годы войны превратилась в арену ожесточённой войны всех против всех. Во времена СССР советские граждане могли, как уже говорилось выше, знать о партизанской войне, которую вели красные партизаны И.Б. Тито. Но помимо титовских партизан, против оккупантов сражалась партизанская армия королевского генерала Дражи Михайловича. Она подчинялась королевскому правительству в изгнании. На стороне немцев воевал Русский Корпус, сформированный главным образом из ветеранов Русской Армии генерала Врангеля и из эмигрантской молодёжи. Известны случаи, когда подразделения Корпуса вступали в бой против хорватских националистов, спасая от смерти православных сербов.

В начале 1990-х гг. эта давняя вражда вновь выплеснулась наружу. В 1990 г. в союзных республиках СФРЮ прошли выборы на многопартийной основе. На них победили политические партии и движения, выступавшие под националистическими и сепаратистскими лозунгами. В июле 1990 г. скупщина – т. е. парламент республики Словении приняла декларацию о своем полном суверенитете. Это стало началом конца Союзной Югославии.

В 1991 г. декларации о полном суверенитете приняли скупщины союзных республик Македонии и Хорватии. Если в случаях с Македонией и Словенией развод союзного центра прошёл относительно мирно, то выход из СФРЮ Хорватии спровоцировал войну между сербами и хорватами из – за Сербской Краины, населённой преимущественно сербами.

Запад в лице блока НАТО принял сторону врагов Сербии – католиков-хорватов и боснийских мусульман.

Российская Федерация в лице её первого президента Б. Ельцина и министра иностранных дел А. Козырева присоединилась к эмбарго на поставки оружия на Балканы, в первую очередь Сербии.

Летом 1995 г. будучи по частному приглашению в Германии, я посетил русскую православную церковь в Дармштадте – городе, тесно связанном с историей семьи Николая II. На паперти я случайно разговорился с церковным старостой. Он оказался черногорцем. В скоротечной кампании весной 1941 г. попал в плен к немцам, был вывезен ими в Германию, да так и остался в этих краях после второй мировой войны.

Узнав, что я русский и приехал в Германию из Москвы, он посетовал: – Русский Царь-Мученик Никола нас черногорцев и сербов в Первую Великую войну не бросил. Россия тогда заступилась за братьев-славян. А что теперь творится? Почему Россия за нас не заступается? Неужели русские братья не знают, что нас – православных сербов там убивают? Почему русские не хотят прийти к нам на помощь?

Что я мог ответить старику? Пусть мне поможет с ответом бывший глава МИДа РФ г-н Козырев.

Тем не менее, старик-черногорец отнесся ко мне приветливо. Показал убранство храма, включая покрывало на аналое, вышитое императрицей Александрой Фёдоровной, которая была урождённой принцессой Дармштадт-Гессенской и подарил мне буклет, в котором описывалась история этого храма на немецком языке. Он понимал, что симпатии большинства русских людей на стороне Сербии.

Что же касается югославянских коммунистов, то они не стали исключением в общем ряду. Вчерашние ученики, последователи и соратники маршала И.Б. Тито в начале 1990-х гг. по большей части перекрасились, кто в националистов, кто в демократов, кто в либералов, но в любом случае прозападной ориентации.

И тот же Слободан Милошевич до распада Союзной Югославии был правоверным коммунистом.

По большому счёту, едва ли не единственным сербским политиком, который позиционировал себя как православного христианина и монархиста был Вук Драшкович, позднее, в течении нескольких лет бывший министром иностранных дел Союзной Югославии. Хотя к тому времени от Югославии остались только Сербия и Черногория.

В 1990-е гг. власти Сербии разрешили вернуться на Родину родственникам и потомкам короля – рыцаря Александра I Карагеоргиевича. Когда король погиб в 1934 г. в Марселе от пули хорватского террориста, его гибель оплакивало Русское Зарубежье. Добрую память о нём сохранили потомки русских белых эмигрантов живших в 1920 – 30-х гг. в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев.

Народам бывшей Югославии ещё предстоит разобраться и в событиях 1990х гг., и в событиях второй мировой войны. Ну а пока Сербия вслед за прочими бывшими союзными республиками бывшей СФРЮ подала заявки на вступление в Евросоюз и в НАТО. По видимому сербы, или точнее их нынешние лидеры, закрыли глаза на роль НАТО в войнах 1990-х гг. и решили забыть о проблеме Косовского края.

Первым президентом посткоммунистической Чехословакии стал известный литератор и диссидент, участник оппозиционной общественной организации «Хартия 77» Вацлав Гавел. В годы его президентства Чешская республика прошла через «развод» со Словакией, десоветизацию и реституцию.

В отличие от бывшей Югославии, здесь «развод» прошёл мирно. Сами чехи говорят, что издавна они словаков не любят. Но о массовых депортациях, и уж тем более о кровавых этнических чистках, о подобных ужасах здесь никто даже не помышлял.

Десоветизация включала в себя возвращение исторических названий улицам и площадям и демонтаж памятников, прославляющих коммунизм, его теоретиков и практиков.

В отличие от Болгарии, Румынии и бывшей Югославии, пантеон коммунистических вождей ЧССР был устроен в недрах Жижковой горы. Сама гора находится далеко от главных достопримечательностей чешской столицы и поэтому пантеон никому глаза не мозолит. Доступ посетителей туда давным – давно закрыт. Медленно, но верно к нему зарастает народная тропа.

Ещё в начале 1990-х гг. новые демократические власти страны предложили по хорошему покаяться в своих прегрешениях тайным осведомителям коммунистических спецслужб – аналогу КГБ СССР. Имена тех, кто не захотел этого сделать по доброй воле, попали на страницы печати. На фоне последующих разоблачений имели место отдельные случаи самоубийств разоблаченных осведомителей.

Отдельно стоит упомянуть об отношении чешских властей к русским белым эмигрантам и их потомкам. Лучше всего об этом говорит текст мемориальной доски установленной на стене Успенской церкви на Ольшанском кладбище в Праге, которое можно назвать в одном ряду с такими зарубежными русскими некрополями, как Сент – Женевьев де Буа под Парижем, Тегель (Берлин), Джорданвилль (Нью-Джерси), Колмо (Сан-Франциско).