Андрей Низовский - Сокровища конкистадоров

© Низовский А. Ю., 2007

© ООО «Издательский дом «Вече», 2007

«Была полночь 11 октября 1492 года. Еще каких-нибудь два часа – и свершится событие, которому суждено изменить весь ход мировой истории. На кораблях никто полностью не осознавал этого, но буквально все, от адмирала до самого молодого юнги, пребывали в напряженном ожидании. Тому, кто первым увидит землю, обещана награда в десять тысяч мараведи, а теперь уже всем было ясно, что долгое плавание близится к концу… Сутки были на исходе, и в светлой звездной ночи три суденышка, подгоняемые попутным ветром, стремительно скользили вперед…».

Таким в описании американского историка Дж. Бейклесса предстает волнующий миг, предшествовавший открытию Америки. За два месяца до этого, 3 августа 1492 года, три небольших каравеллы – «Санта-Мария», «Пинта» и «Нинья» – вышли в открытое море из порта Палос на атлантическом побережье Испании и взяли курс на запад. На борту – около 100 человек команды, минимум продовольствия и снаряжения. Во главе экспедиции стоял незаурядный человек, одержимый мечтой пересечь с востока на запад Атлантический океан и добраться до сказочно богатой Индии. Его звали Христофор Колумб (испанский вариант имени – Кристобаль Колон), и был он уроженцем Генуи, состоявшим на испанской службе.

День проходил за днем, неделя за неделей, а океанской пустыне, казалось, не будет конца. Запасы продовольствия и пресной воды подходили к концу. Люди устали. Адмирал, часами не сходивший с мостика флагманского корабля, все чаще слышал за своей спиной возгласы недовольства и угрозы со стороны матросов.

Христофор Колумб

В ту последнюю ночь впереди маленькой флотилии шел капитан Мартин Пинсон на «Пинте», а вахтенным на носу судна был матрос Родриго де Триана. Именно он и увидел первым землю, вернее – отблески призрачного лунного света на белых песчаных холмах. «Земля! Земля!» – закричал матрос. Спустя минуту прозвучал гром орудийного выстрела, возвестивший о том, что долгожданная земля за океаном – Индия? – наконец-то обнаружена. На кораблях убрали паруса и стали с нетерпением ждать рассвета.

Утром в пятницу, 12 октября 1492 года, первые лучи солнца осветили загадочно темневшую впереди землю. «Этот остров, – записывает Колумб в своем дневнике, – очень большой и очень ровный, здесь много зеленых деревьев и воды, а посредине расположено большое озеро. Гор же никаких нет».

С кораблей спустили шлюпки. Ступив на берег, адмирал водрузил королевское знамя и объявил открытую землю владением Испании. Все здесь казалось необычным и новым: природа, растения, птицы, животные. И, к радости испанцев, эта земля оказалась обитаемой! Ее населяли веселые и добродушные люди со смуглой, красноватого оттенка кожей. «Все они ходят нагие, в чем мать родила, и женщины тоже, – записывает Колумб, – И люди, которых я видел, были еще молоды, всем им было не более 30 лет, и сложены они были хорошо, и тела и лица у них были очень красивые, а волосы грубые, совсем как конские, и короткие… Черты лица у них правильные, выражение приветливое… Цветом же эти люди не черные, а такие, как жители Канарских островов».

Туземцы называли свой остров Гуанахани. Колумб окрестил вновь открытую землю именем Сан-Сальвадор (Спаситель). И хотя в то знаменательное утро 12 октября 1492 года жизнь огромного Американского континента внешне ничем не была нарушена, появление трех каравелл у берегов острова Гуанахани (из группы Багамских островов) означало, что Америка вступила в новую, полную драматических событий эру.

Колумб ступает на американский берег

Возвращение Колумба в Испанию в марте 1493 года превратилось в подлинный триумф великого мореплавателя. Он был осыпан почестями и многочисленными наградами. И хотя из своего первого плавания Колумб привез лишь горсть жалких побрякушек из низкопробного золота, яркие перья диковинных птиц да нескольких полуголых туземцев, главное было сделано: этот генуэзец нашел на западе, далеко за океаном, новые земли. Испанский двор уже грезил в мечтах будущими сокровищами «Западных Индий», и в предвкушении будущих баснословных прибылей адмиралу был открыт щедрый кредит.

Во втором плавании Колумба через Атлантику участвовало уже 17 кораблей и более чем 1500 человек. Были открыты новые крупные острова – Ямайка и Гаити, населенные многочисленными индейскими племенами. Однако золота, пряностей, драгоценных камней – словом, всего того, к чему стремились участники экспедиций и те, кто их финансировал, – отыскать не удалось. Звезда Колумба стремительно покатилась вниз. Он еще сумел организовать два похода в Западное полушарие, открыл часть Центральной Америки (Никарагуа, Коста-Рика, Панама), где (в основном у панамских индейцев) получил довольно значительное количество золота. Но вожделенных сокровищ он так и не нашел, и королевский двор не простил Колумбу этого «обмана». Великий мореплаватель умер 20 мая 1506 года в полном забвении и нищете. Современники, как это нередко бывало в истории, не сумели по достоинству оценить истинное значение сделанных Колумбом открытий. Да и сам он так и не понял, что обнаружил совершенно новый, дотоле неизвестный европейцам континент, до конца жизни считая открытые им земли Индией. Лишь после экспедиций В. Н. де Бальбоа, Ф. Магеллана и А. Веспуччи стало очевидно, что за просторами Атлантики лежит совершенно новая, неведомая земля. Эту землю позже назвали Америкой – по имени Америго Веспуччи, а не Колумбией, как того требовала справедливость. Вся значимость открытий Колумба была понята и подтверждена лишь в 20–30-е годы XVI века, когда после завоевания богатых царств ацтеков и инков в Европу хлынул широкий поток американского золота и серебра. То, что великий мореплаватель так упорно искал в «Западных Индиях», оказалось не утопией, не бредом безумца, а самой настоящей реальностью…

Христофор Колумб был, без сомнения, выдающимся моряком и обладал массой положительных качеств, благодаря которым он навсегда останется в памяти человечества. Однако было бы неверно и антиисторично рассматривать его образ вне тех конкретных условий, в которых жил и совершал свои подвиги этот великий мореплаватель. При всех своих достоинствах Колумб был сыном своего века. И тянула его за горизонт, увы, не бескорыстная жажда познания, а вполне меркантильные соображения. Целью каждого из четырех его плаваний было золото.