Елена Прудникова - Творцы террора

Ну, имея представление о методах работы Вышинского, можно не сомневаться: бакинский прокурор получил по мозгам так, что, может, даже пить бросил. Но что любопытно: как показывает история с «анонимками», такой процесс не может обойтись без участия педагогических работников. Интересно, получили ли свое учителя, помогавшие прокурору в организации процесса? Хотя учитывая, что Андрей Януарьевич после прокуратуры стал работать «по линии образования» – надо думать, получили…

Вся эта шизофрения началась не в 1937 году. Она шла все время, усиливаясь в периоды массовых кампаний, ослабевая в промежутках, – но была неизменным фоном правоохранительной работы Страны Советов. Свою роль в репрессиях она сыграла, однако не стоит думать, что одной лишь шизофренией все и ограничилось. Были и другие составляющие, чуть ниже мы их рассмотрим.

А теперь взглянем на цифры. Если мы возьмем данные по числу осужденных за контрреволюционные и другие особо опасные государственные преступления, то заметим интересную вещь. Действительно, 1937 и 1938 годы дают резкий всплеск по количеству смертных приговоров [35] Данные приводятся по: Пыхалов И. Время Сталина: факты против мифов. СПб., 2001. С. 18. (353 074 и 328 618 соответственно), против 1935-го (1229), 1936-го (1118), 1939-го (2552) годов. Но если брать число заключенных в лагеря, колонии и тюрьмы, то картина уже иная. Примерно с 1930 года это число варьируется от 60 до 100 тысяч человек. Затем начинается увеличение: 1935 г. – 185 846 чел.; 1936 г. – 219 418 чел.; 1937 г. – 429 311 чел.; 1938 г. – 205 509 чел.; 1939 г. – 54 666 чел. (на уровне 1934 года). Здесь тоже имеет место максимум, но уже не резкий всплеск в 1937–1938 годах, а постепенный подъем, начиная с 1935-го; не в сотни раз, а всего лишь в два раза число заключенных в лагеря и тюрьмы вырастает в 1937 году и уже в 1938-м возвращается к 1936 году, а затем опускается и больше не поднимается выше 70–80 тысяч даже в годы войны.

Естественно будет предположить, что здесь наложились друг на друга два разных графика, два процесса. Допустим, некая кампания в 1937–1938 годах, выражавшаяся, в основном, в расстрелах, и усиление борьбы с «врагами народа», обусловленное объективными причинами. Может быть, их возросшей активностью, может быть, улучшением работы правоохранительных органов (ну и, конечно, плюс шизофрения тоже, кто же спорит…)

И сразу же лезут всякие «неудобные» вопросы. Например, против кого были направлены репрессии 1937 года? Ведь колхозника трудно подвести под расстрельную статью – как он может заниматься в своем колхозе шпионажем, саботажем с особо тяжелыми последствиями, подрывом обороноспособности Родины и пр.? Конечно, лишение быка производительной силы есть дело нехорошее, но на особо опасные деяния не тянет. Аналогичные соображения касаются и рабочих. Нет, чтобы попасть под эту статью, надо в первую очередь иметь возможность такие деяния совершать.

А вот для этого у нас есть еще одна табличка: статистика НКВД за 1937 год по социальному составу осужденных. И тут нас снова поджидают неожиданности – да еще какие!

У нас ведь как принято думать? Репрессии 1937 года были направлены против членов партии, «верных ленинцев» или не очень «верных» – но против коммунистов . Ну, может быть, еще немножко – против дворян и священников. Так вот: на самом деле ничего подобного! Более трети всех осужденных составляет категория под названием «бывшие кулаки» – 370 422 человека. Следующая по численности – действительно, так называемые «бывшие»: помещики, дворяне, торговцы, жандармы и т. п. (114 674 чел.). Затем идет «деклассированный элемент» в количестве 129 957 человек. Присутствуют в таблице и «служители религиозного культа» – 33 382 человека [36] В этом месте рукописи у меня стоит примечание редактора: «Цифры просто страшные!» Конечно, страшные. Думаете, легко писать про все это и удержаться от эмоций? А надо! .

Что же получается? А получается, что из 936 750 арестованных 647 435 человек, то есть более двух третей, – это люди, которые ни при каких обстоятельствах не могли быть коммунистами!

Нет, я положительно отказываюсь понимать: что происходило в 1937 году в Советском Союзе?

«Сложилась порочная практика, когда в НКВД составлялись списки лиц, дела которых подлежали рассмотрению на Военной Коллегии, и им заранее определялась мера наказания. Эти списки направлялись Ежовым лично Сталину для санкционирования предлагаемых мер наказания. В 1937–1938 годах Сталину было направлено 383 таких списка на многие тысячи партийных, советских, комсомольских, военных и хозяйственных работников и была получена его санкция».

«Мы сейчас разобрались и реабилитировали Косиора, Рудзутака, Постышева, Косарева и других. На каком же основании они были арестованы и осуждены? Изучение материалов показало, что никаких оснований к этому не было. Арестовывали их, как и многих других, без санкций прокурора. Да в тех условиях никакой санкции и не требовалось; какая еще может быть санкция, когда все разрешал Сталин. Он был главным прокурором в этих вопросах. Сталин давал не только разрешения, но и указания об арестах по своей инициативе. Об этом следует сказать, чтобы была полная ясность для делегатов съезда, чтобы вы могли дать правильную оценку и сделать соответствующие выводы».

Из доклада Н. С. Хрущева «О культе личности и его последствиях»

25 февраля 1956 года

…Ну, на самом деле их было как минимум пять источников и, соответственно, пять составных частей. Первая была объективной. Хоть это по нынешним временам и дурной тон, но приходится утверждать: в стране существовал реальный антиправительственный заговор и шла реальная работа по его обезвреживанию, а также имелись агенты иностранных разведок, которых, соответственно, тоже иногда арестовывали и судили. Об этом говорилось в предыдущей книге – «Двойной заговор» [37] Прудникова Е., Колпакиди А. Двойной заговор (тайна сталинских репрессий). М., 2006. .

Итак, напомним, на чем мы остановились в «Двойном заговоре». Начиная с 1927 года (а по данным «московских процессов», и еще раньше) так называемая оппозиция начала вести тайную, конспиративную борьбу против власти. Будучи биты на открытых дискуссиях, оппозиционеры пошли хорошо им известным путем нелегальной борьбы, по ходу действия консолидируясь.

Партия 20-х годов представляла собой сборище самых разных группировок. Тем, что стояли на стороне власти, поскольку они были вынуждены делать дело , поневоле пришлось сформироваться в достаточно жесткую структуру, иначе управление государством стало бы невозможно в принципе. Что же касается оппозиции, которая боролась , то она объединялась перед лицом общего противника, но при этом группы и группочки все же оставались автономными и ухитрялись даже в такой обстановке все время и по любым поводам препираться.