Александр Широкорад - Битва за Украину. От Переяславской рады до наших дней

Если польский король объявлял войну иностранному государству, то каждый пан был волен участвовать или не участвовать в ней. Несколько раз в XVI–XVIII вв. польский сейм объявлял, что Речь Посполитая нейтральна, это, мол, польский король ведет свою частную войну.

Ну а если заведомый агрессор вторгся в Польшу? То и тогда пан имел право решать, за кого воевать – за неприятеля или за своего короля.

Вторжение неприятеля в польские пределы – немцев, шведов, русских – почти всегда приводило к междоусобице панов, воевавших между собой. Вот, к примеру, сейчас белорусские националисты любят говорить о «геноциде белорусского народа», совершенном русскими войсками в 1654–1655 гг. Утверждают, что «русские варвары» убили половину населения современной Беларуси. Причем откуда взята эта цифра, нам никто не говорит. Так что эти 50 % – сплошная липа. Тем не менее война была чрезвычайно кровавая. При этом русские войска без особых потерь заняли западные районы Речи Посполитой, а местные паны в большинстве своем принесли присягу царю Алексею.

Но вот несколько месяцев спустя многие паны решили вернуться назад, к своему «крулю». Началась отчаянная война между польскими подданными и русскими подданными панами. И тем и другим было плевать и на «круля», и на царя. Драка шла за земли, замки и хлопов. В довершение всего в Белоруссию хлынули многие тысячи казаков Хмельницкого, тоже, кстати, бывшего подданного Речи Посполитой. В этом междусобойчике было убито во много раз больше людей, чем в сражениях между регулярными русскими войсками и королевской армией.

Мне до сих пор не удалось встретить ни одного случая, чтобы польские короли в XVII–XVIII вв. казнили хоть одного знатного пана за участие в войне на стороне иностранного государства. Знатных панов начали казнить лишь с конца XVIII в. в ходе восстаний против «русских поработителей».

Формально в Речи Посполитой имелись суды, которые должны были судить шляхту. Но подавляющее большинство панов «плевали на них с высокой колокольни». Даже наш «эмигрант» Андрей Курбский быстро сориентировался и стал игнорировать судебные решения. Мало того, публичное издевательство над польской Фемидой в XVII–XVIII вв. стало модным. Так, некий пан Самуил Лящ (Лащ) за убийство шляхтичей, изнасилование их жен и дочерей, захваты имений был приговорен польскими судами 236 раз к баниции (изгнание из страны) и 37 раз к инфамии (лишение чести). Приговоры тогда писали на пергаменте. Не лишенный юмора пан Лящ собрал приговоры и велел сшить из них себе кафтан. В оном кафтане Лящ появился в Кракове на балу у короля и даже сетовал дамам, что-де кафтан у него коротковат.

Итак, шляхта могла сама решать, на чьей стороне ей воевать в случае конфликта между Польшей и иностранным государством. Ну а если король и сейм заключали мир с соседней державой? Ну, тогда пан мог вести свою частную войну. О частных войнах панов с Россией в XVI – начале XVII в. я писал в нескольких монографиях [17] Давний спор славян: Россия, Польша, Литва. М.: АСТ: АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2007; Польша. Непримиримое соседство. М.: Вече, 2008; Русь и Польша: Тысячелетняя вендетта. М.: АСТ: Астрель; Владимир: ВКТ, 2011; Как Малая Русь стала Польской окраиной. М.: Вече, 2012; Русская смута. М.: Алгоритм, 2012. . Ну а внутри страны вести частные войны сам Бог велел! И вот столетия паны жили «по понятиям».

Обратим внимание, поводом же ко всем казацким война XVI–XVIII вв. в Малороссии становился очередной панский беспредел.

Жила-была в городе Остроге семья мещанина Наливайко. У него было два сына. Старший Дамиан (Демьян) состоял придворным попом у князя Константина Острожского. А младший Северин служил пушкарем в частной армии у того же Константина Острожского и отличился в войне Острожского против восставших казаков Косинского. Все бы было хорошо. Отличил бы его пару раз Острожский, и стал бы Северин польским шляхтичем, и воевало бы его потомство 400 лет с Россией, а сейчас служило бы в войсках НАТО. Но судьба-индейка распорядилась иначе. У старика Наливайко был небольшой участок земли в Гусятине. Он приглянулся богатому шляхтичу Калиновскому. Пан недолго думая захватил надел, а старика велел избить палками так, что тот на следующий день отдал Богу душу.

Узнав о гибели отца, Дамиан нашел утешение в монашестве, а Северин взялся за саблю. Казачья война под началом Северина Наливайко велась с 1 июля 1594 по 24 мая 1596 г. Замечу, что Наливайко, равно как и другие казацкие вожди, вел себя с панами по-пански – сажал на кол, убивал их детей, насиловал панн и паненок. Как говорится, «с волками жить – по волчьи выть».

Польский шляхтич чигиринский подстароста Даниэль Чаплинский в 1645 г. напал на хутор Субботово, принадлежавший его соседу чигиринскому сотнику Богдану Хмельницкому. Чаплинский захватил гумно, где находилось четыреста копен хлеба, и вывез его. Но хуже всего было то, что подстароста умыкнул любовницу сотника. Богдан недавно овдовел и вроде не прочь был жениться еще раз. Скорее всего, причиной налета и был спор из-за бабы, а не из-за копен хлеба. К тому же Чаплинский велел высечь плетьми десятилетнего сына Богдана, после чего мальчик расхворался и вскоре умер.

Польские историки изображают Богдана свирепым монстром. Увы, он рассвирепел потом. А поначалу Хмельницкий оказался до смешного законопослушным человеком, занудой и сутягой. И пошел по судам всех инстанций. Надо ли говорить, что с подстаросты Чаплинского все пустые хлопоты Богдана – «как с гуся вода».

Наконец пришлось обратиться в последнюю инстанцию. Богдан Хмельницкий с десятью казаками в январе 1646 г. прибыл в Варшаву и лично бил челом королю Владиславу на обидчиков своих.

По сведениям московского лазутчика Кунакова, бывшего в то время в Варшаве, старик Владислав посетовал Хмельницкому на свое бессилие перед беспределом панов. Король одарил казаков сукнами, а Хмельницкому, кроме того, подарил саблю со словами: «Вот тебе королевский знак: есть у вас при боках сабли, так обидчикам и разорителям не поддавайтесь и кривды свои мстите саблями; как время придет, будьте на поганцев и на моих непослушников во всей моей воле».

А через два месяца королевская сабля вылетела из ножен на майдане в Сечи, и в ответ взметнулись сотни сабель запорожцев.

Секс был не последним аргументом в совращении русского дворянства. Ведь в сексуальном отношении нравы православных русских в XIV–XVI вв., как в Московском государстве, так и в ВКЛ, были более чем суровы. Хотите, называйте это целомудрием, хотите – ханжеством или сексофобией, суть от этого не меняется.

Дабы избежать поношений со стороны квасных патриотов, я приведу обширные цитаты из официального источника – журнала «Родина», учредителями которого являются Правительство РФ и Администрация Президента РФ.