Сергей Филимонов - Из прошлого русской культуры в Крыму. Поиски и находки историка-источниковеда

Но что представлял собой вышеупомянутый сборник избранных произведений Пушкина? Увы, мои попытки обнаружить его в крупнейших библиотеках Крыма не дали результатов. Между тем ознакомление с этим сборником позволило бы ответить на ряд важных вопросов. Кто, какая организация сочла необходимым издать стихотворения Пушкина в разгар Гражданской войны? Какие произведения были включены в сборник? (Иными словами, в каких стихах Пушкина особенно нуждались россияне в годы великой смуты?). Что писал о Пушкине в 1920 году Николай Гудзий, один из крупнейших отечественных литературоведов? Словом, сборник представляет интерес для изучения и истории пушкинистики, и истории русской культуры, и истории Крыма в период Гражданской войны. Быть может, кто-то из читателей окажется удачливее меня и изданный в Симферополе в 1920 году сборник стихов Пушкина будет обнаружен? 16

…В ночь на 17 июля 1918 года большевики совершили одно из своих самых первых, наиболее гнусных и особенно памятных в народе преступлений: в Екатеринбурге в ставшем печально известным Ипатьевском доме (дом принадлежал горному инженеру Ипатьеву) без суда и следствия были расстреляны бывший император России Николай II (еще 2 марта 1917 года отрекшийся от престола), его жена Александра Федоровна, их дети Ольга (ей было 22 года), Татьяна (20 лет), Мария (18 лет), Анастасия (16 лет), Алексей (13 лет), а также четверо приближенных: доктор Боткин, повар Харитонов, слуги Трупп и Демидова. Тела казненных были вывезены за город и сожжены.

В этом преступлении, к стыду нашему, деятельное участие принимал и наш земляк, уроженец Керчи Петр (Пинхус) Лазаревич Войков. Ему, учившемуся до революции в Женевском университете на химика, были поручены «хозяйственные вопросы». Свои профессиональные знания 30-летний Войков впервые применил при решении именно этих «вопросов», предложив уничтожить трупы при помощи серной кислоты…

В 1975 – 1976 годах автору настоящих строк довелось жить и работать в Свердловске (так в советское время стал именоваться бывший Екатеринбург). Помню, что все приезжавшие в Уральский госуниверситет из других городов коллеги первым делом просили показать им Ипатьевский дом. А старожилы рассказывали, что, несмотря на противодействие властей, в каждую годовщину расстрела у стен дома непременно лежали алые гвоздики. С этой народной традицией, раздражавшей московское начальство, в 1977 году благополучно покончил тогдашний первый секретарь Свердловского обкома КПСС Борис Ельцин. Он распорядился Ипатьевский дом снести…

Одна из последних фотографий Ипатьевского дома. 1976 г.

С тех пор меня мучил вопрос: а как реагировали современники на известие о расстреле царской семьи? Нет, не современники-большевики. После прослушанного в вузе курса «История КПСС», обогащенного личными жизненными наблюдениями, с отношением большевиков к своим политическим и идеологическим противникам и методами их борьбы как с самими противниками, так и с памятью о них, мне все было ясно. Меня интересовала реакция интеллигенции. Той самой русской интеллигенции, которая с восторгом встретила Февральскую революцию 1917 года и отречение от престола «Николая Кровавого».

Ответ на этот вопрос удалось обнаружить в протоколе заседания ТУАК от 30 августа 1918 года. Открывая это заседание, состоявшееся спустя полтора месяца после расстрела (вот, оказывается, как долго добиралась весть об этом до Крыма!), председатель ТУАК А.И.Маркевич произнес следующую речь:

«Господа! В прошлое воскресенье в нашем кафедральном соборе 17отслужена была панихида по скончавшемся около полутора месяцев тому назад от предательской воли и злодейских рук бывшем императоре России и нашем Покровителе Николае II Александровиче. Теперь не время говорить о личности и деятельности этого несчастного человека и государя, справедливый и беспристрастный приговор ему произнесут потомство и история. Но мы должны теперь же вспомнить его любовь к истории России и благодеяния, оказанные им нашей исторической науке, и, прежде всего, по званию Покровителя

Исторического Общества и Председателя Московского Российского Исторического Музея. Вспомним также его щедрые субсидии Московскому Археологическому Обществу, между прочим на издание трудов всероссийских археологических съездов и Археологической Комиссии, между прочим на производство раскопок в Херсонесе. Незабвенно для нас внимание его и к трудам Ученых Архивных Комиссий, которые удостоены были его покровительства, в частности к нашей Комиссии, и его желание поставить на правильный путь вопрос о давно назревшей уже и насущной реформе архивного дела в России. Не будем неблагодарны и молитвенно почтим Его память» 18.

Характерно, что эти слова были выслушаны собранием стоя.

…Важнейшим источником по истории ТУАК, помимо протоколов заседаний, которые к настоящему времени опубликованы в полном объеме, являются ее ежегодные отчеты. Отчеты ТУАК за 1887–1919 годы были напечатаны в изданиях, давно ставших библиографической редкостью, отчеты ТУАК за 1920–1923 годы, оставшиеся неопубликованными, хранятся в архиве Центрального музея Тавриды.

Предлагаю читателям ознакомиться с отчетами (в извлечениях) ТУАК за 1917–1920 годы. Отчеты – документы коллективного творчества. Составленные председателем ТУАК А.И.Маркевичем, они заслушивались, обсуждались и утверждались на общих собраниях ТУАК.

Публикуемые документы не только раскрывают роль ТУАК в сохранении культурно-исторического наследия, но и дают редкую возможность взглянуть на события общественнополитической жизни России, Украины и Крыма 1917–1920 годов глазами современников, которых, несмотря на национальные, конфессиональные, профессиональные и другие различия, объединяло одно: все они представляли собой ту категорию людей, которых принято именовать русскими интеллигентами.

1Об истории краеведения в России и СССР см.: Шмидт С.О.Краеведение и документальные памятники. – Тверь, 1992.

2См.: Филимонов С.Б.Краеведческие организации европейской России и документальные памятники (1917–1929 гг.) / под ред. С.О. Шмидта. – М., 1991. – С. 29 – 30.

3Об истории, источниковедении и историографии ТУАК – ТОИАЭ, полный перечень докладов, заслушанных на заседаниях ТУАК – ТОИАЭ за все время существования этих организаций (насчитывает более 1000 позиций), а также публикацию хранившихся в архиве и остававшихся неизданными 130 протоколов заседаний ТУАК – ТОИАЭ за 1920 – 1931 гг. см.: Филимонов С.Б.Хранители исторической памяти Крыма: о наследии Таврической ученой архивной комиссии и Таврического общества истории, археологии и этнографии (1887–1931 гг.) – Изд. 2-е, перераб. и доп. – Симферополь: Черномор-ПРЕСС, 2004. – 316 с.