Александр Смыкалин - Перлюстрация корреспонденции и почтовая военная цензура в России и СССР

Под руководством генерал-фискалов и обер-фискалов создавалась разветвленная система фискалата: 4 фискала следили за центральными государственными учреждениями, по 4 фискала определялись при каждой губернской канцелярии, в том числе прикрепленные к провинциям провинциал-фискалы, по одному-два фискала закреплялись за городом.

С 1722 г. фискалы прикреплялись ко всем коллегиям. Фискальные службы в вооруженных силах и при церковном управлении. Они должны были за всеми тайно «надсматривать» и «проведывать», выявлять казнокрадство и взяточничество, а также расследовать случаи, которые могли быть корыстными преступлениями. Позднее фискалы обязывались доносить о злоупотреблениях также и местным администраторам, обличать в суде обвиняемых ими людей. Если при этом фискалы имели какой-то личный интерес, то подлежали жестокому наказанию. Им было запрещено вступать в подряды. Назначаемые из незнатных семей, стимулируемые за доносы половиной налагаемого на виновного штрафа и освобожденные от ответственности за недоказанный донос, а также пользуясь личной поддержкой царя, фискалы были опасны чиновникам и крайне непопулярны в бюрократической среде. [17] Сизиков М. И . Государство и право России в период утверждения абсолютизма (конец XVII – первая четверть XVIII века). М., 1994. С. 20.

Особенностью деятельности фискалов было то, что она особо не конспирировалась, а материалы, добытые в том числе и перлюстрацией корреспонденции, нередко становились доказательствами для суда. Следовательно, вопрос о легализации добытой оперативным путем информации особо не стоял. По всей видимости, не составлялись и специальные меморандумы о политических настроениях подданных Российской империи. Перлюстрация преследовала пока только одну цель – доказательство виновности должностного лица.

Более того, п. 7 Именного указа от 27 апреля 1722 г. «О должности генерал-прокурора» предлагал открыто «фискалам в коллегиях и надворных судах доносить о всем своим прокурорам»(выделено нами. – А. С ). [18] Российское законодательство X–XX веков. М.: Юрид. литература, 1986. Т. 4. С. 198.

В отличие от общей полиции, созданной в этот период времени, органы политического сыска были малочисленны и максимально приближены к царствующим особам, состояли из особо доверенных им лиц, порой совпадая с высшими коллегиальными органами государственной власти. [19] Сизиков М. И. История государства и права России с конца XVII до начала XIX века. Учебное пособие. М.: Инфра-М, 1998. С. 80.

Постоянные преобразования, которые проводились Петром I, касались всех звеньев государственного аппарата. Подверглись реорганизации и органы политического сыска. С ликвидацией Тайной канцелярии (1726 г.) и Преображенского приказа (1729 г.) расследование дел по государственным преступлениям было передано в ведение Сената и Верховного тайного Совета.

Большинство этих дел возбуждалось по существовавшей ранее системе доносов («слово и дело государево»). Через Тайную экспедицию и ее московский филиал до 1775 года прошли такие политические процессы, как дело ростовского архиепископа А. Мацеевича, выступившего против секуляризации в 1763 г., дело офицера В. Я. Мировича, пытавшегося летом 1764 г. освободить заключенного в Шлиссельбургскую крепость императора Ивана Антоновича, и другие процессы.

Основным материалом для расследования и возбуждения уголовного дела были устные и письменные доносы. Поэтому особое внимание в деятельности спецслужб стало уделяться вскрытию и прочтению корреспонденции.

Однако на государственную основу это дело было поставлено лишь во второй половине XVIII в., а точнее, в правление Екатерины II, когда перлюстрация корреспонденции стала делом не эпизодическим, а регулярным. Именно со времен Екатерины II в почтамтах стало проводиться ознакомление с письмами без ведома корреспондентов и адресатов (перлюстрация), что послужило дополнительным источником информации. Если полученные таким путем сведения заслуживали внимания, то начинался процесс, вызывались свидетели, проводились очные ставки и допросы. Причем вопрос о формах легализации добытой таким путем информации особо и не стоял, поскольку государство в тот период времени и не гарантировало тайну переписки. Поэтому проблема имела больше нравственно-этическую форму, нежели юридическую.

Проникновение в личную жизнь подданных Российской империи путем подсматривания, подслушивания, перлюстрации корреспонденции свидетельствует о том, что с установлением абсолютизма в России установился полицейский политический режим.

Особенностью перлюстрации тогда было то, что она не носила еще тотального характера, а была выборочной и эпизодической. Государство интересовали не столько политические настроения граждан, сколько готовящиеся заговоры и покушения. Говорить о том, что анализ корреспонденции использовался для управления государством, мы не можем.

Период управления Екатерины II получил название в исторической литературе как век просвещенного абсолютизма. Действительно, покровительство со стороны императрицы развитию образования, наукам и искусству значительно продвинуло Россию по пути прогресса. Но вместе с тем развитие народного просвещения, увеличение печатной продукции и рост светской литературы усилили внимание правительства к регулированию издательской деятельности, к контролю за тем, что пишет и что читает подданный России. Появились и первые нормативные акты, свидетельствующие о введении цензурных ограничений, число которых постоянно росло. Вся ввозимая из-за рубежа литература подлежала цензуированию. В 80-е годы XVII в. уже было указано на недопустимость издания и распространения книг сомнительного содержания. Цензура возлагалась на Сенат и коллегии, а с 1790 г. – на Управы благочиния. В 1796 г. цензурные подразделения из духовных и светских лиц были созданы в столицах, на таможнях Риги и Одессы. Вводилась и предварительная цензура. [20] Сизиков М. И . Государство и право России в период расцвета абсолютизма (1725–1800 гг.). М.: Юридический институт МВД РФ, 1995. С. 41.

Создание в России в 1802 г. министерской системы и образование первых восьми министерств повлекло некоторые изменения в структуре и направлении их деятельности. В 1806 г. на основе обобщения и анализа деятельности министерства внутренних дел В. П. Кочубей и М. М. Сперанский подготовили проект его реорганизации, который был утвержден Александром I. Некоторые функции по руководству государственным хозяйством были переданы в другие министерства и ведомства. Зато в состав МВД вошел Почтовый департамент, что максимально приближало политический контроль за настроением людей путем перлюстрации корреспонденции. Теперь все замыкалось в одном ведомстве. С точки зрения сохранения государственной тайны такое преобразование было очень целесообразным. Департамент делился на экспедиции. Были созданы и новые структурные отделения, так называемые столы, во главе со столоначальниками.