Карл Фридрих Беккер - Мифы Древнего мира

Прошло 40 лет со времени исхода евреев из Египта, когда народ, в котором уже успело народиться и возмужать новое, более послушное воле Божией поколение, получил дозволение Бога вступить в землю обетованную. Но бывшему до сего времени предводителю народа Моисею не только не было дано самому вступить в нее, но и присутствовать при этом. Предчувствуя близкую кончину, он при торжественном собрании всего народа передал власть и управление в руки Иисуса Навина.

При Иисусе Навине началось энергичное завоевание Ханаана. Евреи овладели укрепленными г. Иерихон, Гай, Вефиль и Сихем. В Сихеме, центральном городе всей страны, Иисус Навин основал резиденцию. Ковчег же завета он поставил в Силоме. Согласно воле Божией, всех местных жителей следовало изгнать или истребить, что и было исполнено Иисусом Навином. Когда значительная часть страны была завоевана, согласно приказанию Моисея, приступили к ее разделу. Иисус Навин распределил всю землю между девятью коленами: Иудиным, Вениаминовым, Симеоновым, Дановым, Иссахаровым, Ассировым, Завулоновым, Невфалимовым, Ефремовым и полуколеном Манассииным. Колена же Рувимово, Гадово и остальное полуколено Манассиино были поселены по другую сторону Иордана. Иудино и Вениаминово колена после раздела заняли юго-западную часть, остальные – юго-восточную. Не обошлось без некоторых жалоб на не вполне равномерный раздел. При этом многие колена не хотели тотчас приниматься за правильное земледелие и селиться в укрепленных городах и селениях.

Но главная беда заключалась в том, что после умершего в скором времени Иисуса Навина, при отсутствии общего вождя и недостатке рвения колен к дальнейшей борьбе с оставшимися непобежденными ханаанскими племенами, борьба эта уже велась не так деятельно, как прежде. Во многих местах израильтяне, вместо того чтобы совершенно изгнать ханаанитян, ограничились лишь тем, что принудили их платить себе дань. Таким образом, на юго-западной границе остались филистимляне, в Иерусалиме крепко засели иевусеи; другие враждебные племена владели горными странами Ливана. Между тем умер Иисус Навин; за ним последовали и его современники, а народившееся новое поколение не знало ни своего Господа, ни чудес, совершенных им для Израиля. Народ начал уклоняться от чистого поклонения Иегове, которое, собственно, и составляло действительную основу народного единства, и стал совращаться в идолопоклонство. Оставшиеся в стране враждебные племена вместе с соседними государствами, пользуясь раздорами иудеев, покоряли то одно, то другое колено, то сразу несколько. Теократическое республиканское правление не допускало верховного вождя. Моисей и Иисус Навин были облечены таким исключительным саном только по случаю предстоявшего вступления в Ханаан. И впоследствии, когда государство находилось в исключительных обстоятельствах, в качестве верховных вождей или высших сановников являлись отдельные люди: их называли софетимами (судьями). Судьи редко пользовались всеобщим признанием народа и не всегда бывали образцами кротости и благочестия. Например, Гедеон назывался Иеруваалом (страшащимся Ваала) и соорудил в городе идола; Авимелех был тираном худшего сорта, а Иеффай начал поприще разбоями на больших дорогах. Первым судьею был Гофоноил, за ним в числе прочих следовали мужественная жена и пророчица Девора, победитель Мадианитян – Гедеон и т. д. Замечательные деяния некоторых судий были записаны. Из них самыми интересными представляются нам деяния Иеффая, Самсона и Самуила.

Не успевший еще сплотиться и установить у себя ни общего государственного управления, ни общеобязательных законов, народ израильский скоро сделался добычей аммонитян, в особенности беспокоивших нападениями и грабежами колена по ту сторону Иордана. И не было в Израиле человека, который был бы в состоянии дать отпор разбойникам. Наконец такой человек нашелся: то был Иеффай – муж полный храбрости и отваги. Братья, чтобы не разделять с ним законного наследства, изгнали его из родительского дома, и Иеффай ушел в Аравию, где, возглавив одну разбойничью шайку, прославился необыкновенными подвигами. Когда бедствия отечества достигли необычайных размеров, а слава о храбрости Иеффая разнеслась повсюду, жители Галаада послали к нему послов с просьбой быть их вождем. Он согласился и вернулся на родину. Сначала он послал спросить царя аммонитян, по какому праву тот нападает на землю израильскую. Царь отвечал, что земля эта принадлежала ему ранее, чем дети Израиля завладели ею. Иеффай в пространном объяснении старался оправдать действия Моисея и Иисуса Навина, но аммонитянский царь не соглашался с его доводами. Тогда Иеффай с многочисленным войском пошел на него войной. Перед выступлением в поход он дал обет: если Иегова предаст аммонитян в его руки, он принесет Богу в жертву всесожжения первое, что выйдет к нему навстречу из дома его.

Нападение было совершенно неожиданно, и неприятель бежал. Иеффай преследовал его и отнял у врага 20 пастушеских селений, а когда прогнал его далеко, вернулся к себе в Массифу. Здесь навстречу ему с радостными песнями и плясками вышла дочь его, кроме которой он не имел детей. При виде ее безрассудный отец разорвал на себе одежды и воскликнул: «О дочь моя! Как сокрушаешь и печалишь ты меня!

Я дал обет Господу и не могу не исполнить его». Испуганная дочь отвечала: «Отец мой, если ты дал обет Господу, то поступи со мной по обету твоему, ибо Господь сотворил тебе отмщение над врагом твоим». Исполненная печали, просила она позволения отправиться в горы и пробыть там два месяца, чтобы оплакать с подругами девство. Она пошла в горы и, исполняя слово свое, вернулась через два месяца, чтобы умереть позорною смертью на костре. В честь ее девицы галаадские много лет ежегодно справляли праздник, в который отправлялись в горы оплакивать дочь Иеффая.

В другой раз несколько колен израильских оказались под властью филистимлян, прошедших вдоль и поперек всю страну и смотревших на имущество израильтян, как на собственное. Тогда спасителем явился происходивший из колена Данова знаменитый Самсон, история жизни которого увенчана ореолом народных сказаний. «Хотя его следует рассматривать как личность историческую, – писал один немецкий ученый, – описание подвигов его и страданий носит на себе печать легендарного характера; самая же смерть его производит сильное впечатление необыкновенно глубоким трагизмом». С самого рождения он был посвящен родителями Иегове – согласно обычаю, установленному еще Моисеем. Таких людей называли назореями (обособленный, обрученный Господу). Они были обязаны не есть некоторых кушаний как нечистых, и ножницы не должны были касаться их головы.