Array Сборник статей - Роль музеев в информационном обеспечении исторической науки

Таким образом, нарративизация истории, ставшая вызовом для академической науки, позитивно сказалась на развитии музеев, стимулировала процессы их более тесной интеграции с социумом. В частности, музеи оказались востребованы в качестве институтов, помогающих обществу интерпретировать и осваивать культурное наследие, решать сложные вопросы социальной адаптации и культурной идентификации [Мастеница, 2005. С. 140].

Очевидно, что процессы социальной экспансии музеев тесно связаны с их выходом в цифровое пространство. Оцифровка музейных ресурсов – давний процесс, который имеет собственную историю не только за рубежом, но и в России. Активное развитие цифровых музейных проектов происходит в последние годы в рамках реализации Указа Президента Российской Федерации от 7 мая 2012 г. № 597 «О мероприятиях по реализации государственной социальной политики» и государственной программы «Информационное общество (2011–2020 годы)». Результаты этой работы на сегодняшний день оцениваются противоречиво. Но если одни специалисты бьют тревогу, полагая, что в нашей стране до сих пор «не только не создана инфраструктура, необходимая для сбора и сохранения цифровой информации и цифрового культурного наследия, но зачастую даже нет понимания, что ее необходимо создавать, не сформирована сама философия долговременного сохранения цифровой информации; нет ни нормативной правовой базы, ни выстроенной политики, реализация которой вела бы к созданию такой базы» [Проблемы сохранения цифровой информации…, 2014], то другие достаточно спокойно оценивают ход событий, считая существующие проблемы нормальными для периода роста и поиска новых решений [Толстая, 2014; Миловзорова, 2014].

Впрочем, в условиях чрезвычайно быстрой смены технологических решений некоторая «задержка на старте» порой оказывается полезной, поскольку позволяет избежать расходов на проекты, которые очень быстро оказываются морально устаревшими. Кроме того, относительное отставание России в работе по цифровизации музеев, архивов и библиотек позволяет нашим специалистам своевременно учесть опыт чужих ошибок. Например, за рубежом многие музеи не первый год размышляют над тем, что им делать с уже оцифрованными фондами. Прежний энтузиазм по поводу перспектив использования высокоинтеллектуальных технологических решений в области сохранения историко-культурного наследия сменился более критичным подходом в связи с необходимостью соотносить ресурсоемкость проектов с общественной полезностью полученных результатов. В частности, все чаще становятся предметом критического переосмысления цели и задачи проектов, связанных с реализацией трехмерных цифровых моделей исторических памятников и артефактов, разного рода 3D-реконструкций, поскольку созданные огромным трудом результаты не привлекают массового внимания общественности, да и самих коллег по научному цеху. Безупречно выполненные цифровые модели исторических артефактов нередко разделяют судьбу своих материальных прототипов из музейных запасников, куда никогда не заглядывает публика. В современном мире, где одним из ключевых приоритетов является эффективность расходования ресурсов и подотчетность всех институтов, использующих средства налогоплательщиков, обществу, вопрос об общественной полезности созданных учеными цифровых ресурсов, об их вкладе в решение тех или иных общественно значимых проблем становится одним из наиболее актуальных. Решение этой задачи – дорога с двусторонним движением. С одной стороны, необходимо продолжать вкладывать силы и средства в поддержание и развитие информационно-коммуникационных сетей и интернет-ресурсов (чтобы ресурсами пользовались, они должны, как минимум, существовать). С другой стороны, разработчики должны учитывать, что в современных условиях «полезность» любого научного результата уже не представляется для общественного мнения аксиомой. Какие бы убедительные аргументы ни приводили ученые в пользу важности того или иного цифрового проекта, он не привлечет внимания аудитории, если принцип «ориентации на пользователя» и «полезного влияния» (англ. impact ) не будет изначально заложен в перечень приоритетных задач. С этой точки зрения институционально оформленный интерес историков к музейным ресурсам мог бы стать одним из источников творческих идей в части полезного использования виртуальных музейных хранилищ.

Очевидно, что успешное решение подобной задачи также возможно лишь на основе координации усилий многих специалистов, причем не только ученых, но и, к примеру, профессионалов в области продвижения интернет-ресурсов, сценаристов, дизайнеров, преподавателей-методологов и пр. Помимо междисциплинарного сотрудничества, огромное значение для создания эффективного цифрового ресурса имеет обратная связь с «конечным потребителем», вовлечение аудитории в процесс сотворчества. Такой подход поможет ускорить процессы становления национальной исследовательской инфраструктур общественных и гуманитарных наук, в том числе истории. Тем более, что в настоящее время уровень развития этой сферы оценивается как крайне невысокий. Так, например, в 2013 г. Общероссийская общественная организация «Российская ассоциация содействия науке» (РАСН) подготовила аналитический доклад о состоянии научной инфраструктуры в Российской Федерации [Состояние научной инфраструктуры…, 2013]. Согласно документу, доля научных музеев, коллекций, библиотек и других ресурсов инфраструктуры, которые фактически определяют общий уровень научной культуры в стране, не превышает 10 % общего числа объектов научной инфраструктуры, а их балансовая стоимость составляет 1,12 % стоимости всех объектов.

Вопрос в том, что конкретно можно и нужно сделать, чтобы постоянно растущий объем цифрового музейного контента оказался «встроенным» в систему информационного обеспечения исторической науки?

Нужны ли историкам какие-то особые формы виртуального представления музейных ресурсов, требующие учета при разработке концепции и реализации тех или иных цифровых проектов? Хотя каждый музей и каждый музейный предмет может в итоге найти «своего» заинтересованного исследователя-историка, вряд ли масштабная и многообразная деятельность по цифровизации музейных собраний априори может быть ориентирована на потребности исторической науки. И дело не в том, что аудитория историков сравнительно невелика по отношению к числу всех потенциальных пользователей виртуальных хранилищ музейной информации. Ключевая причина связана с тем обстоятельством, что за последние несколько лет радикально изменились представления о стратегии действий организаций в виртуальном пространстве в целом, а также о принципах развития интернет-проектов и разного рода цифровых инфраструктур в частности.