Татьяна Хмелевская - Осуществление ожидаемого. Критический анализ Библии. Уроки теоретической мудрости

***

Решение проблемы имён подсказывает естественный вопрос: существуют ли логические связи между именами человека и теории истины? Ибо он и она – «Христос». Оказывается, существуют.

Павел, который называл себя «Ангелом Божиим, Христом Иисусом», ясно и коротко отвечает на поставленный вопрос о наличествующей в «книге жизни» связи имён: «Христос – образ Бога невидимого, …человек Иисус Христос – посредник между Богом и человеками». Гал 4:15. 2Кор 4:4. 1Тим 2:5. Кол 1:14—23. Нельзя думать, что речь идёт об обычных людях. В данном месте «человеки» – образы двух сторон учения – иррациональной и рациональной – «человек духовный», т.е. созданный по образу и подобию понятия, что подразумевает логически-рационалистическую разумную сферу деятельности мыслящей материи, и «человек душевный, созданный из праха земного, т. е. человек внешний» – внешнее мироощущение с его традиционным перечнем религиозных традиций и представлений. Значит, человек Иисус Христос – посредник между внешней и внутренней сторонами учения. И только! Никаких других функций в деле спасения погибшего учения на человека никем не возлагалось.

Предложение-ловушка: «Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу. Но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной…» Евангелие от Филиппа 2:6—9. Эти слова глубоко иносказательны. Простое доверие звуку буквы – силки, сеть, в которой люди – жалкая жертва религиозного заблуждения. Всё, что сказано и написано человеком, умудрённым глубокими познаниями Писаний, перешагнувшего пропасть между внешним и внутренним, надо читать, пропуская его через призму понятий стволовых имён.

Поступая так, мы начинаем понимать, что человек по имени Христос – всего лишь образ пути к опознанию, к рассекречиванию «твёрдого основания», а вместе с ним и всей «концепции мира».Отождествление человека и «камня», как единого пастыря, для самого учения явление неприемлемое. Евангелисты рассматривают его как оскорбление, умаление, принижение его философского значения.

Человек Иисус Христос своим пришествием и своими действиями должен был создать аналогию истине того же имени, указать путь продвижения разума к ней, способ преодоления всех тех препятствий, которые создаёт простая формальная вера в то, что было создано продвинутыми людьми Древнего Востока: «Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его, …Я есть путь к истине…» 1Пет 2:21. Ин 14:4—6. Этот поистине благочестивый путь предполагает разрушение антиреалистической картины мира с одновременным провозглашением здравости и силы критического разума.

В этом и выражается посредническая миссия человека Иисуса Христа – посредник между внешним и внутренним, между формой и её содержанием.

В чём же, в каких конкретных делах выразилась посредническая деятельность человека Иисуса Христа?

Традиционные научное и богословское толкования канонических Евангелий не уделяют внимания этой роли человека Иисуса Христа. Это произошло по одной- единственной причине – исследователи не придали значения стволовым именам учения. Произошло слияние имён в одно имя, функции и свойства одного слились со вторым, в результате чего в головах людей сформировался противоестественный образ Бога и его Сына. На этот факт все без исключения служители Слова (те, кто мыслил учение теоретически) обращали своё внимание. Павел, например, пишет: «…не познавши Бога (как понятие, а не как сверхъестественную Личность. – Авт. ), осуетились в умствованиях своих…, истину заменили ложью и служили твари вместо Творца… Они не заботились иметь Бога в разуме, а потому предал их Бог превратному уму – делать (и говорить. – Авт. ) непотребства», т.е. то, что не укладывается в разумную схему учения, которая гарантируется теоретическим способом осмысления «мудрости совершенной» Рим 1:18—28. И стала в этом мире Библия своеобразным «лейблом-для-ширпотреба».

Пророки предвидели эту во всех отношениях печальную судьбу своего «великого дела» и тех имён, в которых пряталась причина этой участи: «Он (в одно и то же время. – Авт. ) будет освящением, и камнем преткновения, и скалою соблазна для обоих домов Израиля, петлёю и сетью для жителей Иерусалима. И многие из них преткнутся, и упадут, и разобьются, и запутаются в сети, и будут уловлены» Исаия 8:14,15. «Два дома Израиля», согласно теории истины, – две стороны, две сферы учения с их мировоззрениями. То же самое и с термином «Иерусалим»: «земной» и «небесный».

Первое, что этот человек делает для спасения «погибшего» учения, он избирает группу учеников, которые и станут для всего настоящего и будущего мира образцом той веры, законы и принципы которой были запрограммированы высшими пророками.

Людям внушили фальшивую мысль о том, что избрание учеников – личная воля человека по имени Иисус Христос, так сказать, итог стечения случайных обстоятельств. Вот, шёл по берегу моря, увидел рыбаков, пригласил следовать за ним. И они, оставивши своё рыболовецкое снаряжение и поверив его совершенно непонятным словам, тут же, как послушные овечки, двинулись за ним. Нет, это, разумеется, далеко и совсем не так.

Евангелист говорит, как бы от имени Христа: «Я пришёл не Сам от Себя, но истинен пославший Меня… Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас, чтобы вы шли и приносили (полезный. – Авт. ) плод…» веры. Ин 17:4—15. Мф 5:17,18. Ин 7:2,8; 15:16.

Иными словами, избрание учеников, было запрограммировано в первой части «великого дела», спроецированного в историю восточными мудрецами античной эпохи. Человек Иисус Христос пришёл исполнить Пророков и их закон. Избрание группы учеников – акт целеоправданный. В этом деле количество избранных не имеет существенного значения. Именно на учениках человек Христос продемонстрирует и застолбит истину о воскрешении «понятия во плоти», а не воплотившегося в человеке бога – «бога во плоти».

Вторым пунктом программы спасения «погибшего учения» станет жертва, человеческая смерть на деревяном перекрестии. Эта целеоправданная жертва, как явление необратимое для почившего восполнит отсутствие того эксперимента, который в программной части «великого дела» был всего лишь предначертан. Он вкупе с теорией истины создаст условия для будущего торжества правды о многих обещанных миру явлениях. Человек своей смертью обогатит естественным опытом как «очевидной вещью» то, что должно стать «осуществлением ожидаемого».Такой опыт мы, современные люди, называем научным экспериментом. Добровольная и целеполагаемая смерть человека – эмпирически констатируемый факт. Других возможностей обосновать законодательную мощь теории у мыслителя первого века новой эры ещё не было.