Сборник статей - Россия и США: познавая друг друга. Сборник памяти академика Александра Александровича Фурсенко / Russia and the United States: perceiving each other. In Memory of the Academician Alexander A. Fursenko / Russia and the United States: perce

26 июля/5 августа корабли Ля Тура и Хокинса появились у устья реки Сент-Джон. Д’Ольнэ не рискнул вступать с ними в бой и ретировался в Пор-Руайяль – свой главный опорный пункт. Форт Ля Тура был деблокирован без единого выстрела. Таким образом, условия соглашения были выполнены и официально декларируемая цель операции достигнута. Однако Ля Тур и Хокинс на этом не остановились, а взяли курс на Пор-Руайяль. Они попытались вступить в переговоры с д’Ольнэ, однако тот заявил, что не будет иметь дела с Ля Туром, поскольку тот не имел никаких официальных полномочий и подлежал аресту. Оригинал приказа об аресте был предъявлен англичанам. В этой ситуации Хокинс заявил, что его люди и корабли не будут участвовать в боевых действиях. Без их помощи взять хорошо укрепленный форт было затруднительно, и Ля Тур ограничился разорением его окрестностей. На берег высадилось около 60 человек (30 французов и 30 англичан, завербованных лично Ля Туром), которые разграбили и сожгли несколько построек, но затем были атакованы людьми д’Ольнэ и вернулись на свои корабли. Ля Тур вместе со всей флотилией отправился в свой форт и по пути захватил принадлежавшее д’Ольнэ судно с большим грузом пушнины, шедшее в Пор-Руайяль из фактории на Пенобскоте. Это позволило ему расплатиться со своими наемниками, после чего те вернулись в Бостон.

В результате этой операции осада с форта Ля Тура была снята и он получил возможность продолжать свою деятельность. Но ему не удалось нанести решающего поражения д’Ольнэ, который сохранил контроль над Пор-Руайялем и другими своими фортами. Ля Туру было совершенно очевидно, что его противник постарается представить случившееся в максимально выгодном для себя и невыгодном для него свете и тогда его контакты с англичанами могут обернуться для него большими неприятностями. Со своей стороны Гиббонс, Хокинс и Уинтроп-младший были довольны исходом экспедиции, в результате которой они, казалось, обеспечили себе бесперебойный доступ к пушным ресурсам Акадии, а Ля Тур, который не мог с ними сразу расплатиться, превращался, по сути, в зависимого от них агента. Губернатор Уинтроп был более сдержан в оценках. Он отмечал в своем «Журнале», что отчет о действиях англичан в Акадии был для него «неприятным и скорбным». [76] Winthrop’s Journal. Vol. 2. P. 136 Очевидно, наибольшую тревогу у него вызвал факт появления английских кораблей возле Пор-Руайяля. Это была явно недружественная акция по отношению к д’Ольнэ, которая никак не согласовывалась с теми «правилами милосердия» и правилами «государственного управления», о которых так пекся Уинтроп. Всё это могло быть использовано политическими противниками губернатора в борьбе против него.

После бурных событий августа 1643 г. в Акадии снова наступило затишье. Ля Тур торговал с англичанами и через свою жену Франсуазу-Мари пытался получить поддержку из Франции. На сей раз это ему не удалось. Тем временем д’Ольнэ отправился в метрополию и вернулся в Акадию с подкреплением и новым приказом об аресте Ля Тура. Тому ничего не оставалось делать, как снова отправиться в Бостон умолять о помощи. Но если год назад Ля Тур называл себя французским наместником и губернатором, то теперь он вспомнил о своих контактах с Уильямом Александером и объявил, что сам является баронетом Новой Шотландии, а его форт расположен на землях шотландской короны. [77] Ibid. P. 181–182. Это заявление не произвело никакого впечатления на нового губернатора Массачусетса Джона Эндикотта, сдержанное отношение которого к Ля Туру было хорошо известно. Созванные Эндикоттом уполномоченные Конфедерации Новой Англии также решили ничего не предпринимать для оказания помощи Ля Туру, который 9 сентября был вынужден покинуть Бостон, удостоившись торжественных проводов. [78] Ibid. P. 194.

В конце лета 1644 г. власти Массачусетса начали зондировать почву для соглашения с д’Ольнэ. Понимая, что тот может предъявить им претензии по поводу участия английских колонистов в событиях августа 1643 г., бостонские власти решили выдвинуть «встречный иск». В письме, направленном ими в Пор-Руайяль, говорилось об ущербе, который д’Ольнэ нанес англичанам в 1635 г., напав на факторию на Пенобскоте, и выражался протест по поводу заявления о том, что его люди будут нападать на все английские суда, которые появятся севернее этой реки. Вместе с тем руководители Новой Англии писали, что «хотя наши люди, которые в прошлом году отправились на помощь Ля Туру, делали это без всяких официальных полномочий от нас, если будет доказано, что они нанесли какой-либо ущерб, о котором мы даже не знали, мы восстановим справедливость». К письму была приложена копия изданного незадолго до этого приказа губернатора и совета Массачусетса, запрещавшего жителям колонии чинить насилие по отношению к французам и голландцам, за исключением тех случаев, когда это было необходимо в целях самообороны. [79] Ibid. P. 182–183.

Д’Ольнэ решил воспользоваться моментом и заключить с Новой Англией договор, гарантировавший ее невмешательство в акадийские дела. В начале октября 1644 г. представитель д’Ольнэ монах-капуцин отец Франсуа Мари провел в Бостоне переговоры с Эндикоттом. В ответ на претензии по поводу помощи, оказанной англичанами Ля Туру, губернатор заявил, что тому помогали частные лица, к действиям которых власти Массачусетса не имели никакого отношения. Что же касалось этих частных лиц, то они были введены в заблуждение Ля Туром, утверждавшим, что он является губернатором Акадии. Удовлетворившись этим объяснением, 8/18 октября Мари заключил с властями Массачусетса договор следующего содержания: «Губернатор и остальные магистраты обещают господину Мари, что они и все англичане в пределах юрисдикции вышеупомянутого Массачусетса будут соблюдать и сохранять прочный мир с г-ном д’Ольнэ и всеми французами, находящимися под его управлением в Акадии, и также названный господин Мари обещает от имени господина д’Ольнэ, что тот и все его люди будут также сохранять прочный мир с вышеупомянутым губернатором и магистратами и со всеми жителями находящимися в юрисдикции вышеупомянутого Массачусетса и что для всех людей – и французов, и англичан – будет законным торговать друг с другом; и если произойдет какое-либо нарушение, потерпевшая сторона сначала подаст соответствующую жалобу и будет предпринимать какие-либо действия против другой во враждебной манере, только если не получит должного удовлетворения…». [80] Hutchinson Th. The History of Massachusetts. Boston, 1795. T. I. P. 125–126.

Несмотря на подписанное соглашение, бостонские власти не мешали продолжению контактов Ля Тура с торговцами из Новой Англии. В декабре 1644 г. Ля Тур через посредничество своей жены получил из Бостона большую партию товаров, включая оружие и боеприпасы. Когда в начале 1645 г. д’Ольнэ снова осадил форт Ля Тура, тот в очередной раз отправился в столицу Массачусетса, надеясь на помощь своих компаньонов. Он добился отправки в свой форт судна некого капитана Графтона с продовольствием, порохом и свинцом, однако оно было перехвачено д’Ольнэ. Возмущенный тем, что колонисты Новой Англии продолжали помогать его врагу, д’Ольнэ объявил, что считает судно своим призом. Вся команда во главе с капитаном была арестована и высажена на небольшом островке неподалеку от ставки д’Ольнэ. Англичан продержали там 10 дней, после чего посадили на баркас, снабдили продовольствием и отпустили восвояси. Они благополучно добрались до Бостона и доложили администрации Массачусетса о ситуации в Акадии и о своих злоключениях, утверждая при этом, что, отпуская их, д’Ольнэ умышленно не дал им ни компаса, ни ружья, так как «хотел их гибели». 3/13 апреля 1645 г. в Бостоне состоялось заседание Совета ( General Court ), на котором обсуждался вопрос о том, какие законные действия можно предпринять, чтобы помочь Ля Туру и не допустить перехода его форта к д’Ольнэ. Была рассмотрена также жалоба Графтона и его компаньонов по поводу захвата их судна и товаров.