В. Болоцких - История России. Том 2. XIX–XX века. Учебное издание

Так как во многих губерниях Европейской России имело место аграрное перенаселение и было ясно, что одним закреплением земли улучшить положение даже трудолюбивых крестьян нельзя, то Столыпин предусматривал помощь желавшим переселиться на окраины империи, где ещё была нераспаханная земля. Переселенцам выдавалась денежная ссуда, предоставлялись льготы при переезде, они наделялись пашней на новом месте.

Кроме создания личной собственности крестьян на землю и переселения, реформой предусматривалось расширение операций Крестьянского банка по оказанию помощи крестьянам в покупке и аренде земли, в межевании и другие меры.

Но сохранение крестьянства как сословия в начале XX в. было и невозможно – не было столько земли в России, даже на её окраинах, и, главное, не отвечало коренным интересам России. Решение задач повышения производительности труда в сельском хозяйстве, его интенсификации, использования сложных севооборотов, механизации сельского труда, тем более с использованием тракторов, было невозможно на небольших крестьянских наделах. Эти задачи были действительно одними из важнейших задач, стоявших перед Россией в начале XX в., но их решение было невозможно без индустриальной модернизации страны в целом, без развития торгового земледелия и скотоводства, а это неминуемо вело к исчезновению патриархального полунатурального крестьянского хозяйства.

Хотел того Столыпин или нет, но распространение частной собственности на землю среди крестьян и разрушение общины способствовало бы развитию аграрного капитализма и тем самым обрекало бы основную массу крестьянства на потерю привычного, патриархального, образа жизни и пролетаризацию. И не случайно проведение столыпинской реформы, выделение зажиточных крестьян на хутора и отруба встретило активное сопротивление большинства общинников.

По данным И. Д. Ковальченко, который опирался на донесения губернаторов, к 1 января 1916 г. выделились из общины и укрепили землю в личную собственность 2,5 млн дворохозяев (27% всех общинных дворов), имевших 15,9 млн десятин (14% всех общинных земель). Из них только 26,6% получили от сельского общества согласие на выход, 72,3% вышедших из общины получили разрешение от местных властей. Было отмечено много случаев морального и физического террора со стороны общинников по отношению к хуторянам и отрубщикам – недопущение на сельские сходы, оскорбления, потравы, лишения водопоев и даже поджоги.

То обстоятельство, что более четверти выделившихся крестьян «укрепили» за собой только 14% общинных земель говорит о том, что выходила в основном беднота, неспособная создать сильные хозяйства, вопреки надеждам Столыпина. Интересные данные о мотивах выхода крестьян из общин имеются в исследовании Московского общества сельского хозяйства. В 1909 г. (это пик реформы) укрепили землю в собственность для её продажи 52,5% опрошенных крестьян, из опасения потерять излишки земли при переделе – 27,3% и для успешного ведения хозяйства лишь 18,7%. 102 102 Ковальченко И. Д. Столыпинская аграрная реформа. (Мифы и реальность). С. 60.

Подворная перепись 1911 г. по Самарскому уезду, где число укрепивших землю дошло почти до 40%, показали, что среди укрепленцев настоящих хуторян менее трёх процентов (2,9%), выделилось на отруба 6,5%, а остальные владели землей чересполосно. О том, что цель Столыпина – создать достаточно многочисленный слой крепких мужиков в деревне – не была достигнута, говорят и результаты выборочного обследования 1913 г. землеустроенных хозяйств в 12 уездах в разных районах страны. Сам выбор уездов произведён с расчётом, чтобы представить более благополучные (в смысле положения хозяйств новых собственников) уезды. Так средний размер землевладения учтённых хозяйств на бывших надельных землях составил 11,5 десятин, а средний размер участка выделившихся из общин по стране равнялся 7,7 десятины. Результаты обследования представлены в таблице 7.

66% хозяйств имели на двор менее 10 десятин, в среднем по пять десятин на двор. Для всей этой категории, за исключением очень плодородных земель Правобережной Украины и разных особых условий, при уровне агротехники того времени, тяжести повинностей и правовой незащищённости крестьянина ведение рационального, прибыльного хозяйства было невозможным. 103 103 Анфимов А. М. Новые собственники (из итогов столыпинской аграрной реформы) // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. М., 1996. С. 64—65.

В 1905 г. надельное крестьянское землевладение составляло 138,8 млн десятин всех земельных владений Европейской России. В 1907—1915 гг. на надельных землях крестьян было создано 1265 тыс. хуторов и отрубов (10,3% от общего числа всех крестьянских хозяйств), под которыми было занято 12 232 тыс. дес. земли (8,8% всех крестьянских земель). С учётом хуторов и отрубов, созданных на землях Крестьянского банка и казны, участковым землевладением было охвачено 15,4 млн дес. земли или 11% от общей площади надельных земель. 104 104 Ковальченко И. Д. Столыпинская аграрная реформа. (Мифы и реальность). С. 60—61.

Именно на таком узком земельном плацдарме и развёртывалась столыпинская аграрная реформа, преобладание надельного общинного землевладения над частным крестьянским осталось подавляющим после нескольких лет реформы. Конечно, среди крестьян-надельщиков были такие, кто хотел мог бы стать фермером при подходящих условиях, но и среди крестьян-частновладельцев были такие, кто вёл хозяйство по-старому, была беднота и в целом это не меняло соотношения сил. Вообще, отмечено дальнейшее усреднение крестьянства, снижение доли зажиточных, что говорит об углублении внутреннего кризиса крестьянского хозяйства. В 1888—1891-х гг. безлошадные и однолошадные дворы в Европейской России составляли 55,8% всех дворов, а дворы с 4 и более лошадьми – 10,7%, в 1912 г. соответственно – 63,8% и 6,4%. Снижалась доля зажиточных крестьян в земледельческом производстве: в 1881—1891 гг. – 38,1%, 1899—1900 гг. – 32,2%, 1912 г. – 26%. 105 105 Там же. С. 58, 67.

Созданию прибыльных, рентабельных хозяйств крестьянами мешал, кроме всего прочего, рост цен на аренду и покупку земли. Так с 1885 по 1913 г. доходность землевладения выросла менее чем вдвое (86%), а цены на землю – в четыре раза. Бюджетное обследование хуторян и общинников в Симбирской губернии в 1913 г. показало, что хуторяне тратят на покупку и аренду земли в среднем по 127 рублей (29,6% всех расходов), а общинники 73 рубля (17,9% всех расходов) 106 106 Анфимов А. М. Новые собственники (из итогов столыпинской аграрной реформы). С. 70, 73. .

Эти данные означают, что борьба крестьян-общинников против зажиточных выделившихся крестьян была не борьбой сельского пролетариата и полупролетариата против сельской буржуазии, т.е. борьбой за лучшие условия продажи своей рабочей силы или борьбой за социализм, а борьбой старого патриархального крестьянства за сохранение своего образа жизни, за сохранение дорыночных порядков. Анализ крестьянских наказов, подготовленных в 1917 г. к I Всероссийскому съезду крестьянских депутатов, показывает, что главные требования крестьян направлялись против остатков крепостничества и на передел всей земли. Вопросы рыночных отношений, несмотря на их исключительную остроту и злободневность, в наказах по сути дела не получили отражения. В этом факте проявился полунатуральный характер основной массы крестьянских хозяйств. 107 107 Дмитренко В. П. Советская экономическая политика в первые годы пролетарской диктатуры. М., 1986. С. 103. Именно эта основная масса патриархального крестьянства была главным препятствием на пути столыпинской реформы, её активное и пассивное сопротивление привело эту реформу к фактическому провалу ещё до революции и, что ещё важнее, сама реформа и борьба крестьян с ней накаляли и без того обострённую обстановку в деревне.