Коллектив авторов - Югославия в XX веке. Очерки политической истории

На улицах Загреба возникали стихийные народные демонстрации, скандировавшие приветственные лозунги в честь династии Карагеоргиевичей, короля Петра и регента Александра, в поддержку монархического способа правления, вплоть до угроз физической расправы с С. Радичем и членами Центрального комитета, выступавших за республику.

Дебаты на заседании комитета завершились принятием 24 ноября 1918 г. двух судьбоносных решений: провозглашением Народным вечем СХС объединения Государства СХС с Королевствами Сербией и Черногорией и избранием особого комитета из 28 человек (А. Корошец, С. Прибичевич, А. Павелич, И. Лоркович, С. Радич, Й. Смодлака, А. Трумбич, М. Дринкович и др.), которому предстояло вместе с представителями Сербии и Черногории провести объединение и сформировать единое государство.

Народное вече передавало комитету свои «напутствия», основные положения которых сводились к следующему: конечное решение о форме будущего югославянского государства должна вынести Учредительная скупщина большинством в две трети голосов, до того времени законодательная власть передается Государственному вечу, составленному из представителей Народного веча СХС, Югославянского комитета, Королевства Сербии и Королевства Черногории; Государственное вече на своем первом заседании определит временный государственный и морской флаг; до вынесения решения Учредительным собранием исполнительную власть будет осуществлять сербский престолонаследник Александр, который принесет присягу Государственному вечу и назначит правительство, одобренное Государственным вечем; будет вынесено согласованное решение о месте расположения центрального правительства и Государственного веча; выборы в Государственное вече пройдут на основе всеобщего, равного и тайного голосования; правительство будет состоять из министров всех областей общественного управления и семи региональных секретарей – по одному для Сербии, Хорватии и Славонии, Боснии и Герцеговины, Словении, Бачки, Бараньи и Баната, Черногории; в компетенцию центрального государственного правительства будут включены такие сферы, как внешняя политика, армия, флот, финансы, почта и телеграф, а все остальные функции будут исполнять региональные или областные власти; контроль над деятельностью региональных органов власти будут осуществлять региональные саборы, во главе хорватской администрации будет находиться бан, назначенный королем по предложению хорватского сабора; центральное правительство будет распределять необходимые средства по регионам и областям; временно остаются в силе все региональные законы и административное устройство 126.

По прибытии в Белград члены комитета Народного веча 1 декабря 1918 г. были приняты регентом Александром. Анте Павелич зачитал приветственное обращение (адрес) Народного веча, в ответ регент Александр от имени своего отца, короля Петра I, провозгласил «объединение Сербии с территориями независимого Государства словенцев, хорватов и сербов в единое Королевство сербов, хорватов и словенцев.

«Брак по расчету». Таким образом, 1 декабря 1918 г. Государство СХС объединилось с независимыми ранее Сербией и Черногорией [95]в единое Королевство сербов, хорватов и словенцев. Но остается вопрос, почему все же Государство со «столицей» в Загребе просуществовало всего лишь чуть больше месяца? И что случилось с ним за это время?

Вопрос этот отнюдь не праздный (хотя и был уже рассмотрен не единожды), поскольку в современной литературе мы обнаруживаем такие утверждения: «В 1918 г. возникло Королевство сербов, хорватов и словенцев, и к Сербии были присоединены не только хорватские, словенские, боснийские земли, отделившиеся от Австро-Венгрии и доставшиеся Белграду как победителю, но и независимая до того момента Черногория» 127.

О Черногории, а точнее о том – как она была «присоединена» к Сербии, мы уже упомянули. Сейчас на очереди другие перечисленные области.

В начале ноября 1918 г. Италия, желая получить территории, обещанные ей по Лондонскому договору, приступила к оккупации Далматинского побережья, а также некоторых районов Хорватии и Словении. В связи с отсутствием у Государства СХС собственных вооруженных сил ситуация складывалась угрожающая. Великие державы, несмотря на все просьбы Загреба о международном признании, отнюдь не спешили и откладывали этот вопрос до мирной конференции. А время не ждало. Внутренний хаос, отсутствие армии и государственного аппарата, фактическая итальянская интервенция [96]угрожали «новорожденному» Государству распадом и требовали кардинальных шагов.

16 ноября областное правительство Далмации известило президиум Народного веча о своем намерении в ближайшее же время обратиться к Сербии с предложением о присоединении области к ней, мотивируя это решение отсутствием собственных сил для борьбы против итальянской экспансии… «Письмо из Сплита» произвело сильное впечатление в Загребе, Любляне, других крупных центрах Государства СХС. 23 ноября состоялось решающее заседание Народного веча, посвященное обсуждению вопроса о будущем страны. В ответ на критику «Письма» со стороны деятелей ряда хорватских и словенских политических партий, представители Далмации и Боснии и Герцеговины прямо заявили, что обе эти области примут самостоятельное решение об объединении с Сербией. Именно угроза развала Государства СХС и заставила противников югославянской интеграции снять свои возражения. «Перед нами, – вспоминал лидер Старчевичевской партии права Анте Павелич, – стояла дилемма: либо сохранить самостоятельную Хорватскую республику, состоящую всего из четырех областей вокруг Загреба, либо присоединиться к Сербии» 128 [97].

«Республика» же эта в тех условиях вряд ли обладала жизнеспособностью, что хорошо понимали сами хорваты. Газета «Hrvatska država» («Хорватское государство») писала: «Если посмотреть на географическую карту, то легко заметить, что территории, на которые претендуют хорваты, вряд ли подходят для создания сильного государства. Сербы, которых в Хорватии живет 20 процентов, с правом желали бы объединиться с

Сербией [98]. Итальянцы бы требовали выполнения решений Лондонского договора, и мы, таким образом, попали бы между итальянцами и Сербией, какая, по правде говоря, едва ли имела веские причины рисковать ради нас столкновением с Италией». И, как вывод – «Если бы Сербия не желала объединения, то мы, хорваты и словенцы, должны были бы его требовать сами, поскольку оно было в наших интересах» 129. Последнее замечание весьма рационально – войдя в 1918 г. в единое югославянское государство, Хорватия и Словения приобрели значительно больше, чем могли бы потерять при ином решении хорватского и словенского вопросов в той конкретной ситуации.