Великий Князь Гавриил Романов - В Мраморном дворце

После обеда был “куртаг”: пол зала, в котором он происходил, был покрыт красивым красным ковром. В конце зала стоял ломберный стол с картами и зажженными свечами. Это полагалось по старой традиции. В зале расположился придворный оркестр в красных мундирах. “Куртаг” заключался в том, что государь и государыня, молодожены и старшие из присутствующих высочайших особ танцевали полонез. После каждого тура кавалеры меняли дам. У мужчин были карточки, на которых было написано, с кем они танцуют. Нетанцующие великие князья стояли в дверях зала, в том числе Иоанчик и я.

В один из дней свадебных торжеств в Большом дворце состоялся концерт и ужин, который был подан за отдельными столиками. Государь приказал сказать в нашем полку, что он наденет ментик в рукава. Поэтому все бывшие на концерте лейб-гусары были одеты так же. Я в первый раз в жизни был в такой форме, то есть в белом ментике, надетом в рукава, и в парадных чакчирах с золотыми галунами по бокам и спереди, причем спереди из галуна был сделан целый рисунок. Кроме того, мы были с саблей и ташкой и с шапкой с султаном.

На концерте пели артисты и артистки императорских театров: Смирнов, Кузнецова, Липковская и другие. Артистки были в парадных вечерних платьях и с причудливыми прическами. Все эти придворные торжества были для меня совершенным новшеством, и я наслаждался от души.

Затем в Зимнем дворце было “Baise main”, когда весь двор, свита, офицеры и т. д. приносили поздравления молодоженам. Я был самым младшим флигель-адъютантом и шел последним. Подойдя к Марии Павловне, надо было отвесить поклон, затем поцеловать ей руку и снова поклониться, затем поклониться герцогу, пожать ему руку и снова поклониться. Великий князь Павел Александрович просто поцеловал свою дочь и ее мужа. Шведский король между тем стоял как бы инкогнито у закрытых дверей зала, за молодыми. Мой отец встал вместе с ним, и мы с Иоанчиком тоже.

Через несколько дней принц Карл шведский был у нас в полку. Он завтракал в собрании, смотрел учебную команду и полковое ученье. Полк в конном строю выстроился на Софийском плацу, в доломанах, при полной боевой амуниции. Принц Карл был генерал-инспектором шведской кавалерии. Ему и его свите подали лошадей из придворной конюшни. Он сел на чистокровную лошадь, подъехал галопом к полку и поздоровался по-русски: “Здорово, братцы!” Он прекрасно выглядел верхом.

Наш полковой командир Воейков показал ученье на широких аллюрах и окончил его атакой. По окончании ученья полк прошел перед принцем церемониальным маршем. Я был на своем любимом Атамане.

В Павловске был устроен “семейный обед”, на который приехали иностранные гости. Обед был в большом бальном зале. Играли балалаечники Измайловского полка, и Мария Павловна танцевала русскую, а за ней и все начали танцевать. Государь танцевал польку – в первый и последний раз я видел его танцующим. К сожалению, не помню с кем.

Едва успели пройти свадебные торжества, как приехал к государю муж сестры испанского короля, баварский принц, служивший на испанской службе, инфант дон Фердинанд. Он привез государю мундир испанского уланского полка, шефом которого государь был назначен. Великий князь Борис Владимирович был назначен состоять при испанском принце.

В день большого обеда в честь принца мы с братьями ездили из Павловска в Петербург в Михайловский театр на дневное представление “Горя от ума” при участии артистов Московского Художественного театра. Фамусова играл Станиславский. Он был очень хорош. Софью играла Германова; ее игра и голос мне очень понравились. Замечательно красива была обстановка сцен. В первом действии комната была вся из карельской березы в стиле ампир.

Возвращались мы в Павловск в одном вагоне с великим князем Алексеем Александровичем. Он ехал в Царское Село на обед и оставался там ночевать. Мы всю дорогу разговаривали. Дядя Алексей был очень с нами мил. Почему-то, между прочим, мы говорили о Чехове. Я тоже помню, как дядя Алексей сказал, что в жизни следует все испытать. Он был очень похож на своего брата Александра III, но красивее его.

На обеде государь был в привезенной ему испанской уланской форме, которая оказалась очень некрасивой и ему не шла. В честь принца был устроен парад Царскосельскому гарнизону перед Большим дворцом. Войска были в лагерной парадной форме. Принц ехал рядом с государем. Меня перед прохождением поставили во второй эскадрон вместо глухого корнета Галла: боялись, что из-за своей глухоты он чего-нибудь не расслышит и напутает.

Я был на своем Приятеле, завода Зарудного. Он очень хорошо прошел перед государем. Дворцовый комендант Дедюлин потом хвалил мне его.

В разгар полевых поездок с учебной командой мне, по желанию моего отца, пришлось взять отпуск, потому что вся моя семья, кроме матушки и двух младших детей, Георгия и Веры, отправлялась в путешествие по Волге для осмотра русских древностей.

Во время этой поездки мы посетили Тверь, Углич, Романов-Борисоглебск, Ярославль, Ростов Великий, Кострому, Нижний Новгород, Владимир, Суздаль и Москву. Путь был совершен от Твери до Нижнего на пароходе по Волге, затем от Нижнего до Москвы по железной дороге, а от Владимира до Боголюбова и Суздали – на лошадях. Вся дореформенная Русь глянула нам в глаза. Нас сопровождал В.Т. Георгиевский, знаток русской старины. Особенно тщательно осмотрели мы Ростовский кремль с его башнями и длинными переходами, с его обширным музеем, и Романовские палаты в Игнатьевском монастыре.

Полюбовавшись красотой Нижнего Новгорода и помолившись у гробниц Минина и Пожарского, мы отправились в бывшую столицу великого княжества Володимирского, древнестольный Владимир. Мы поднимались на хоры Успенского собора, где в 1237 году искала спасения вся великокняжеская семья. Здесь, как известно, все члены семьи великого князя вместе были задушены дымом и огнем костров, разведенных в храме татарами. Мы любовались архитектурой Успенского собора. В этот же день были подробно осмотрены исторические Золотые ворота, где происходила битва владимирских князей с татарами. Больше всех из нас проявлял интерес к древностям брат Олег. Он взбирался по древней лестнице внутрь стены Золотых ворот, на остатки помоста, с которого в древности лили кипяток, сыпали камни и пускали стрелы в осаждавших врагов. Он внимательно осматривал уцелевшие гнезда для балок помоста и, видимо, желал возможно яснее представить себе картину боя с татарами.

Будучи в Москве, мы осмотрели и ее и, конечно, побывали в знаменитой Третьяковской галерее. Мне особенно понравились картины Верещагина, изображавшие случаи из русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Очень сильное впечатление произвела на меня картина Репина, висевшая одна, в отдельной зале, и изображавшая убийство Иоанном Грозным своего сына. Я с трудом от нее оторвался. Незадолго до войны 1914 г. какой-то неуравновешенный человек разрезал эту картину ножом. Слава Богу, Репин был тогда еще жив и сам реставрировал свое чудесное произведение.