Клавдий Корняков - Малая Родина

Согласился на предложение благочинного дьякон Красноборской церкви Александр Кичанов. Как кандидат в сан священника, он съездил в деревню Новошино – будущий свой приход – и договорился с прихожанами о материальном своем обеспечении. Семья его – одна жена. Был сын у него, но убит еще в империалистическую войну. Постановили будущие прихожане, согласно требованиям дьякона, платить с каждого верующего по 20 фунтов зерна и по 2 фунта коровьего масла. Кроме того, и от церкви доход за требы и поминания. Такому обеспечению завидовали служители других приходов. Обеспечение гораздо лучше Красноборского, где все прихожане – мещане, не наделенные землей. Рукоположенный в сан священника, он не требовал для службы псаломщика, каковую должность исполняла матушка-попадья. В Красноборске, видимо, материальное обеспечение было неудовлетворительно, и дьякон прирабатывал – прикупал во время ярмарок пушнину, шерсть, телячьи опойки [7] Телячьи опойки – это гладкая кожа, чаще всего вырабатывается из шкур молочных телят (опоек). , лен и, имея связь с агентами-закупщиками, сдавал им.

Приехав на Устью, в деревню Новошино, он всецело предался торговле. Прихожане (охотники) охотно сдавали пушнину на месте, также телячьи опойки и лен, который сеяли на выжженных полянах, и он давал хорошие урожаи. Но, не довольствуясь этим, батюшка уезжал за покупкой пушнины в другие районы на целый месяц и более.

Сам о. Александр был трезвенник, но тайно торговал и спиртными напитками, и это не ставилось ему в вину, так как водки тогда в магазинах не было, и многие гнали самогон. Во время отлучек о. Александра умирали старики и дети-младенцы от болезней – скарлатины, дифтерии, дизентерии и не исповеданные старики. Но эта вина, падавшая на священника, не остановила его. Успехи наживы на торговле невозвратно увлекли его. У жителей деревень Новошино и Шадрино создалось недовольство тем, что при сдаче зерна он браковал его и требовал лучшего, хотя зерно было хорошее. Матушка не принимала масла, считая его кислым, требовала сепарированного. Некультурные устьяки возмутились, вынесли на общем приходском собрании решение убрать негодного священника, написали прошение Велико-Устюгскому Епископу Алексию и передали благочинному. Ждали решения Епископа, но решения не было, предполагали, что благочинный задержал прошение. Подали второе прошение, и опять нет никакого решения. Но, как выяснилось, Владыка не всему верил, что написано в жалобе, полагая, что на священников часто клевещут.

Чтобы убедиться в справедливости возведенной на о. Александра вины, Владыка предписал благочинному собирать всех священников подведомственных его благочинию в Красноборскую церковь с одним представителем от каждого прихода и всенародно выяснить виновность о. Александра Кичанова. Все 9 священников с представителями явились, а устьяков, обиженных поведением священника, явилось 8 человек, но сам о. Александр на собрание не явился и не объяснил причины неявки.

Прочитали жалобу прихожан на о. Александра, устьяки принесли вдобавок новые жалобы: «Нам не нужен такой жадный поп. Дали ему 60 пудов хлеба, 3 пуда масла, а за что? Тогда как церковь по неделям и месяцам закрыта, а хороним умерших без священника не отпетыми, покойника ведь не будешь месяц держать. А сколько детей умерло от скарлатины не отпетых! Спросишь матушку, где батюшка, отвечает, что по делам к о. благочинному уехал. Один из прихожан заявляет: «Я пришел заказать заупокойную обедню по родителям и спросил, чем платить». О. Александр сказал, что за обедню один пуд ржи, в церковь особо уплатить. Я расстроился и сказал: «Слишком дорого, батя!» Я, не договорившись, пошел, но батя бежит вдогонку за мной и кричит: «Услышишь звон-то, так приходи». Что пушнину и лен покупает, так это ладно – нам не надо в Красноборск на ярмарку идти за 50 верст, но обидно то, что выменивает за водку и самогон. В Красноборске 8 ярмарок в году, и батя неделю и более уделяет каждой ярмарке, закупает лен, пушнину, опойки, а потом сдает торговым агентам. Строили, радовались церкви, а теперь нет желания в церковь идти, невольно чувствуешь обиду на священника. Просили благочинного послать псаломщика, послали молодого, кончившего духовное училище, но батя не принял, потому что на псаломщика нужно выделить 4-ю часть кружечных доходов – невыгодно! Лучше своя попадья поет » .

Владыка ждет точного справедливого решения. Все священники поодиночке высказали свое личное мнение. Сознаем, что очень глубоко оступился наш собрат и обязан был по вызову благочинного явиться к нам и осознать свою вину, но он не явился и оказал полное неуважение к досточтимому собранию. Запятнал, унизил свое достоинство и также всего священного сана.

Такое неблаговидное дело среди священнослужителей разнесется по всей епархии на соблазн и упадок веры в такое и без того наступившее время безверия. Пусть наш собрат искренне сознает свою вину перед Богом и людьми, а Владыка произнесет свой Архипастырский правильный суд на благо и исправление собрата нашего о. Александра.

Время шло. Была ли какая эпитимия [8] Эпитимия (наказание) – это нравственно-исправительная мера, а также наказание или возмездие за «грехи» в православной и католической церквях. Подобное наказание налагается духовным лицом, церковным учреждением. Существует несколько форм эпитимии. о. Александру, но он все священствовал на старом месте.

Такие дома строились в северных деревнях

В 1933 году священники нашего благочиния все были арестованы как враги народа.

Устьяки рады были избавиться от попа, да и сам отец Александр рад был выбраться из лесной глуши и видеть культурный свет, и переведен был на Ляблу вместо сбежавшего о. Иоанна Кубенского. О. Александр прослужил на Лябле 10 месяцев, заболел и вскоре скончался.

После этого в деревне Новошино (1933 год) не было священника, и церковь прекратила свое существование, да и жители обеих деревень не проявляли активности о направлении другого священника. Несколько позже в здании церкви была размещена семилетняя школа» (кстати, эту школу я окончил в 1951 году. – К. К .).

Этот пример говорит о том, что в целом жители деревень Новошино и Шадрино отличались чрезвычайным равнодушием к делам церкви. Что касается жителей нижестоящих по Устье деревень, то они ремонтировали и перестраивали церкви время от времени, нанимали попов, пономарей, платили соответствующую оплату, но относились к церкви совершенно формально и равнодушно. Этим они отличались от соседей: двинян, сухонцев, низовцев-устьян.