Чарльз Эддисон - Орден тамплиеров. История братства рыцарей Храма и лондонского Темпла

Пламенное рвение и воинственный энтузиазм тамплиеров можно сравнить лишь с ожесточенностью последователей Магомета, религиозный фанатизм которых едва ли не превосходил жаркую веру рыцарей-христиан. Нур ад-Дин на поле боя сражался, как самый беспощадный из его солдат. Однажды он воскликнул: «Увы, слишком долго я искал мученичества, не будучи в состоянии обрести его!» Имам Котб ад-Дин, услышав его слова, воскликнул: «Во имя Аллаха, не подвергай опасности свою жизнь, а вместе с нею ислам и всех мусульман. Ты – опора, Столп Веры. Если тебя убьют, сохрани Аллах, мы погибнем». Нур ад-Дин ответил: «О, Котб ад-Дин, что ты говоришь! Кто может спасти нашу страну и ислам, кроме великого Аллаха, которому нет равных?!» «Можно ли, – сказал он по другому поводу, – спокойно смотреть, как грабят дома наши, и не дать отпор грабителям, равно как и не защитить свою веру?» [74] Thomas Keightley’s Crusaders.

Как и тамплиеры, Нур ад-Дин постоянно сражался не только с вооруженными противниками, но и со своими страстями. Он противостоял соблазнам мира, укрепляя тело и дух постом, молитвой и беседами с суфи, духовными учителями. Праведный эмир преуспел в добродетелях, предписанных Кораном, строил школы и мечети, гостиницы и больницы для странников. С мечом в руках он сражался против врагов ислама и использовал всю энергию своей пылкой натуры на возвращение Иерусалима мусульманам [75] Добродетели Нур ад-Дина воспеты арабским историком Бен-Шунахом в опусе «Раудат Альменадир», Аззеддином Ибн аль-Атером и Гияс ад-Дин Хондемиром, а также Ома ад-Дином Катебом в сочинении «Цветы двух садов». См. также: Will. Tyr. lib. XX, cap. 33. .

Некоторые пункты Устава, а также принципы военно-религиозного служения тамплиеров и мусульман поражают сходством. Из сочинений арабских историков известно, что в мусульманском лагере были также под запретом пустословие и легкомысленное поведение, воины были обязаны пять раз совершать намаз, а между битвами пребывать в молитвенном погружении и изучать Коран.

Тамплиеры именовали себя «мстителями Иисуса Христа», а также «слугами и орудиями в руках Божиих для наказания неверных». Папа римский и Отцы Церкви считали их избранниками Божьими, призванными стереть с лица земли всех неверных. Во укрепление духа вооруженной паствы и ради пополнения рядов воинства Святые Отцы уверяли, что в награду за лишения и столь опасный труд в загробной жизни благочестивых рыцарей ожидают неизъяснимые радости рая [76] Regula, cap. XLVIII. .

«Сражаясь за Христа, – говорит святой Бернар в своем послании тамплиерам, – стяжаете Царство Небесное. ‹…› Так идите же вперед, о солдаты, не теряйте веры, но, укрепив дух, повергайте врагов Креста Христова и твердо верьте, что ни в жизни, ни в смерти не отделитесь от любви Божией. Повторяйте про себя в минуты опасности: будем ли мы жить или умрем – мы всегда с Господом. Отрадно возвращаться с поля боя победителем, столь же отрадно принять мученическую смереть в бою! Радуйся, доблестный победитель, – ты жив, а значит, тебе предстоит еще послужить Господу и стяжать славу, но только когда умрешь, ты сможешь прильнуть к Господу. ‹…› Блаженны мирно почившие в Господе, но поистине счастливы те, кто сражаются и умирают за Христа! ‹…› Смерть святых воинов в глазах Бога драгоценна…»

То же говорит и пророк Магомет: «Меч – ключ от неба и ада; капля крови, пролитая за дело Божие, ночь, проведенная с оружием в руках, – дороже двух месяцев поста и молитвы. Всякому, кто падет в бою, в Судный день будут прощены все грехи. Раны его будут блистать, как киноварь, источать благоухание и мускус, а утраченные конечности заменят крылья ангелов и херувимов».

Праведный халиф Абу-Бакр, последователь и сподвижник Магомета, так писал, обращаясь к арабским племенам: «Во имя милостивого Аллаха… всех уверовавших в единого Бога извещаю, что я намерен отправить истинно верующих в Сирию, чтобы освободить ее от рук неверных. Знайте, что эта война за веру, и послушание сие угодно Аллаху. ‹…› Помните, – говорил этот преемник пророка и полководец правоверным и благочестивым воинам, собравшимся претворить огнем и мечом сей акт послушания, – что вы всегда на виду у Бога: и на пороге смерти, и в ожидании Страшного суда, и в надежде на рай. ‹…› Сражаясь за Всевышнего, оправдайте гордое звание воина и мужчины и не поворачивайтесь спиной к опасности».

Возвышенные послания святого Бернара вдохновляли тамплиеров на ратные подвиги: «Оказавшись в пекле сражения, рыцарь отбрасывает прежнюю свою кротость, словно бы говоря: «Не ненавижу ли я тех, кто ненавидит Тебя, Господи; не мерзки ли мне враги Твои?» Мужи сии немедля яростно бросаются на врага, будто на стадо овец. Насколько бы враг ни превосходил их числом, они никогда не относятся к нему как к войску жестоких варваров или к страшной орде. Не полагаются они и на свою собственную силу, но верят, что Господь дарует им победу. Памятуют они слова Маккавеев:

«Легко и многим попасть в руки немногих, и у Бога небесного нет различия, многими ли спасти или немногими; ибо не от множества войска бывает победа на войне, но с неба приходит сила». Бесчисленное количество раз видели они, как один человек преследовал тысячу, и двое обращали десять тысяч в бегство.

Так, чудесным и небывалым образом, представляются они кротче агнцев, но в то же время яростней львов. Не знаю, было ли бы уместнее называть их монахами или солдатами, но только, пожалуй, лучше было бы признать их и тем и другим. Воистину, нет у них недостатка ни в монашеской мягкости, ни в воинской мощи. Что скажем мы об этом, кроме того, что сие было соделано Господом и чудно в глазах наших» [77] Цит. по: Св. Бернард Клервоский. Похвала новому рыцарству // http://www.unavoce.ru/library/bernard_knighthood.html. – Пер. .

Кардинал Жак де Витри, епископ Акры, нередко сопровождавший рыцарей-тамплиеров в их военных кампаниях, так описывает религиозно-военный энтузиазм братьев ордена: «Когда звучит призыв «К оружию!», те не страшатся врагов и без колебания бросаются в бой. Львы в битве, но агнцы в монастыре; храбрые воины на поле сражения, но кроткие монахи в молитве; свирепы и беспощадны к врагам Иисуса Христа, но добры и милосердны к христианам. В битве они идут под знаменем, разделенным на две половины – черный верх и белый низ [78] Символика знамени определенно восточная: сочетание черного и белого – традиционное противопоставление добра и зла у арабов. «Пусть твой день будет белым!», то есть удачным – распространенное пожелание на Востоке. , в знак того, что они справедливы и милостивы к христианам и страшны и ужасны для врагов. Сами братья называют это знамя Босеан (старофранцузское «beauseant» или «bien-seant» означает «пегий», «полосатый») [79] Jac. de Vitr. apud Gesta Dei, cap. LXV. .