Виталий Шурыгин - Эме Казимир Пике дю Буасги. Герои Шуанерии. За Бога и Короля. Выпуск 14

– Мои друзья, мы будем молиться за Руранда завтра, а сегодня мы за него отомстим! – кричит Анри. Вандейцы продолжают атаку!

– Вперед мои друзья, вперед! – раздается звонкий голос главнокомандующего!

– Позволите ли вы скрыться этим людям, что устроили на вас охоту на вашей же земле?!

Лешель командует отступление и сам бежит с поля боя, Бопюи ранен.

Это полный разгром синих!

Республиканцы бегут в Шато-Гонтье, преследуемые по пятам Королевской и Католической Армией и «Малой Вандеей». Крики «Да здравствует Король!» оглашают долину. И буквально, на плечах отступающих, под непрерывным огнем, вандейцы под руководством Анри входят в город! Вместе с Анри, Николя Стофле, Филипп и шуаны.

– Мои друзья, ляжем спать здесь или победителями в городе? Если нас не уложат в окопы и траншеи эти пушки, то нам это ничего не будет стоить! —звучит его звонкий голос под стенами Шато-Гонтье.

В 11 часов вечера, над городом гордо реет белый стяг Королевской и Католической армии!

Это была долгожданная победа, поднявшая боевой дух Армии!

Стоит отметить, Анри де Лярошжаклен велел оказать помощь раненым республиканцам и разместить нуждающихся в городском госпитале!

Так же Анри после боя публично поздравил Эме и его людей с победой.

Клебер пишет донесение в Комитет Общественного Спасения на Лешаля, обвиняя его во всех промахах, и говорит о новой восходящей звезде Вандеи, её военачальнике « молодом человеке по имени Анри де Лярошжаклен».

– Не верьте тем, кто утверждает, что Вандея мертва. Она еще жива… но должна быть задушена, – так заканчивает свое письмо Клебер.

Анри де Лярошжаклен

29 октября победители с триумфом вернулись в Лаваль. Три дня победители отдыхают, отсыпаются, молятся и танцуют.

Анри де Лярошжаклен решил провести ревизию и реорганизацию Королевской и Католической Армии, что насчитывала на тот момент 39 000 человек пехоты и 1000 кавалерии. Он разделил её на пять дивизий, под командованием Флеро и Отишампа, Руранда, Пирона, Десесарта, Вильнёва. Стофле остался генерал-майором. Князь де Тальмон и его помощник Форестье начальниками кавалерии, Мариньи-артилерии.

Анри хотел, воспользовавшись военным успехом идти на Анжер, а потом вернуться в Пуату, благо дороги были свободны, но не нашел поддержки на военном совете. Большинство же высказалось, что бы идти в Бретань, где вандецев ждали 15 000 восставших шуан, к морю, на Сен-Мало, откуда должна была прийти обещанная англичанами помощь. Стесняясь своего юного возраста, Анри не стал настаивать на своем и подчинился мнению большинства.

Вандейцы провели в Лавале 10 дней. Сохранилось воспоминание одной девушки о том времени.

– Когда мне было 13 лет, вандейцы вошли в город. Мой отец, как и другие горожане, сражался против них и был арестован и посажен в тюрьму. Когда я шла плачущая по городу, меня остановил один красивый офицер.

– Куда ты идешь, мое милое дитя, и почему ты плачешь, сказал он.

– Увы месье, моему горю не поможешь, мой отец должен умереть!

– Он сражался против нас? И как давно? Где он располагался?

– О, мой отец простой рабочий, он был вместе с гренадерами в республиканском авангарде. Мне одна женщина посоветовала обратиться к князю де Тальмону, он спас её сына!

– Дитя моё, ты обратилась по адресу, я и есть князь де Тальмон!

Он взял меня за руку и повел к замку, где содержались заключенные. Он пустил меня к ним, и я нашла там своего отца. Он был освобожден по приказу князя!

И это был не единственный республиканец освобожденный князем де Тальмоном!

После боя под Лавалем, 40 республиканских солдат были приговорены к смерти, их вели на расстрел, когда по пути повстречался князь де Тальмон. Он задержал процессию, поговорил с одним солдатом, которого звали Гуэбон, он был канониром. И велел освободить всех 40 пленников, приговоренных к смерти!

Но были и другие случаи, один юный канонир из национальной гвардии, которого из-за его молодости князь захотел спасти, не захотел дать слово, что он не будет воевать против солдат Короля, и закричал, – «да здравствует республика!».

– Черт возьми, я хотел тебя спасти, воскликнул князь, но это было бы уж слишком благородно, увы, твоя голова должна пасть!

Многие же заключенные, давшие слово не воевать против вандейцев, получили свободу!

Тогда же в Лавале был проведен смотр показавший, что в Королевской и Католической Армии на тот момент состояло 30 000 пехотинцев, разделенные на 5 дивизий по 6000 человек, 1200 кавалеристов, 54 пушки и 180 канониров. Этот же смотр показал, что Королевская и Католическая Армия потеряла 30 000 бойцов!

1 ноября, после отправки Прижана послом в Англию, Королевская и Католическая Армия выступила в путь. 2 ноября, в полдень, её авангард уже вступал в Майенн, тогда как арьергард только выходил из Лаваля (расстояние в 20 километров). Мужчины, женщины и дети шли в полном беспорядке, среди них на повозках, лежали больные и раненные. Эта колонна ничем не напоминала боеспособные пять дивизий, но в её голове шел отряд из 7000—8000 человек, что сохранял имя Королевской и Католической Армии.

Она без боя вступила в Майенн, где к ней присоединилась мать дю Буасги и его младшая сестра, но под Фужером ей пришлось выдержать четырехчасовой бой с батальоном генерала Бриера. И здесь опять же проявили себя шуаны, мастера неожиданного подкрадывания к противнику, отлично знавшие эти места. Эме дю Буасги сражался у ворот Сен-Леонарда или Витре.

шуаны снимают часового

Под крики «да здравствует Король!», вандейцы в 8 часов вечера вошли в город. В это время, в дороге, в одной из повозок, умер «святой из Пуату», маркиз Лескюр.

Фужер, можно сказать родной город Эме, и его отряд пополнился новыми добровольцами. Дю Буасги получает звание подполковника, но пока не имеет доступа в военный совет вандейцев. Среди множества республиканцев взятых в плен в этом городе, был некий офицер д’Обенгейм, который изъявил желание присоединиться к повстанцам. Мариньи признал в нем своего старого друга и одноклассника по военной школе и позволил ему выступить на военном совете, где д’Обенгейм и предложил идти на Гранвиль, а не на Сен-Мало. Он утверждал, что город можно будет легко взять, что сам он принимал участие в возведение укреплений и отлично знает местность. Его план будет принят, несмотря на то, что многие члены совета предлагали идти на Шербург, где в частности служил в своей молодости Стофле, взятие последнего действительно не составило бы труда, но Шербург далеко, а Гранвиль близко!