Джудит Херрин - Византия. Удивительная жизнь средневековой империи

Портрет Феодоры вызвал много обсуждений. На нем она представлена в императорских одеждах, в пурпуре, который, как она заявляла, больше устраивал ее в качестве савана. На подоле изображены волхвы, приносящие дары младенцу Иисусу, на белой тунике – кайма золотая, красная и зеленая. На плечах – широкий жемчужный воротник, на голове корона, с которой на грудь свисают длинные жемчужные нити. В отличие от своих придворных дам, облаченных в яркие, бросающиеся в глаза одежды из шелка, красные туфли, ожерелья и головные уборы, у Феодоры скорее монументальный, чем человеческий вид. Некоторые историки искусств считают, что она приносит дар – большую чашу с монетами – к фонтану перед черным пространством, которое символизирует ее смерть. В любом случае эта серьезная императорская фигура передает высшую власть императрицы Феодоры, которая в молодости была цирковой артисткой. Она стоит перед своим супругом, изображенным в полном императорском облачении, в сопровождении епископа Максимиана, священнослужителей и стражников.

Ортодоксия продолжала процесс устранения из Равенны всех следов арианства. В 561 г. епископ Агнелл посвятил собор Теодориха, известный как «Золотые небеса», св. Мартину. Он заменил портрет правителя золотой мозаикой, изображавшей его самого и императора Юстиниана. Следы оригинальной арианской мозаики остались в дворцовой части – там отчетливо видны руки, которые когда-то были соединены с телами богов. В других местах сохранились изображения Теодориха, и они продолжают производить глубокое впечатление. Почти тремя веками позже церковный историк вознес хвалу мозаичному портрету остготского правителя, стоящего между фигурами, олицетворяющими Рим и Равенну, который украшал дворец в Павии в 830-х гг. Он также записал, что Карл Великий переместил конную статую Теодориха (коня из бронзы, покрытого сверкающим золотом) в свой дворец Ахен, где и сегодня можно увидеть эту скульптуру.

Кампании Юстиниана на западе не только обеспечили устранение проарианских сил, но также вернули под контроль империи два больших региона Северной Африки и Италии. К концу VI в. Константинополь назначил двух чиновников, названных экзархами, имевших неограниченные полномочия, а также сочетавших гражданскую и военную власть, управлять из Карфагена и Равенны. Этот отход от римской традиции разделять армию и администрацию говорит о значении, придаваемом вновь покоренным территориям. В Африке экзарх контролировал богатый процветающий прибрежный регион, который продолжал экспортировать зерно и производить керамику. Африканские изделия из красной глины находят при раскопках на всем Средиземноморье. Из Равенны экзарх правил Северной Италией и территориями, расположенными к югу – до Рима, а провинциями юга Италии и Сицилии управляли другие чиновники, назначенные из Константинополя. Таким образом, превосходство Равенны было обеспечено, и почти два столетия она функционировала как византийская столица Запада, связующее звено между Константинополем и Италией. Равенна осталась главным портом на восточном побережье Италии, находившимся близко к устью реки По. Через нее импортировались редкие и ценные грузы, такие как папирус из Египта, и перераспределялись в места, расположенные дальше на север и запад. Равенна поддерживала регулярные контакты по морю с Константинополем и другими частями Восточного Средиземноморья, не только летом, но и зимой, когда большинство капитанов отказывались подвергаться риску морского путешествия. Равенна покровительствовала художественным ремеслам – там обучались будущие резчики по кости, мастера мозаики и другие специалисты.

Стремление Юстиниана восстановить римское правление в Западной империи было запечатлено в императорских мозаичных панелях, установленных в Сан-Витале. Но к концу VI в. варвары лангобарды (длинные бороды) начали завоевание Северной Италии и дали свое название региону – «Ломбардия», а также южной провинции – «Лангобардия». Обосновавшись в древних городах – Павия и Монца, они направили свои силы против Рима и Равенны. После многих попыток последний аванпост Византийской власти в Италии, защищавшийся экзархом, в 751 г. все же попал под власть лангобардов. Из Константинополя Константин V (741–775) не смог послать военное подкрепление в Рим, и папе Стефану II пришлось искать альтернативную военную защиту (см. гл. 10). Это было важным моментом в истории Европы, когда епископ Рима отказался от традиционной политики дипломатической лояльности Константинополю и совершил беспрецедентное путешествие через Альпы в Понтион, чтобы заключить союз с лидером франков Пипином. Франки согласились защитить Рим от лангобардов и возвратить в наследство св. Петра любую захваченную итальянскую территорию.

Таким образом, Пипин и папа Стефан создали новую ось, соединявшую Северную Европу с центром западного христианского мира, ту, что постепенно исключила Византию и обошла Равенну. Сын Пипина, Карл Великий, позже использовал город как свою административную базу в Северной Италии. Он также лишил его большого количества классических колонн и капителей – ради строительного материала для его новой столицы в Ахене, и, как мы уже упоминали, даже конной статуи Теодориха. Однако умами и душами франков и их преемников Каролингов владели Рим и реликвии св. Петра.

Равенна пришла в упадок, когда заилилась ее гавань в Классисе. В 830–846 гг. Агнелл Равеннский устраивал публичные чтения своей истории города отдельными частями, которые позднее были собраны в его «Книгу понтификов». Его повествование изобилует враждой и кровавыми конфликтами, но вместе с тем автор зафиксировал надписи на памятниках и известных ему произведениях искусства, такие как золотая мозаичная надпись гекзаметром в банях, возведенных епископом Виктором, или стихи, написанные над «четырьмя реками рая» в Сан-Заккария. Он также рассказал несколько забавных легенд, например о том, как некий аббат чудесным образом переместился из Константинополя в Равенну, когда не было подходящего судна, а также описал торжественные моменты, при которых святые образы заменяли письменные гарантии. В одном случае партнеры в коммерческой ссуде привлекли в качестве свидетеля и гаранта икону Св. Андрея, в другом – когда священнослужители Равенны обвинили архиепископа Феодора в том, что он грабит богатства их церкви, – они сделали это в присутствии образов Св. Аполлинария.

К X в. Равенна стала в буквальном смысле захолустьем. Теперь она расположена в нескольких милях от побережья, хотя три поколения германских правителей – Оттоны I, II и III – знали о ее прошлой роли и посещали город. Ее торговля с Восточным Средиземноморьем и связи с Константинополем были унаследованы новой общиной в головной части Адриатического моря – Венецией. Обитатели венецианских островов, разбросанных по лагуне, серьезно занимались судостроением, войной на море и международной торговлей. Они установили отношения с Византией, о которых я расскажу в главе 19. К счастью, закат Равенны сохранил мозаики, глядя на которые можно вспоминать о былом великолепии, когда римляне, готы и византийцы правили Италией из Равенны – Константинополя Запада.