Владимир Лопухин - Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел

Из других родственных моему отцу семей следует упомянуть о Самариных и Свербеевых. Младший из современных мне представителей семьи Самариных, Александр Дмитриевич, был призван в последние годы царствования императора Николая II на пост обер-прокурора Синода. Но он попал на этот пост уже в эпоху агонии империи, в разгар министерской чехарды, когда люди приходили к власти на несколько дней и часов и уходили ввиду безнадежной непримиримости велений совести с тем курсом, которому им предлагалось следовать и который диктовался пагубными влияниями на последнего царя, действовавшими через совершенно его поработившую императрицу [61].

О Свербеевых: сенаторе Александре Дмитриевиче и бывшем после в Берлине Сергее Николаевиче упомянуто выше на стр. 69 записок [62].

Родство моей матери переносит нас из вельможных бюрократических кругов в среду поместного дворянства. Дед мой по матери Иван Александрович Протасьев, женатый на Марии Евлампьевне Кашинцевой, был во Владимирской губернии предводителем дворянства. Состояние его было большое. Но он имел неосторожность, не обладая соответствующими знаниями и опытом, поместить свои капиталы в промышленные дела. Вследствие заминки в импорте хлопка из Америки по случаю войны северных штатов с южными [63], совершенно растерявшись и не сумев преодолеть кризиса, дед за бесценок ликвидировал ткацкую фабрику. В нее же всажены были громадные денежные средства и почти все дедовские имения. Разорение усугубили крупные проигрыши в карты сыновей деда. От большого состояния остались лишь небольшие земельные владения, перешедшие к сыновьям, и писчебумажная фабрика во Владимирской губернии. Вложенный в нее капитал был распределен на паи, доставшиеся после смерти деда его многочисленным наследникам. К числу их принадлежала моя мать. Управление фабрикою было вверено сонаследниками брату матери Николаю Ивановичу. Как и дед, никаких специальных сведений он не имел. Управлял владимирскою фабрикою, сидя в Москве и продолжая играть в карты . Последствия сказались постепенным уменьшением дивидендов. Дело долгие годы кряхтело, пока не развалилось окончательно. Мать потеряла все до копейки, когда я еще был гимназистом. Единственно, кого миновала катастрофа, это сестру моей матери, тетушку Ольгу Ивановну, бывшую замужем за сенатором Батуриным. Желая приобрести предлагавшееся ей имение в Ковенской губернии в то время, когда Протасьевская писчебумажная фабрика еще существовала, она просила сонаследников о выделе ее из предприятия. Ее выделили, выдали причитающийся капитал, и имение она купила.

У деда и бабки Протасьевых было 19 человек детей. Но выжили девять – четверо сыновей Александр, Евлампий, Николай, Константин и пять дочерей, Надежда, Варвара, Анна, Ольга и младшая, моя мать, Вера.

Александр Иванович был женат на графине Софии Сергеевне Толстой, с которой прижил трех дочерей Марию, Анну и Надежду . Жена Александра Ивановича, прожив с ним лет пятнадцать, впала в душевную болезнь, от которой вскоре скончалась. Ему пришлось одному довоспитывать дочерей, что ему в совершенстве удалось, так как он был чистый сердцем, добрый и отзывчивый человек. Имел доставшееся ему от его матери небольшое имение в Рязанской губернии. Но он им не занимался, проводя с дочерьми в имении только часть летнего времени. Жил и служил в Петербурге, где был мировым судьею первого созыва реформированных судебных учреждений императора Александра II. Большой чревоугодник, хлебосол, любитель всего веселого, охотник послушать всякие соленые анекдоты и самому поврать, он был олицетворением беспечного сибарита. В молодости неумеренно играл в карты. И значительную часть состояния промотал. Политической физиономии не имел никакой. Мировым судьею был добросовестным и хорошим.

Евлампий Иванович был только всего типичным прожигателем жизни, но прожигателем убежденным, большого масштаба. Красивый собою, он был избалован женщинами. И отдавался любовным увлечениям не в меру. Но прежде всего он был игрок, спустивший в карты огромные средства. Это, главным образом, его пагубная страсть к картам окончательно подорвала состояние его отца, расстроенное неудачною промышленною спекуляциею. Дед много раз отказывался платить карточные долги сына. Но бабушка, которой Евлампий Иванович был любимцем, всякий раз добивалась платежа. Дед, суровый и строгий, выходил из себя. Происходили семейные сцены. Но дед платил и платил до изнеможения. В промежутках между карточною игрою Евлампий Иванович отдавался кутежам. Много пил. Женился на Марии Николаевне Вишневской. Имел от нее двух дочерей – Марию и Евлампию . Еще в первые годы супружества к жене приехала погостить ее сестра-барышня. Евлампий Иванович ее соблазнил и стал жить с нею. Жена накрыла любовников. Свояченица оказалась беременною. В доме водворился сущий ад. Евлампий Иванович старался сбыть свояченицу замуж как-нибудь за кого-нибудь. Но это не удалось. От создавшейся обстановки Евлампий Иванович запил. Женщины, вино, запойная игра в карты сломили его здоровье и в сравнительно еще молодые годы прожигатель жизни сгорел.

Николай Иванович, управлявший Протасьевскою писчебумажною фабрикою, был также страстным игроком. Карты поглотили все его состояние , сгубив и вверенную ему сонаследниками фабрику . Женат был на Любови Сергеевне Загоскиной (внучатой племяннице писателя Загоскина), от которой имел пять сыновей и двух дочерей. Старший сын Иван , мой сверстник, в ту пору, когда впервые образовывалось наместничество на Дальнем Востоке, с адмиралом Алексеевым во главе, был назначен в состав управления наместничества на должность комиссара по финансовой части, из податных инспекторов в Петербурге, как единственный из инспекторов, владевший английским языком, знание которого считалось обязательным для службы на Дальнем Востоке [64]. С упразднением Дальневосточного наместничества Иван Николаевич был переведен в центральную Россию управляющим Курскою казенною палатою, а затем членом Совета наместника на Кавказе, по финансовой части. Умер вскоре после Октябрьской революции.

Младший из братьев моей матери, наиболее ею любимый, Константин Иванович, был чужд пагубной страсти к карточной игре, отличавшей старших его братьев. Был милым, красивым, скромным юношею. По окончании Школы гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров на военной службе не остался. Скончался, не достигнув двадцатипятилетнего возраста, от скоротечной чахотки.

Старшая сестра моей матери Надежда Ивановна, настолько старшая, что ровесницею моей матери была дочь Надежды Ивановны от ее брака с Н. И. Христофоровым [65]Мария Николаевна, скончалась вскоре после выхода замуж. Мария Николаевна вышла за судебного деятеля, бывшего потом сенатором, Брока, но развелась с ним, чтобы стать женою служившего в ту пору по прокурорскому надзору Леонида Михайловича Князева, впоследствии губернатора тобольского, после вологодского, костромского, курляндского, а затем иркутского генерал-губернатора и после члена Государственного совета. От брака с Броком у Марии Николаевны были сын и дочь. Дочь Наталья вышла за двоюродного брата своей матери, упоминавшегося выше Ивана Николаевича Протасьева, комиссара по финансовой части Дальневосточного наместничества. От брака с Князевым у Марии Николаевны было четверо детей. Двое умерли в раннем детстве. Выжили одна дочь и сын Владимир, офицер Конного полка, убитый в самом начале мировой войны при наступлении в Восточной Пруссии.