Олег Баев - Избранные работы по проблемам криминалистики и уголовного процесса (сборник)

Эти положения ни в коей мере не противоречат презумпции невиновности как гарантии законных интересов обвиняемого, неукоснительное соблюдение которых, повторим, должно лежать в основе путей, средств и способов разрешения конфликтов и в деятельности следователя и в целом в уголовном судопроизводстве. Следует полностью согласиться с мнением М. С. Строговича, что презумпция невиновности означает не субъективное мнение того или иного участника процесса (следователя, прокурора, судьи), а объективное положение лица, устанавливаемое законом. «Согласно презумпции невиновности, – пишет он, – закон считает обвиняемого невиновным, пока те, кто считает его виновным, не докажут, что обвиняемый действительно виновен, и с этим выводом согласится суд в своем приговоре» [87] Строгович М. С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности. – В кн.: Виктимология и профилактика правонарушений. Иркутск, 1979, с. 113. .

Однако из этого бесспорного положения иногда делаются совершенно неожиданные выводы, касающиеся непосредственно способов разрешения конфликтов в деятельности следователя. Это обязывает нас остановиться на их рассмотрении подробнее. Так, М. С. Строгович, последовательно выступая против допустимости применения в уголовном судопроизводстве, и в первую очередь при расследовании преступлений, методов психического воздействия на личность (так называемых следственных хитростей, психологических ловушек или тактических комбинаций), пишет: «Подобные приемы, противоречащие законности и нравственности, характерны тем, что они исходят из отношения к обвиняемому как к преступнику, как к лицу, виновность которого якобы уже установлена, тогда как этот вопрос еще предстоит решить суду» [88] Там же, с. 13–14. . С этим мнением согласиться нельзя.

Авторы, считающие правомерным применение методов психического воздействия на личность как способов разрешения конфликтов в деятельности следователя, представляется, ни в малейшей степени не выступают за предвзятое отношение к обвиняемому (или подозреваемому). Они понимают, что обвиняемый – это не виновный, но полагают, что следователь, оценив доказательства и обстоятельства дела в их совокупности и придя на основе внутреннего убеждения к выводу (субъективному мнению, не противоречащему презумпции невиновности) об умышленном искажении или сокрытии обвиняемым искомой следователем информации, не только вправе, но и обязан принять все законные и нравственно допустимые меры по преодолению противодействия и установлению истины. Этого требуют от него общественные интересы, с этих позиций должны разрешаться конфликты в деятельности следователя.

М. С. Строгович с позиций презумпции невиновности как гарантии законных интересов личности критикует авторов, пришедших к выводу, что «в криминальном плане подозреваемый или обвиняемый изучается как лицо, совершившее преступление» [89] Основы применения кибернетики в правоведении/Под ред. Н. С. Полевого и Н. В. Витрука. М., 1977, с. 233. , полагая, будто и при этом происходит смешение понятий «обвиняемый» и «виновный» [90] См. Строгович М. С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности, с. 15. . Но ведь ст. 68 УПК возлагает на следователя обязанность доказывать те же обстоятельства, в ней перечисленные, что и на органы предварительного расследования, и на суд, в том числе изучать личность обвиняемого, мотивы преступления, обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности обвиняемого. Иными словами, следователь в соответствии с законом обязан изучать обвиняемого именно как лицо, совершившее преступление, как лицо, в отношении которого суд должен решить вопрос о его виновности в инкриминируемом ему преступлении. Иначе личность человека, которого суд, возможно, признает преступником, практически остается неизученной и суд будет лишен возможности вынести правомерный и обоснованный приговор. Невыполнение этой обязанности (скажем, неустановление следователем точного возраста обвиняемого, неразрешение вопроса о его вменяемости, неустановление мотивов преступления и др.) при невозможности восполнить допущенные пробелы в судебном заседании совершенно обоснованно повлечет возвращение дела на дополнительное расследование.

Необходимо остановиться еще на одном более общем вопросе разрешения конфликтов в деятельности следователя, связываемом рядом авторов также с презумпцией невиновности как гарантией законных интересов личности в уголовном судопроизводстве. Мы имеем в виду возможность рассмотрения расследования преступлений как специфического процесса разрешения конфликтов, а также возможность использования при этом теории игр. Сущность возражений противников такого подхода (М. С. Строговича, И. Ф. Пантелеева, С. Г. Любичева и др.) сводится к одному: «Для следователя обвиняемый – это преступник, старающийся избежать ответственности, и следователь с ним ведет «игру», стараясь ее выиграть» [91] Там же, с.15. .

Нет, однако, сомнений в том, что поскольку в уголовном судопроизводстве возможны и реально существуют конфликты между общественными и личными интересами, то расследование преступлений и судебное рассмотрение дел о них зачастую связано с конфликтными взаимодействиями, с необходимостью преодоления противодействий. Именно по этой причине и существуют следственная тактика, тактика судебного следствия, тактика поддержания государственного обвинения в суде и тактика защиты по уголовным делам [92] См. Дулов А. В. Тактические операции при расследовании преступлений. Минск, 1979, с. 21. . Сам факт существования тактики в названных и других ее видах в уголовном судопроизводстве возражений, думается, ни у кого вызвать не может. И в соответствии с этим «во всех сферах деятельности людей, где имеет место тактика, будь это классовая борьба, военное искусство, дипломатия, спорт или расследование преступлений, присутствует элемент конфликтности и борьбы отношений и каждая из сторон стремится иметь как можно больше разнообразной информации о другой стороне… чтобы с учетом этого избрать наиболее эффективные приемы достижения своих целей» [93] Ведерников Н. Т. Личность обвиняемого и подсудимого Томск, 1978, с. 74. .

А коль скоро конфликты интересов и действий, направленных на их удовлетворение, как объективная реальность существуют в уголовном процессе, то одной из насущных задач юридической науки (главным образом криминалистики) является разработка рациональных и допустимых способов их разрешения следователем и судом. И вполне естественно, что для этого делаются попытки использовать методологию и отдельные методы теории игр (научной дисциплины, составляющей в настоящее время один из элементов науки системного анализа [94] См. Моисеев Н. Н. Математические задачи системного анализа. М., 1981. с. 6. , которая имеет своим предметом изучение «математических моделей принятия оптимальных решений в условиях конфликта» [95] Энциклопедия кибернетики/Под ред. В. М. Глушкова. Киев 1975, т. 1, с. 333. . Привлечение ее в этих целях связано с необходимостью рационализации всех видов деятельности, в том числе и уголовного судопроизводства, с учетом достижений научно-технического прогресса. Эта тенденция ни в коей мере не является результатом пренебрежения презумпцией невиновности, гарантирующей законные интересы личности.