Вячеслав Батырь - Международное гуманитарное право

В международном праве издавна установилось, что меры принуждения могут применяться лишь пострадавшим от правонарушения государством. Односторонние меры принуждения, осуществляемые государством, носят характер самопомощи. Иначе решается вопрос, когда речь идет о нарушении многостороннего договора. Особо пострадавший от этого участник вправе в одностороннем порядке приостановить действие договора в отношениях только с государством, его нарушившим. Что же касается любого другого участника, то он может в одностороннем порядке приостановить действие договора в отношении себя самого лишь в том случае, «если договор носит такой характер, что существенное нарушение его положений одним участником коренным образом меняет положение каждого участника в отношении дальнейшего выполнения своих обязательств, вытекающих из договора» [98] Ведомости ВС СССР. – 1986. – № 37. – Ст. 715. . В таком случае речь идет уже, собственно говоря, не о третьем государстве, а об участнике, права которого непосредственно затронуты нарушением договора. Императивные нормы МГП порождают универсальные обязательства, и поэтому в случае их нарушения все государства рассматриваются как непосредственно заинтересованные и могут применять в рамках международного права меры принуждения. Решение о применении этих мер должно приниматься государствами совместно, причем если оно принято единогласно, то и действие самого договора может быть не только приостановлено, но и прекращено как в части, так и в целом, в отношениях как с нарушителем договора, так и между всеми участниками. Следовательно, нарушение императивной нормы – обязательства государства в отношении международного сообщества в целом – порождает универсальные правоотношения ответственности. Поэтому в таких случаях решающая роль принадлежит коллективному принуждению. Права потерпевшего государства на принятие односторонних мер принуждения весьма ограничены. Известно, что неоднократное одностороннее применение правительством США силы под видом «санкций» не дало положительного результата даже для реализации внешнеполитических целей этой страны. При этом международному правопорядку был причинен урон.

Весьма сдержанной представляется позиция России в отношении принуждения, даже коллективного. Исключение составляют случаи, когда принуждение является средством обеспечения уважения международного права, если речь идет о сохранении мира, противодействии агрессии, прекращении вооруженных конфликтов. Россия выступает за повышение роли и расширение полномочий ООН в осуществлении принуждения, для чего может быть использован значительный арсенал средств, имеющихся в распоряжении ООН, включая ее вооруженные силы (ст. 41, 42 Устава ООН).

Само осуществление принуждения и правовая регламентация этого процесса требуют достаточно четкого определения и разграничения юридических видов принуждения. Чаще всего к ним относят контрмеры и санкции.

Контрмеры– это меры, принимаемые государством в отношении правонарушителя в рамках международного права. Контрмеры подразделяют на реторсии и репрессалии.

Под, реторсией понимаются правомерные действия одного государства, принимаемые им в ответ на дискриминационные ограничения, установленные другим государством в отношении физических или юридических лиц первого государства [99] Так, в соответствии со ст. 1194 ГК РФ Правительством РФ могут быть установлены ответные ограничения (реторсии) в отношении имущественных и личных неимущественных прав граждан и юридических лиц тех государств, в которых имеются специальные ограничения имущественных и личных неимущественных прав российских граждан и юридических лиц. . Практика показывает, что чаще всего реторсии применяются государством в случае дискриминации его граждан на территории другого государства, недружественных ограничений экономических и культурных связей и т. п. [100] Правило о реторсии было включено в часть третью Модельного гражданского кодекса для стран СНГ, затем воспроизведено в гражданских кодексах Армении (ст. 1261), Белоруссии (ст. 1102), Казахстана (ст. 1093), Киргизии (ст. 1176), Узбекистана (ст. 1167). Аналогичное правило имеется в Законе о международном частном праве Азербайджана от 6 июня 2000 г. Положения о возможности принятия реторсии имеются и в законодательстве некоторых других государств (Чехии, Словакии, КНР, Монголии). Возможность установления ответных ограничений (реторсий) предусмотрена ст. 1194 ГК РФ. В указанной статье говорится именно о специальных ограничениях, установленных в отношении прав российских граждан и российских юридических лиц, а не об общих ограничениях, установленных в данном государстве в отношении всех иностранных граждан или всех юридических лиц. Ответные ограничения должны быть соразмерны, адекватны тем ограничениям, которые были введены дискриминационным актом иностранного государства. Введение ответных ограничений отнесено в России к компетенции органа исполнительной власти – Правительства РФ, что следует объяснить, с одной стороны, необходимостью обеспечения оперативности в принятии решений о введении таких мер, а с другой – конкретным разовым характером введения таких ответных мер в отношении определенного государства. Установление в ГК РФ полномочий Правительства соответствует подп. «ж» ч. 1 ст. 114 Конституции РФ, поскольку ГК РФ – федеральный закон. . Обычно реторсии состоят в принятии мер, тождественных или аналогичных тем, против которых они направлены. Но могут быть использованы и другие средства. Задача реторсий – добиться прекращения дискриминационных мер, воздействовать на решения государства выполнять свои обязательства, после чего они должны быть отменены. Отметим, что реторсии характерны также для механизма действия политических и моральных норм, правил вежливости и иных неправовых международных норм. Реторсия, будучи правомерным актом, может применяться в качестве превентивной меры в случае реальной угрозы правонарушения. Эффективность реторсий в значительной степени зависит от возможностей применяющего их государства.

Репрессалии представляют собой односторонние меры принуждения, допускаемые международным правом как контрмеры в случае правонарушения. Репрессалии могут применяться лишь после того, как правонарушение станет свершившимся фактом. Они должны быть пропорциональными: интенсивность контрмер не может быть выше той, что необходима для достижения непосредственной цели. Превышение пределов необходимого само по себе явится правонарушением, злоупотреблением правом. Объектами репрессалий могут быть военные объекты и комбатанты [101] Статья 20 Дополнительного протокола I устанавливает общее правило, согласно которому репрессалии против лиц и объектов, которым предоставляется защита, запрещаются. Пункт 6 ст. 51 запрещает «нападение на гражданское население или на отдельных гражданских лиц в порядке репрессалий»; п. 1 ст. 52 запрещает превращать гражданские объекты в объекты нападения или репрессалий. Нельзя делать объектами репрессалий культурные ценности (п. «с» ст. 53). Запрещается подвергать нападению в порядке репрессалий такие объекты, которые необходимы для выживания гражданского населения (скот, посевы, ирригационные сооружения и т. д.); запрещается в качестве репрессалий причинять ущерб природной среде (п. 2 ст. 55); запрещаются репрессалии в отношении установок и сооружений, содержащих опасные силы (ст. 56). . Запрещаются любые формы насилия, физические и психические пытки, а также другие репрессалии в отношении как гражданского населения и гражданских объектов, так и военнопленных, раненых, больных. Репрессалии прекращаются по достижении цели. Цель же состоит в том, чтобы побудить к прекращению правонарушения и выполнению обязательств. Кто правомочен дать указания об осуществлении репрессалии? Видимо, здесь необходимо установить отличия между репрессалиями на различных уровнях осуществления руководства. Универсальным правом давать обязательные к исполнению указания обладает Верховный Главнокомандующий. Но следует также признать, что в ходе вооруженного столкновения действия младших командиров могут выглядеть как осуществление репрессалий (например, решение о снятии иммунитета с гражданского объекта).