Юрий Кудрявцев - Государственные режимы

Важной является сегодня проблема соотношения частных и публичных интересов, прав и свобод человека и гражданина с его обязанностями. Профессор А. В. Поляков справедливо подчеркивает, что права человека не могут существовать вне коммуникаций, а следовательно, и вне правовых обязанностей и морально-правовой ответственности. Однако следует признать, что сегодня юридическая наука придает большее значение исследованию прав и свобод граждан, практически не уделяя внимание их обязанностям перед обществом и государством, а также государства перед гражданами. В Конституции РФ, например, имеет место несколько десятков прав, при том что обязанностей всего четыре. Более того, воинская обязанность «необязательна», так как может быть заменена альтернативной гражданской службой, если убеждения гражданина или вероисповедание противоречат несению военной службы (ст. 59 Конституции РФ). Так как субъективные права вне правоотношений практически не существуют, налицо элементарное нарушение юридического признака правоотношений: взаимной корреспонденции субъективных прав и юридических обязанностей [199] На это указывает А. И. Бойко (см.: Бойко А. И. О естественности правовых обязанностей и некорректности возвеличивания субъективных прав // Правовая политика и правовая жизнь. 2004. № 1. С. 56). , в соответствии с которым реализация права одним субъектом находится в непосредственной зависимости от выполнения соответствующего обязательства другим субъектом. В связи с этим, опять же с учетом требований времени, заслуживает внимания и обсуждения тезис о существовании наряду с естественными неотчуждаемыми правами «естественных обязанностей», находящихся друг с другом в неразрывной связи [200] О «естественных обязанностях» см.: там же. С. 57. .

К сказанному следует добавить, что все права гражданина действительно реализуются только в рамках правоотношений, права же человека иногда могут осуществляться и вне таковых. Речь идет о коллективных правах (т. н. правах третьего поколения), принадлежащих не столько каждому индивиду, сколько целым нациям, народам: право на мир, самоопределение, благоприятный миропорядок и т. п. [201] См.: Комаров С. А., Ростовщиков И. В. Личность: Права и свободы. Политическая система. СПб., 2002. С. 139. Здесь требует пояснения высказывание проф. А. В. Полякова о том, что вне правовых отношений существует лишь дозволенное поведение. Но ведь субъективное право как раз и является мерой именно возможного или дозволенного поведения лица, установленного юридической нормой.

Господствующая сегодня «идеология прав человека» не только должна оказывать влияние на внутригосударственное право многих государств, но и по сути обязана занимать главенствующее положение в международном публичном праве. «Приоритет международного права по отношению к внутригосударственному в области прав человека является общепризнанным принципом международного сообщества» [202] Лукашева Е. А. Право и права человека в нормативной системе общества // Проблемы общей теории права и государства: Учебник для вузов / Под общ. ред. В. С. Нерсесянца. М., 2002. С. 222. . Но именно в сфере реализации международного права в области прав человека сегодня имеют место чудовищные нарушения. С целью якобы защиты прав человека или борьбы с терроризмом страны НАТО во главе с США осуществляют массовые нарушения основных прав и свобод человека. Свидетельством этого являются события в Югославии в 1999 г., военное вторжение сил НАТО в Ирак весной 2003 г., миссия сил Западной коалиции в Ливии весной 2011 г. Причем дошло до абсурда: путем военной агрессии, оккупации и жестокого насилия, вопреки Уставу ООН (а то и под прикрытием разного рода резолюций ООН), иным нормам международного права, ряд крупных держав «защищают население и утверждают демократию в мире». У подобной «демократии» нет ничего общего с подлинной демократией, основа которой – власть народа, а не власть сепаратистов или оккупантов. Последних при этом продолжают называть освободителями, а защитников своей страны и народа – боевиками и террористами. Если следовать подобной логике, остается только назвать боевиками и террористами героев Великой Отечественной войны, которые ценой собственной жизни уничтожали фашистских захватчиков, освобождая нашу страну от оккупации.

А что же наука? В свете происходящих в мире событий научная общественность по-прежнему продолжает говорить о каком-то «праве цивилизованных народов», «подлинном праве», о необходимости унификации (интернационализации, конвергенции) права на основе западных стандартов и т. д., не задумываясь при этом, что под угрозу поставлены теория прав человека, теория демократии, международное право, да и теория государства и права в целом. В частности, действия стран НАТО во главе с США нарушают не только базовые международно-правовые принципы, но и один из важнейших теоретико-правовых принципов: недопустимость противопоставления законности и целесообразности.

К сожалению, подобные антиправовые стандарты уже применялись в нашем государстве. Примером являются события осени 1993 г., когда расстрел Парламента так комментировался одной из газет: «Да, были нарушены некоторые статьи Конституции, но тем не менее нельзя говорить о выходе власти из правового пространства, о правонарушении, ибо действовавшая Конституция не соответствовала элементарным демократическим нормам» [203] Цит. по: Матузов Н. И. Право в политическом измерении // Российская правовая политика: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М., 2003. С. 61. . Наука тоже не остается в стороне. В частности, в статье «Приоритеты правовой политики» кандидат юридических наук А. П. Коробова заявляет буквально следующее: «Вправе ли власть пренебречь принципом законности и принимать решения исходя из соображений целесообразности и общественной пользы? Думается, что при разрешении поставленных вопросов единственным истинным мерилом справедливости принятых решений может выступать их адекватность естественному праву, принципиальная сопоставимость с ним» [204] Коробова А. П. Приоритеты правовой политики // Российская правовая политика: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова, А. В. Малько. М., 2003. С. 110. . Остается только закрепить данное положение законодательно – и вот вам прямой путь к вседозволенности. А пока мы наблюдаем появление нового типа правопонимания, в соответствии с которым право – это «демократические ценности» и некие абстрактные идеалы свободы и справедливости, которые можно соблюдать, игнорировать или даже извращать в соответствии с личными желаниями. На этот счет имеется и соответствующая концепция «живого» или «свободного права», в соответствии с которой право не в законах, а в свободных действиях субъектов, признающих истиной лишь практически полезный результат. В итоге господствующее положение занимает так называемое «неправовое право».