Александр Бойко - Римское и современное уголовное право

См. об этом: И.А.Покровский, цит. соч., – С. 85–88.

Название этого органа государственной власти происходит от латинского слова senex – старик. Этимологический корень названия обычно истолковывается следующим образом: первоначально Сенат состоял из престарелых лиц, не пригодных к ношению оружия и, значит, не могущих участвовать в комициях. Старики были призваны оказывать помощь царю в другой форме – советами, быть consilium regis.

Данная форма правотворчества характерна для любых государств, переживающих период географического роста и политического объединения. “Нормативный материал по борьбе с преступностью в разраставшейся Московии, например, формировался методом наслоения. К обычному праву, частично зафиксированному в Русской Правде и других источниках и используемому на вновь присоединяемых территориях, великие московские князья присовокупляли малые уголовные наказы в отдельно направляемых уставных грамотах”. (Цит.: Уголовное право. Общая часть // Учебник под ред. проф. В.Н.Петрашева. – М.: Изд-во “Приор”, 1999. -С. 23. Крепнущий общерусский центр постепенно, как и в Древнем Риме, ставит местную феодальную знать в финансовую зависимость от московского сюзерена. Эпоха завуалированного взяточничества (самостоятельного кормления чиновничества от местных просителей) ограничивается: Судебник 1497 года Ивана III просто запретил посулы (плату за разрешение дел), а Иван IV в своем Царском судебнике 1550 года дополнил отцовский запрет и санкциями – штрафом для столоначальника и торговой казнью для подъячего. В современных указах российских президентов, договорах Центра и субъектов Федерации нет специальных предостережений против лихоимства и казнокрадства. А ведь в Отечестве "уже высказывались, хотя и с большою осторожностью, мнения о вреде взяточничества".

В императорском периоде мнения известных правоведов приравниваются к писаному праву и получают наименование jus. Высшая нормативная сила полностью и окончательно закрепляется за императорскими узаконениями (которые называются leges), а сама принимается за кодификацию. Последовали: частный сборник по систематизации законодательства при Диоклетиане, известный как codex Gregorianus; codex Hermogenianus (начало IV века); codex Theodosianus (438 год в уголовно-правовом смысле очень богат.

В интересах настоящей работы приведем дополнительные сведения о легендарном собирателе законов. Как сообщают Л.Л.Кофанов и В.А.Томсинов, Юстиниан родился “11 мая 482 г. в г. Таврезе в Иллирии (современная Сербия). Возможно, по происхождению он был славянином. Его дядя был родом из простых иллирийских крестьян. Тем не менее Юстиниан прекрасно владел латынью, получил блестящее юридическое образование. Был весьма энергичен, доступен простому народу, ненавидим аристократией”. – Памятники римского права. Институции Юстиниана. – М.: Зерцало, 1998. – С. 7.

“Из конституции Юстиниана от 16 декабря 533 года “Omnem” мы узнаем, что комиссия использовала около 2 000 книг, содержащих в себе 30 раз по 100 тыс. строк, те. 3 миллиона строк”. – Цит. по: Дигесты Юстиниана. Избр. фрагменты в переводе и с примечаниями И.С.Перетерского. – М.: Наука, 1984. – С. 20.

В поэме “О природе вещей” он утверждал: “Лучше поэтом жить, повинуясь, в спокойствии полном, нежели власти желать верховной и царского сана”. – Г. Гусев. Странствия великой мечты. – М.: Молодая гвардия, 1982. – С. 73.

Частью романистов и международников отстаивается иное предположение, что первенство во времени принадлежит межродовому праву. В нем – истоки будущих внутригосударственных порядков. Первоначально индивидуального права нет. У предков римлян существовало только междуплеменное право. Италийская община составлялась из соединения родов или триб (Ramnes), живших на Палатинском холме, с сабинянами (Tities), занимавшими Квиринальский холм. Этот федеративный союз (societas), – пишет В.Э.Грабарь, – вынуждался войною с соседями и распадался с ее окончанием. Об этом свидетельствуют предания об общем боге Ramnes, или Tities, храм двуликого Януса (Janus geminus, Janus bifrons), двери которого открывались лишь во время войны, легенды о двух основателях Рима, двойственная структура власти и пр. Возникновение государственной организации в результате распада родового общества на классы привело к тому, что “сношения между родами потеряли свой международно-правовой характер. Единое до того jus gentium расслаивается: часть его, превратившись во внутреннее право римской общины, право квиритов (jus Quiritium), получившее в дальнейшем название гражданского права (jus civile), стало регулировать отношения внутри общины, другая его часть сохранила свою прежнюю функцию, регулируя внешние отношения нового государственного образования”. “Первоначальное значение римского термина jus gentium” // Из научного наследия проф. В.Э.Грабаря. – Тарту: Учен. записки ТГУ. – Вып. 148. – 1964. – С. 30–31.

История повторяется. Некогда великий Рим олицетворял космополитические устремления, позволял внутренние квиритские порядки корежить в угоду мировой торговле. Их территориальные потомки первой половины XIX века боролись за национальное объединение и против могущественного соседа (Австро-Венгрия), а потому яро противодействовали космополитическим и всемирно-человеческим умствованиям. Один из духовных вождей Рисорджименто (движение за возрождение Италии) Джузеппе Джусти призывал воздерживаться от jus gentium до воссоздания национальной государственности. В его легендарной шутке “Просветители” есть и такие злые строки:

Мы видим, что мировой дух традиционно поселяется в империях, там же концентрируются и общемировые претензии на господство своих правил. Сегодня это делают США под гуманитарным флагом защиты прав и свобод всех чужестранцев.

О важности практикующей юриспруденции для развития права в тот далекий период убедительно пишет потомок древних латинян, итальянский профессор Чезаре Санфилиппо: “Ныне деятельность истолкователя ограничивается точным пониманием содержания и значения нормы и последующим ее применением к конкретному случаю. В римском же мире, напротив того, interpretari, истолковать в некоторых случаях означало буквально создать право. И верно, наряду с довольно скудным числом случаев, для которых можно было сослаться на писаную норму, в отношении которых римский юрист осуществлял ту же деятельность, имелся целый ряд (довольно многочисленный) других случаев, которые за отсутствием писаной нормы необходимо было подвести под юридическую регламентацию, привлекая обычай. Применительно к этим случаям римский юрист, глубокий знаток обычаев, mores, должен был самостоятельно извлечь из них и создать юридическую норму, включить ее в систему, вывести из нее все возможные теоретические и практические следствия”. – Чезаре Санфилиппо. Курс римского частного права. – М.: Изд-во БЕК, 2000, С. 18.