Салман Дикаев - Террор, терроризм и преступления террористического характера

По замыслу авторов, указание в диспозиции ст. 205 УК на политический мотив позволит соответствующим образом квалифицировать конкретное деяние по его прямой относимости не только к террористической деятельности, но и к такой категории, как террористический акт из мести за государственную или политическую деятельность. Это же создаст возможность связать ст. 205 и 277 УК РФ в единый блок в целях более успешного противодействия терроризму, поскольку диспозиция последней предполагает политический мотив.

Подобные суждения расходятся с общей установкой на деполитизацию терроризма. Все больше ученые и политики высказываются в пользу того, чтобы лишить терроризм политического ореола [148] В Европейской конвенции о пресечении терроризма в перечне преступлений, определяемых для обеспечения выдачи преступника иностранному государству (ст. 1), оговаривается, что ни одно из этих преступлений не должно рассматриваться как политическое преступление или преступление, связанное с политическим преступлением, или преступление, вызванное политическими мотивами (ст. 2). См.: Европейская конвенция о пресечении терроризма (ETS № 90) (Страсбург, 27 января 1977 года) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. 20 янв. № 3. Ст. 202. и рассматривать его исключительно как уголовное преступление. Если мы укажем на политический мотив преступления, то должны будем указать и иные мотивы, а они, как мы знаем, в каждом конкретном случае совершения преступления могут быть совершенно разными (не исключая и хулиганский), что значительно усложнит и саму юридическую норму, и практику ее применения. Надо отметить, что нет необходимости «увязывать» эти два преступления, поскольку, во-первых, это ничего не даст для практики борьбы с терроризмом, а во-вторых, они и так связаны как частное и единичное, хотя и рассредоточены в УК в зависимости от объекта посягательства.

Субъектами политического терроризма могут быть индивиды, политические партии и организации, движения и преступный тоталитарный режим. Но не все партии, организации, движения могут считаться собственно политическими. Как правильно отмечает А. С. Насер, любая организация лишь тогда может считаться политической, когда в своей деятельности опирается на широкие слои населения, а поскольку при терроризме этого нет, то необходимо лишить террористическую деятельность политического ореола [149] Насер Али Салех Ахмад. Проблема терроризма в странах Ближнего Востока (на примере Йемена и Египта): Автореф. дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2002. С. 7. .

Отказав терроризму в наличии политической составляющей, мы ничуть не приблизимся ни к пониманию существующей проблемы, ни к ее решению. Терроризм должен исследоваться таким, каков он есть на самом деле. А современный терроризм, по мнению многих ученых, в большинстве своем основывается именно на политической мотивации [150] Schmid A., Jongman A. Political terrorism. Oxford – New York, 1988. P. 32. . Но политический мотив организатора может не совпадать, например, с корыстным мотивом исполнителей преступления даже при наличии специальной цели (нарушение общественной безопасности и т. д.). Тогда действия исполнителей не могут рассматриваться как терроризм. Вместе с тем следует отметить, что терроризм должен признаваться политическим не только представителями публичной власти, но и самим субъектом преступления, а также теми, кто от него пострадал – непосредственными жертвами и обществом в целом [151] Шнайдер Г. Й. Криминология. М., 1994. С. 433–448. .

Политический терроризм, конечно же, в основном связан с борьбой за власть и, соответственно, направлен на устрашение политического противника и на принуждение его к политическим уступкам. Но не только. Возможны случаи, когда борьба за власть отсутствует и субъект терроризма своими действиями пытается обратить внимание власти на ту или иную сферу жизнедеятельности общества, поскольку власть, по мнению субъекта терроризма, например, не уделяет должного внимания той или иной социальной сфере (экономике, экологии, вооруженным силам и т. д.) или ведет такую политику, которая не устраивает субъекта политического терроризма (политика экономического террора 1990-х гг., политика преследования граждан по их национальному признаку и т. д.).

Так, приговором Санкт-Петербургского городского суда Елисеев был осужден по ч. 1 ст. 205, ч. 1 ст. 222, ч. 1 ст. 223 на три года шесть месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Как указано в приговоре суда, Елисеев, будучи неудовлетворен условиями своей жизни и социальной политикой, проводимой правительством, вынашивая намерение публично покончить жизнь самоубийством, решил одновременно путем акта терроризма заставить органы власти провести расследование имевшего место, по его мнению, факта незаконного ведения агитации в ходе кампании по выборам Президента РФ в 1996 г. [152] Стуканов А. Борьба с преступлениями террористической направленности // Законность. 2001. № 6.

Здесь следует отметить, что безнравственность политического преступления, каковым в абсолютном большинстве случаев является терроризм, далеко не так очевидна и постоянна, как, например, безнравственность преступлений корыстных. Понятие о ней изменяется «сообразно времени, событиям, правам и достоинствам власти» [153] Речи Урусова на процессе «нечаевцев» (в защиту П. Г. Успенского и Ф. В. Волховского) // Правительственный вестник. 1871. 13 (25) июля, 15 (27) июля; Спасович В. Д. За много лет (1859–1871). СПб., 1872. С. 447. . Как было отмечено выше, к политически мотивированному терроризму приводит и чрезмерное увлечение субъекта самыми благородными идеями. Поэтому то, что вчера считалось государственным преступлением, сегодня или завтра может быть оценено как высокочтимый подвиг гражданской доблести. Государственное преступление «нередко… проповедь того, что еще недостаточно созрело и для чего еще не наступило время» [154] Константин Маковский на процессе 1 марта 1881 г. // Былое. 1924. № 5. .

Политический терроризм имеет место и в межгосударственных отношениях, когда одно государство посредством совершения актов терроризма пытается отстаивать свои геополитические интересы, влиять на политические, экономические, идеологические процессы, происходящие в других государствах.

Так, по сообщению американского журнала «Вестник разведки», ЦРУ в 1996 г. информировало государственный департамент США о том, что в ряде городов Сирии была проведена серия террористических актов, которые предположительно были организованы турецкой спецслужбой МИТ и являлись ответом на антитурецкие действия Курдской рабочей партии. В 1954 г. США организовали в Гватемале переворот, в ходе которого был свергнут президент X. А. Гусман. В 1979 г. после победы сандинистов в Никарагуа ЦРУ завербовало офицеров аргентинской армии, чтобы с их помощью организовать оппозиционные силы («контрас»), действовавшие с баз, расположенных вдоль границы с Гондурасом. По некоторым данным, американской разведкой в Европе – во Франции, Италии, Дании и других странах – была создана секретная организация «Гладио», в задачи которой входило осуществление диверсионно-тактических актов на территории этих государств. В мае 1995 г. в Риме был арестован итальянский гражданин, который в середине 70-х годов являлся связным между ЦРУ и террористическими организациями Италии [155] Хлобустов О. М., Федоров С. Г. Терроризм: реальность сегодняшнего состояния // Современный терроризм: состояние и перспективы / Под ред. Е. И. Степанова. М., 2000. С. 73. . Многократно аналогичные попытки делались в отношении стран, некогда входивших в «социалистический лагерь». Не отставал от США и Советский Союз, который так же организовывал перевороты в странах третьего мира для насаждения коммунистической идеологии. Если правопреемница СССР Россия на волне демократии отказалась от завоеванных СССР геополитических позиций, то США свои только укрепляет, применяя испытанные средства.