Коллектив авторов - Актуальные проблемы современного уголовного права и криминологии

Из всех видов конфискации, указанных в ст. 104.1 УК РФ, только конфискация, предусмотренная п. «а», «б» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, соответствует признакам иных мер уголовно-правового характера.

Следует отметить, что каждый из трех видов конфискации имеет свою цель. Конфискация, назначаемая в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, преследует те же цели, что и любое наказание (ст. 43 УК РФ), так как изъятию подлежит любое имущество, в том числе и то, которое приобретено на законных основаниях. По закону конфискуемое имущество должно предназначаться для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации).

Применяя конфискацию как «иную меру» в порядке п. «а», «б» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, законодатель преследует две цели – восстановление социальной справедливости и предупреждение совершения новых преступлений, так как изымается имущество, на которое право собственности у виновного отсутствует.

Согласно Европейской конвенции об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности 1990 г., конфискация определяется как «мера, назначенная судом в результате производства в связи с уголовным правонарушением или уголовными правонарушениями, приводящая к лишению имущества» [87] Европейская конвенция «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности» 1990 г. // Казахстанская правда. 2011. 5 мая. № 147 (26568); Ведомости Парламента РК. 2011. № 9 (2586). Ст. 72. . Каждая страна обязана и вправе принимать «законодательные и другие меры, которые могут быть необходимы, чтобы предоставить ей возможность конфисковать орудия и доходы или имущество, стоимость которых соответствует этим доходам». Как верно заметил В. В. Лунев, «отсутствие данной меры правового воздействия способствовало тому, что этим было устранено самое эффективное и самое гуманное наказание, которое несло в себе серьезное предупредительное начало» [88] Лунев, В. В. Конфискация имущества из УК РФ незаконно исключена: что дальше? // Государство и право. 2006. № 4. С. 18. .

Законодательное определение конфискации вытекает из содержания 104.1 УК РФ, согласно которой конфискация имущества представляет собой принудительное безвозмездное обращение по решению суда в собственность государства указанного в пунктах «а» – «г» этой статьи имущества. Одним из признаков, присущих конфискации имущества, является принудительный характер его обращения в доход государства. Принудительность состоит в обязательном, безвозмездном обращении по решению суда денег, ценностей и иного имущества, полученных в результате совершения преступления, в доход государства. Безвозмездность означает отсутствие какой-либо компенсации вместо принудительно изъятых денег, ценностей и иного имущества в доход государства.

Ранее конфискация имущества применялась только за тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные из корыстных побуждений, и могла назначаться судом только в случаях, когда санкция статьи Особенной части УК РФ предусматривала данный вид наказания. Большинство преступлений, по которым могла применяться конфискация имущества, относилось к преступлениям против собственности, сферы экономической деятельности и общественной безопасности (всего в отношении тридцати одной статьи УК РФ).

Новая редакция конфискации имущества согласно ст. 104.1 УК РФ определяет четыре основания применения данной меры уголовно-правового характера к более сорока статьям уголовного кодекса. При этом конфискацию имущества можно применить к 19 посягательствам средней тяжести и 9 преступлениям небольшой тяжести.

Следует отметить, что основанием применения конфискации имущества, согласно ст. 104.1 УК РФ, предусмотрено безвозмездное обращение в собственность государства следующего имущества:

– денег, ценностей и иного имущества, полученных в результате совершения преступлений, предусмотренных соответствующими статьями УК РФ (всего 45 статей), и любых доходов от этого имущества, за исключением имущества и доходов от него, подлежащих возвращению законному владельцу;

– денег, ценностей и иного имущества, в которые имущество, полученное в результате совершения преступления, и доходы от этого имущества были частично или полностью превращены или преобразованы;

– денег, ценностей и иного имущества, используемых или предназначенных для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации);

– орудий, оборудования или иных средств совершения преступления, принадлежащих обвиняемому.

Однако анализ предусмотренных в главе 15.1 УК РФ норм о конфискации имущества не содержит ответа на вопрос: применение конфискации имущества – это право или обязанность суда?

Поэтому суды, решая вопрос о применении конфискации имущества, должны исходить не только из оценки объективной возможности применения данной меры уголовно-правового характера, но и субъективного критерия, то есть оценки психического состояния лица при совершении преступного деяния. Так, уголовная ответственность за приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем (ст. 175 УК РФ), возможна только при наличии у виновного заранее осведомленности в преступном происхождении имущества. Последний критерий – «знало или должно было знать» – требует отдельного уточнения.

На наш взгляд, социальное назначение конфискации имущества состоит в обеспечении индивидуализации правового воздействия на виновного путем материальных правоограничений, которые распространяются на имущество или денежные средства, приобретенные или нажитые преступным путем, и его следует рассматривать как наказание, а не как иную меру принудительного характера.

Каждая из действующих мер пресечения имеет свою историю развития в отечественном законодательстве, однако для нас особый интерес представляет процесс формирования норм о залоге и домашнем аресте, чтобы разобраться с проблемами, возникающими сегодня при применении этих норм в практической деятельности.

Уставом уголовного судопроизводства 1864 г. предусматривался домашний арест (ст. 416), который состоял в нахождении обвиняемого дома под охраной. Допускалось также ограничиться обязательством лица не покидать место жительства и снять охрану. УПК РСФСР 1922 г. (ст. 160) и УПК РСФСР 1923 г. (ст. ст. 144, 157) предусматривали домашний арест, который состоял в лишении обвиняемого свободы в виде изоляции на дому, с назначением стражи или без таковой. Таким образом, некоторый опыт применения домашнего ареста уже имел место в национальной уголовно-процессуальной практике: эта мера действовала с 1864 по 1903 г., а затем с 1922 по 1926 г. [89] Российское законодательство Х-ХХ веков. В 9 т. Т. 9 / под ред. О. И. Чистякова. М.: Юрид. лит., 1984–1994.