Дмитрий Шестаков - Криминология

3. Новейшие криминологические отрасли изучают преступность какой-либо иной функциональной подсистемы общественной жизни (социального института) (см. схему 1.4). Такие отрасли стали выделяться с середины 70-х годов XX столетия. [11] См.: Шестаков Д. А. Криминология на рубеже двух тысячелетий // Вести. Санкт-Петербургского юридического ун-та МВД России. 1999. № 2. С. 73–77. К ним в настоящее время относятся семейная, [12] Шестаков Д. А. Семейная криминология: семья – конфликт – преступление. СПб., 1996. политическая, [13] Кабанов П. А. Политическая криминология (программа курса). Нижнекамск, 1998. экономическая криминология, [14] Колесников В. В. Экономическая преступность и рыночные реформы: политический и экономический аспекты. СПб., 1994. криминопенология, [15] Старков О. В.: 1) Криминопенология. Введение в криминопенологию. Уфа, 1997; 2) Криминопенология. Основы криминопенологии. Уфа, 1997. а также криминология средств массовой коммуникации, [16] Торшенков Г. Н. Массово-коммуникативное воздействие на криминологическую ситуацию. Сыктывкар, 1997. криминология религии; [17] Тихонравов Ю. В. Судебное религиоведение. М., 1998. С. 252. исследуется взаимосвязь преступности и моды [18] Александрова И. А. Мода и преступность: Автореф. дис…. канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1998. и т. д. Как и все новое, появление указанных отраслей вызвало неоднозначное отношение криминологов. Одни высказываются одобрительно и углубленно исследуют преступность семейной, политической, экономической, «наказательной» и иных сфер. [19] Старков О. В. Истоки новых направлений в криминологии // Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. А. И. Долговой. М., 2001. С. 515–517. Другие высказывают опасение по поводу новых «изобретений» криминологической науки. [20] Номоконов В. А. Современная криминология: традиционные подходы и новые направления // Пути развития российской юридической науки и образования в XXI веке. Тезисы докладов научно-практической конференции. Волгоград, 2001. С. 22. А. И. Долгова справедливо замечает, что появление указанных отраслей криминологии не означает рождения соответствующих новых наук. [21] Долгова А. И. Теоретические проблемы криминологии как науки //Предупреждение преступности. 2001. № 1. С. 49. Разумеется, семейная, политическая и т. п. криминологии являются составными частями общей криминологической науки.

Семейная криминология ( криминофамилистика ) исследует специфику преступлений, совершаемых на почве семейных отношений, и прежде всего так называемое внутрисемейное насилие, а также семейные факторы, способствующие различным видам преступной активности: насильственной, корыстной, рецидивной, молодежной, женской и т. д. В ее рамках изыскиваются возможности сдерживания преступности посредством воздействия на семью.

Политическая криминология исследует закономерности взаимосвязи преступности и политики. При этом в политике рассматривается как правоохранительная, так и преступная ее сторона. Анализируется преступная политика, влияние тоталитарной политики на общеуголовную преступность, преступления против основ конституционного строя и безопасности государства, криминологическая политика, а также политические спекуляции проблемой преступности.

Экономическая криминология изучает генезис экономических, в том числе организованных, преступлений, анализирует различные стороны экономической жизни, противоречия хозяйства, кризисные явления, которые обусловливают преступное поведение. Данная отрасль освещает процесс криминализации экономической сферы российского общества, начавшийся еще в недрах так называемого зрелого социализма и сопровождающий, если не составивший, суть всех социально-политических преобразований посткоммунистической России вплоть до настоящего времени.

Криминология массовой коммуникации соотносит социальный институт массовой коммуникации со всеми составляющими криминологической триады: с преступлениями, поскольку ряд квалифицированных составов преступлений сконструирован с помощью введения в них признака «использования средств массовой информации»; с причинами массового воспроизводства преступлений, потому что средства массовой информации способны распространять преступные идеи и способствующие преступности чувства и настроения; наконец, с контролем над преступностью, так как гуманное использование средств массовой информации в интересах правового государства, в принципе, может благотворно воздействовать на умонастроения лиц, склонных к совершению преступлений, способствовать снижению криминогенной конфликтности.

Криминопенология исследует преступления, совершаемые в процессе отбывания уголовного наказания и причины воспроизводства преступлений, коренящиеся в самом институте уголовного наказания.

Богословская криминология рассматривает проблемы взаимодействия религии и преступности как социальных явлений, изучая религиозность преступников, возможность религиозной профилактики преступлений, а также религиозную детерминацию преступного поведения. [22] Тихонравов Ю. В. Судебное религиоведение.

Так называемые фоновые или сопутствующие преступности негативные общественные явления (алкоголизм, наркомания, токсикомания, проституция, самоубийства и т. д.) изучаются девиантологией. Криминология же затрагивает их в той мере, в какой эти явления взаимосвязаны с процессом воспроизводства обществом преступлений. В причинах, тенденциях и профилактике всех социальных отклонений как преступного, так и непреступного характера имеется много общего.

При советских порядках принято было отличать марксистскую, или социалистическую, криминологию от криминологии как таковой. Отличия объяснялись тем, что криминология в странах «социалистического лагеря» тщательно увязывала свою теорию с марксизмом-ленинизмом, заявляла о своей партийности и «классовом подходе» к объяснению возникновения преступности, к причинам преступлений и к обоснованию мер борьбы с ними, к рассмотрению немарксистских криминологических учений. Картина преступности длительное время рисовалась таким образом, будто в социалистических странах в этой области все обстояло благополучно, а на Западе – плохо.

С начала 30-х до второй половины 80-х годов в Советском Союзе не публиковались абсолютные числа преступлений и преступников. И хотя в годы «перестройки» текущая статистика появилась в печати, тем не менее до сих пор не опубликованы официальные данные, достаточно полно характеризующие динамику преступности за 30–60-е годы. Следовательно, судить о том, что представляла собой преступность в СССР за указанные годы, можно лишь предположительно.