Виталий Квашис - Куда идет смертная казнь

В 1987–1989 годах число казней (а скорее, объем поступающих о них сообщений) заметно снизилось; в 1987 году, например, подтвержденными оказались сообщения лишь о 132 казнях. (В случае достоверности этой информации, можно было бы говорить о минимальном числе казней за всю историю КНР [47] См.: Квашис В. Смертная казнь: глобальные тенденции и перспективы // Уголовное право. 2001. № 3. .) Однако в последующие годы число казней и смертных приговоров постоянно увеличивалось.

Середина 90-х годов – одна из самых мрачных страниц в истории правосудия в Китайской Народной Республике. В мае 1996 года руководство КНР предприняло широкомасштабную кампанию против убийц и насильников, грабителей и наркоманов, получившую название «жестокий удар» («Strike Hard»). Эта кампания замышлялась в первую очередь против резко возросших в стране масштабов и распространенности насильственных преступлений, а также против набравшей силу организованной преступности [48] См.: Синь Янь, Яблоков Н. П. Борьба с мафией в Китае. М.,2006; Овчинский В. С. Мафия XXI века: сделано в Китае. М., 2006; Бинсун Хэ. Организованная преступность. Исследование преступности мафиозного характера в континентальном Китае. Владивосток, 2005. , однако в ее сети попало огромное число людей, виновных в ненасильственных и куда менее опасных преступлениях. Массовые и публичные казни устраивались как одно из мероприятий по случаю праздников, и именно в такие дни чаще выносились смертные приговоры. Апелляции осужденных удовлетворялись крайне редко, и такие приговоры быстро приводились в исполнение.

Таблица 1

Динамика смертных приговоров и казней в КНР в 1996–2008 гг.

Продолжение таблицы 1

Из табл. 1 видно, что первый же год этой кампании дал пиковые показатели казней и смертных приговоров за все последующие годы. Более того, показатели 1996 года до сих пор остаются рекордными и по «вкладу» Китая в мировую статистику применения смертной казни (независимо от полноты и достоверности данных, тщательно скрываемых властями). Так или иначе, в 1996 году этот «вклад», как видно из табл. 2, составил 85,8 % от общего числа зарегистрированных в мире смертных приговоров и 92,2 % от общего числа всех казней. В дальнейшем эти показатели значительно снизились.

Таблица 2

Доля КНР в общем числе зарегистрированных в мире смертных приговоров и казней в 1996–2008 гг. (в %)

Продолжение таблицы 2

В последующие пять лет, до 2001 года, масштабы применения смертной казни в КНР, судя по опубликованным данным, стали заметно снижаться. В 1998 году, например, доля смертных приговоров в КНР в общем числе зафиксированных «Международной амнистией» смертных приговоров во всем мире оказалась минимальной за 1996–2006 годы – она составила 42,4 % [49] См.: Amnesty International, Annual Report 2001, China; AI Index: ASA 17/049/2000 «People's Republic of China: death penalty Log 1999». . По тем же данным, число казней в стране с 1996 по 2000 год снизилось в четыре раза. И все же за 90-е годы в Китае, даже по самым минимальным оценкам, было казнено около 18 тыс. человек.

Разумеется, здесь приводятся лишь данные, зафиксированные правозащитными организациями, хотя, по мнению экспертов, данные о казнях в КНР за 1996–2000 годы занижены в три-четыре раза. Такие оценки, скорее всего, справедливы; иногда это подтверждают и высокопоставленные китайские официальные лица, не называющие своего имени. Понятно, что вовсе не случайно данные о применении смертной казни составляют в Китае государственную тайну, несмотря на то, что ч. 2 ст. 212 УПК КНР предусматривает обязательную публикацию сообщений об исполнении смертного приговора.

На пороге XXI века уголовная политика в Китайской Народной Республике, по мнению зарубежных исследователей, становится менее противоречивой и более последовательной. Считается даже, что в Китае в конце XX века «формируется новая юридическая культура, аккумулирующая наследие мировой юридической мысли». Поэтому доктрина уголовной политики, якобы, все больше отходит от шараханий между «замшевой перчаткой» и «железной рукой» [50] См.: Albrecht H. J. The Death Penalty in China. Placing the China's Death Penalty Politics in International Perspectives // Presentation at the International Conference «Towards the Global Abolition of Capital Punishment». Freiburg: Max Planck Institute, 2000. September. . При всех недостатках новой уголовно-политической доктрины КНР основная тенденция и перспектива ее реализации, по мнению Р. Худа, может быть охарактеризована как растущее восприятие аболиционистской идеи [51] См.: Hood R. The Death Penalty: A World-Wide Perspective. 2002. P. 54, 86. .

Эти выводы представляются излишне оптимистичными, тем более что они, как и все другие оценки положения дел в этой сфере в КНР, основаны на далеко не полных и фрагментарных данных, подлинная реальность которых должна кардинально изменить такого рода суждения. Но если даже представить, что данные, публикуемые «Международной амнистией», абсолютно достоверны, то тенденции и особенно перспективы применения смертной казни следует, по нашему убеждению, связывать не с «растущим восприятием аболиционистских идей», а с куда более прагматичными и, прежде всего, с политическими соображениями, которые диктуются не столько изменениями в криминологической ситуации, сколько развитием ситуации в экономике страны, ее ролью и местом в мире в период глобальных экономических и политических изменений. Тем более, что даже публикуемая ООН, «Международной амнистией» и другими организациями далеко не полная статистика применения смертной казни в 2001–2008 годах никак не свидетельствует о росте аболиционистских настроений в КНР.

Рис. 1. Динамика смертных приговоров в КНР в 1996–2008 гг.

Динамика смертных приговоров в КНР, представленная на рис. 1, показывает, что оценки зарубежных экспертов, касающиеся эффективности борьбы с преступностью и перспектив либерализации уголовной политики в Китае, оказались преувеличенными и явно преждевременными [52] См.: Friday Р. С. Crime and Crime Prevention in China. A Challenge to the Development Crime Nexus // Journal of Contemporary Criminal Justice. Vol. 14. 1998. August. P. 296–314; Hood R. The Death Penalty: A World-Wide Perspective, 2002. P. 8. . Даже в год проведения Олимпиады (2008 г.) в стране было вынесено рекордное за последние 12 лет число смертных приговоров (7 тыс.), в несколько раз превышающее показатели предыдущих лет. Впрочем, одновременно следует иметь в виду, что столь значительный разброс, скорее всего, указывает на явную неполноту и сокрытость данных судебной практики за предыдущие годы.