Виталий Квашис - Куда идет смертная казнь

К концу года около 1,8 млн вынужденных переселенцев оставались в лагерях на территории Дарфура и других провинций Судана, еще 200 тыс. беженцев укрывались в Чаде. В этот период в стране было вынесено не менее 100 смертных приговоров, часть из которых приведена в исполнение; десятки людей осуждены специальными судами, рассматривавшими обвинения в упрощенном порядке. За целый ряд преступлений, таких как внебрачные связи, несоответствие одежды принятым нормам, самогоноварение и торговля алкоголем и чаем без лицензии, суды назначали унизительные и жестокие наказания в виде ампутации конечностей и бичевания [157] См.: AI Index: AFR 54/008/2004; AI Index: AFR 54/058/2004 «Sudan/Darfur: Incommunicado detention, torture and special courts – Memorandum to the government of Sudan and the Sudanese Commission of Inquiry». .

В 2005 году новое правительство национального единства после подписания соглашения о мире отменило чрезвычайное положение, введенное с 1989 года, однако оно продолжало действовать на востоке страны и в Дарфуре. Временная Конституция, принятая в июле 2005 года, содержала ряд положений, направленных на защиту прав человека, однако она сохранила смертную казнь, в том числе для несовершеннолетних.

В 2006 году, несмотря на подписанное мирное соглашение по Дарфуру, ополченцы «Джандживида» и другие группировки продолжили нападения на мирное население Дарфура и приграничных районов Чада, в результате чего были убиты сотни гражданских лиц и 300 тыс. человек пополнили ряды вынужденных переселенцев. К этому добавились и удары авиации правительственных войск. Миссия Африканского союза не смогла остановить многочисленные убийства, грабежи, насилие и, как следствие, бегство гражданского населения из районов конфликта.

В этих условиях ситуация с отправлением правосудия в Судане не изменилась, хотя по нескольким политическим делам, грозившим применением смертной казни, апелляционные инстанции все же вынесли оправдательные решения. Суды разных инстанций вынесли десятки смертных приговоров и, по данным «Международной амнистии», 65 человек были казнены.

В большинстве процессов права обвиняемых и защиты по-прежнему серьезно нарушались или вовсе не соблюдались, а показания, полученные под пытками, принимались в качестве доказательств. За менее опасные правонарушения, как, например, самогоноварение или супружеская измена, виновные подвергались унизительным и жестоким телесным наказаниям.

В 2008 году в Судане был казнен, по крайней мере, один осужденный, а еще 60 осужденным были вынесены смертные приговоры. Недавно созданные в стране суды по борьбе с терроризмом приговорили к смерти 50 предполагаемых членов «Движения за справедливость и равенство», признанных виновными в участии в вооруженном нападении на столицу в мае 2008 года [158] См.: AI Index: ACT 50/003/2009, March 24, 2009. .

Региональный анализ мировой практики применения смертной казни свидетельствует об определенных особенностях, а главное, о принципиально различных тенденциях, которые в конце XX – начале XXI века сложились в указанных регионах и государствах.

Если говорить, например, о Центральной Азии, то следует признать, что к 2007–2008 годам страны этого региона, в конечном итоге, практически отменили смертную казнь (по крайней мере, в мирное время).

Принципиально иная ситуация складывается в странах Юго-Восточной Азии, которая была и по-прежнему остается регионом, лидирующим и по числу смертных приговоров, и по числу казней. По масштабам и интенсивности применения высшей меры наказания страны этого региона следует разделить на три группы.

В первую группу входят Китай, Сингапур, Таиланд и Вьетнам, которые при всех различиях политической и экономической ситуации, уголовной политики, законодательства и судебной практики все же отличаются наиболее широким и интенсивным применением этой меры наказания.

Вторую группу стран в этом регионе образуют Индия, Япония, Южная Корея и Филиппины, где смертная казнь, по крайней мере в последние 15 лет, традиционно применялась лишь в единичных случаях и в основном носила символический характер. При этом если в Южной Корее ее существование, судя по всему, подошло к концу, то на Филиппинах эта мера наказания уже полностью отменена.

Наконец, к третьей группе следует отнести стоящий во многих отношениях особняком Пакистан. Это и географическое положение страны, и весьма широкая сфера применения смертной казни в законодательстве и в судебной практике, и высокая интенсивность применения этой меры, но, главное, особое место и роль, которые в этой единственной в регионе мусульманской стране принадлежат исламскому праву и традициям шариата.

Последнее обстоятельство принципиально сближает Пакистан с Ираном и Саудовской Аравией, которые издавна отличаются наличием параллельных систем юстиции и максимально широким применением смертной казни. В этих трех странах, формально представляющих различные регионы, процессы исламизации общественной жизни, законодательства и отправления правосудия, по сути, носят тотальный характер. Широкое применение смертной казни – одно из следствий и неотъемлемая часть этих процессов, инструмент сохранения политической власти и идеологической экспансии, запугивания «неверных» и насаждения страха в обществе.

Ислам отвергает иные (немусульманские) формы организации общественной жизни, отвергает их с реакционных позиций, защищая архаичные, чаще всего варварские, порядки. Усилия фундаменталистов – воинствующих идеологов ислама – направлены на то, чтобы расширить применение норм шариата, ввести его в те сферы жизни, откуда он был исключен. В конечном итоге исламизация всего уклада жизни в этих странах является одним из главных средств решения острых политических и социальных проблем, служит целям подавления демократических свобод.

Легализация шариатской системы законодательства и юстиции – это варваризация общественной жизни, это движение в прошлое, которому ненавистны ценности демократического развития, правящие сегодня в цивилизованном мире. По сути, речь, как уже отмечалось, идет о войне против ценностей, чуждых исламу. В этой системе есть два принципиальных положения, с которыми ислам не может мириться. Во-первых, разделение религии и государства, которое в других странах позволило восторжествовать демократии. А ислам, как уже отмечалось, хочет править всем – государством, религией, семьей. Вторая важнейшая ценность – права человека, которые включают равенство мужчин и женщин, что для ислама вообще недопустимо. Именно поэтому в исламских странах наиболее жестоко преследуют женщин и правозащитников, а богохульство и нарушения морали нередко караются куда более жестоко, чем убийство. Поэтому борьба за отмену смертной казни, в конечном итоге, одно из средств противостояния возрождению варварских обычаев и традиций.