Юрий Андреев - Ограничения в гражданском праве России

Не совсем верным, на наш взгляд, является указание в определении обсуждаемого термина только на действия правообладателя как субъекта правоограничения. Объектом ограничительного поведения правообладателя может быть и его бездействие. Уполномоченные и обязанные лица не всегда должны именно действовать в установленных законодателем границах и пределах дозволенного поведения. К примеру, в гражданско-правовых отношениях обладатели того или иного субъективного гражданского права могут реализовать свое субъективное право и путем воздержания от использования своего права по своему усмотрению. Собственник того или иного недвижимого имущества также может соблюсти предусмотренное законом ограничение путем бездействия и т. д.

В обсуждаемом определении содержатся сведения о правовом сдерживании именно «противозаконного деяния» со стороны правообладателя. В связи с изложенным не совсем понятно, почему, во-первых, в данном случае авторы выявления существенных признаков правового ограничения используют не «действие (бездействие)», а термин «деяние», применяемый в большей мере уголовно-правовой, нежели цивилистической, наукой и законодательной практикой. Во-вторых, не ясно, отчего сдерживаемые законодателем действия («деяния») правообладателя (с целью поддержания частных и публичных интересов) являются, по замыслу авторов учебника, априори противозаконными. В обычных условиях правоположения и правоприменения осуществление правообладателем своих законных прав (правомочий) и исполнение законных обязанностей являются законными действиями. В условиях же правового ограничения законодатель не называет действия субъекта ограничительного права, входящие в круг его обычных классических полномочий, незаконными (преступлениями, административными проступками, гражданскими правонарушениями и т. п.), а призывает его в исключительных случаях, предусмотренных законом, в интересах других лиц или всего общества воздержаться от нежелательных для этих лиц или общества действий в конкретной правовой ситуации. Даже в случае совершения субъектом правоограничительных отношений тех или иных действий, связанных с нарушением режима ограничения, но не являющихся преступлениями, нельзя квалифицировать такие действия правообладателя как «деяния». [64] Уголовный кодекс РФ признает преступлениями общественно опасные деяния, совершенные виновными лицами и запрещенные Кодексом под угрозой наказания (ст. 14).

Представляется, что ограничение прав возможно не только в правоохранительных отношениях, при охране, защите (как утверждают авторы комментируемого определения), но и в регулятивных правоотношениях, при отсутствии гражданско-правового деликта. По мнению многих ученых, право на «защиту» возникает с момента нарушения законных прав правообладателя, до этого момента действует их «охрана». Ограничительные же меры рассчитаны законодателем для возможного, а не действительно имевшего место нарушения общественных интересов или законных интересов иных лиц.

В Академическом курсе общей теории государства и права при освещении 2-й главы «Стимулы и ограничения в праве» повествуется только о правовых ограничениях. [65] См.: Общая теория государства и права: Академический курс в трех томах / Отв. ред. М. Н. Марченко. 3-е изд. М.: Норма, 2007. С. 362.

Иными словами, «правовые ограничения» не отличаются от «ограничений в праве», и названные термины являются словами-синонимами, нацелены на сдерживание отрицательных факторов, включая противозаконные действия, с целью охраны и зашиты, удовлетворения частных и общественных интересов.

По нашему мнению, понятие «правовые ограничения» – более широкое правовое явление по сравнению с понятием «ограничения в праве». Как известно, право есть объективированная идея свободы. [66] См., например: ЕвлампиевИ.И. Философские и социально-политические взгляды Б. Н. Чичерина // Чичерин Б. Н. Собственность и государство / Под ред. ИИ. Евлампиева. СПб.: Издательство РХГА, 2005. С. 15. Но, с другой стороны, установление правовых норм поведения (в виде запретов, предписаний, дозволений) уже само по себе представляет ограничение человеческой деятельности, запрет на совершение тех или иных действий, или, наоборот, предписывает действовать определенным образом. Русский философ права E. H. Трубецкой подчеркивал, что если «свобода отдельного лица не ограничена никакими правилами, никакими предписаниями, там нет вообще никакого права: существенным признаком права является правило или норма, ограничивающая свободу». [67] Трубецкой E. H. Труды по философии права. СПб., 2001. С. 291. С. С. Алексеев вполне обоснованно утверждает, что именно праву, а не какому-либо иному социальному институту, «дано быть умерителем» свободы человека, ее гарантированным носителем, определителем ее границ, способом переключения в творческую, созидательную активность. [68] См.: Алексеев С. С. Тайна права: Его понимание, назначение, социальная ценность. М., 2001. С. 140. В связи с изложенным следует говорить о правовых (помимо нравственных, религиозных, физических и т. п.) ограничениях. В том же случае, когда речь идет об ограничениях в той или иной отрасли права, о конкретных ограничительных положениях, установленных законодателем, судом или договором, на наш взгляд, необходимо применять словосочетание «ограничения в праве», а при ограничении субъективных прав – следует говорить об ограничении прав, в частности гражданских.

На наш взгляд, большая часть признаков правового ограничения, изложенных в Академическом курсе, может быть взята за основу при характеристике правовых ограничений как самостоятельного правового феномена.

Федеральный закон от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» (далее – Закон о государственной регистрации) [69] СЗРФ. 1997. № 30. Ст. 3594. также может оказать помощь при формулировании понятия «ограничение прав». Названный Закон содержит легальное определение ограничений права собственности и иных вещных прав: ограничения – это наличие установленных законом или уполномоченными органами в предусмотренном законом порядке условий, запрещений, стесняющих правообладателя при осуществлении права собственности и иных вещных прав на конкретный объект недвижимого имущества (ст. 1). Иными словами, Закон о государственной регистрации подтверждает вывод исследователей о качественных признаках содержания правовых ограничений, выражающихся в установлении запрещений, стеснений и иных условий для субъектов гражданских прав в установленном законом порядке, причем при осуществлении ими права собственности либо иных вещных прав на конкретный объект недвижимого имущества.