Фридрих Карл фон Савиньи - Обязательственное право

Я приведу сначала те, к которым несомненно применяется указанный нами принцип. Если кто-либо продает или сдает в аренду двум лицам участок земли за 100 руб., не устанавливая корреально сти, то от каждого он может требовать, конечно, только по 50 руб.: один не отвечает здесь за другого [351] Один из указов полицейского характера, совершенно положительный, стоящий особняком, установил солидарное обязательство многих работорговцев, состоящих в товариществе (societas). L. 44, § 1 de aedil. ed. (21. 1). .

Но юридическое отношение может представиться в другом виде, когда обязательство, породившее иск, основано не просто на условии, как в данных случаях, а на каком-либо действии или упущении должника, наступившем впоследствии; это обстоятельство придает всему отношению более личный характер. Сюда принадлежат следующие случаи.

По принципу поклажа возлагает на поклажепринимателя только ответственность за dolus, а не за culpa; поэтому он не отвечает, когда третье лицо похищает вещь, если даже допустить, что этого не могло случиться без culpa с его стороны [352] § 3 J. quib. modis re (3. 14). . Когда отдают одну вещь на хранение двум лицам, не обусловливая корреальности, и оба ее растрачивают, то каждый отвечает in solidum; но если один уплатил, то другой освобождается, так как понятие ущерба, т. е. мотив удовлетворения, исчезает; если же вещь растрачена одним, то последний только и отвечает. Следовательно, если по ошибке иск предъявляется к другому, который справедливо будет оправдан судьею, то это обстоятельство не избавляет от иска растратившего [353] L. 1, § 43 depositi (16. 3). Здесь прямо указывается на exemplum duorum tutorum. . Здесь, очевидно, прилагаются те же принципы, которые мы изложили выше при односторонних уголовных исках. Если бы в этом случае существовало корреальное обязательство, то предъявление договорного иска против невиновного погасило бы обязательство и по отношению к виновному. С другой стороны, правило, что против всякого из виновных может быть предъявлен иск не только в половинной доле, но в полном составе, основывается на том же мотиве, как и при одностороннем уголовном иске против двух виновных в одном и том же деликте. Хотя здесь предъявляется не иск из деликта, а иск из контракта, тем не менее предмет договора составляет не род иска, предъявляемого кредитором, а нарушение права по поводу контрак та; нарушение, имеющее в этом случае вполне характер деликта и именно деликта долозного [354] Так же решается в особенности и тот случай, когда иск предъявляется против многих наследников первоначального поклажепринимателя. Dolus покойного обязывает каждого соразмерно наследственной части. Если каждый из них в своих интересах растратил часть поклажи (без сообщества других), то он и отвечает за эту часть. В случае растраты сообща они отвечают in solidum, точно так же как и два первоначальные поклажепринимателя (прим. i). L. 9; L. 22 depos (16. 3). .

Несколько иным, но основанным на аналогических принципах, представляется обязательство многих нанимателей или ссудопринимателей, берущих вещь для общего пользования, но не обязывающихся корреально; например, дорожную карету для общего путешествия. В случае растраты этой вещи с общего согласия положение должников, конечно, будет то же, что и в рассмотренном нами случае поклажи. Но от наемщиков и ссудопринимателей требуется еще diligentia, важное последствие которой есть обязанность вознаградить за утрату украденной вещи; и по общему правилу каждый из должников может посредством этой diligentia предотвратить кражу. Предполагая, что в этом случае вещь похищена третьим лицом, каждый обязывается к ответственности in solidum на том основании, что каждый подлежит упреку в допущении всего ущерба вследствие неисполнения возложенной на него diligentia, которая от каждого требуется не в половину, а в целости. Зато каждый из них имеет actio furti против похитителя [355] L. 5, § 15; L. 6; L. 7 pr. comm. (13. 6). .

С. Приведенными случаями объясняется следующее очень важное юридическое отношение. Когда многие соопекуны отправляют обязанности сообща, то по правилу всякий из них отвечает перед пупиллом в своей части; но обстоятельства могут установить между ними солидарное отношение даже вследствие вредных действий одного из соопекунов, так как другой был обязан и мог надлежащею бдительностью предотвратить ущерб, точно так же как в вышеприведенном случае всякий из нанимателей кареты мог предотвратить похищение. Следовательно, к каждому из соопекунов может быть предъявлен иск в полном составе и платеж его освобождает прочих соопекунов [356] О солидарной ответственности опекунов вообще, которая может быть удовлетворительно исследована только в учении об иске, ср. Ribbentrop, § 9, 10 и Rudorff. Vormundschaft, § 161. Actio pro socio не может здесь иметь места, так как соопекунские отношения вообще не основаны на договоре. .

Солидарная ответственность соопекунов наступает, разумеется, и в случае, когда претензия пупилла основывается на общей недобросовестности опекунов, но здесь возбуждается еще особенное сомнение. По XII таблицам для этого случая существовал специальный иск – de rationibus distrahendis, имевший целью двойную стоимость растраченного. По-видимому, это был двусторонний уголовный иск, при котором платеж одного в силу изложенных принципов не должен был освобождать других соопекунов (прим. е). Тем не менее, здесь должно было иметь место освобождение, которое объясняется тем, что при этом иске двойная стоимости понималась не в смысле чистого наказания, а скорее в смысле высшего интереса actio tutelae, оцененного произвольно ради интересов обманутого пупилла. Значит, это была тоже actio tutelae, только соединенная с двойной condemnatio, предоставляемой на произвол истца [357] L. 1, § 21, 22; L. 2, § 1, L. 15 de tutelae (27. 3); L. 55, § 1 de admin. (26. 7). .

Сравнивая изложенные случаи (поклажу, наем, ссуду и опеку) с односторонними уголовными исками, мы находим в них совершенно одинаковые последствия. И здесь веритель может требовать от каждого должника полного удовлетворения; и здесь платеж одного освобождает прочих должников; и здесь, наконец, все другие способы погашения обязательства производят общее и решительное влияние настолько, насколько они являются истинными суррогатами платежа.

С изложенными нами контрактными отношениями очень часто сближают другие, совершенно отличные от них, имеющие еще меньше сходства с истинными корреальными отношениями. Таково отношение доверителя, поручающего другому дать взаймы денег третьему лицу и становящегося вследствие этого в положение, аналогичное с поручителем. Главные правила этого отношения следующие. Когда главный должник уплачивает, доверитель освобож дается, так как ущерба больше не существует [358] L. 27, § 5 mand (17. 1); L. 13; L. 71 pr. de fidej. (46. 1); ср. об этом случае Ribbentrop, § 12. . Многие независимые друг от друга доверители ответствуют in solidum; платеж одного освобождает других по изложенным выше основаниям; напротив, когда иск предъявляется к одному из доверителей и он даже оправдывается [359] L. 52, § 3 de fidej. (46. 1). , прочие не освобождаются. Платеж одного доверителя не освобождает главного должника, так как между ними не существует никакого юридического отношения [360] L. 28 mand. (17. 1); L. 13 de fidej. (46. 1); L. 95, § 10 de sol. (46. 3). . Итак, ясно, что этот случай представляет весьма отдаленную аналогию с корреальным отношением.