Наталья Лопашенко - Основы уголовно-правового воздействия

В настоящее время исследователи признают наличие у уголовного права самостоятельного предмета регулирования [26] Не говорит о нем напрямую, пожалуй, только П. А. Фефелов, постоянно подчеркивающий, что «речь следовало бы вести не о регулировании, а об охране общественных отношений», и выделяющий в качестве главной, если не единственной, охранительную функцию уголовного права (Фефелов П. А. Уголовно-правовая концепция борьбы с преступностью: Основы общей теории. – Екатеринбург, 1999. – С. 29–30, 41, 76 и др.). , но расходятся в определении его содержания.

Так, А. И. Коробеев полагает, что предметом регулирования уголовного права выступают «общественные отношения, возникающие в результате совершения общественно опасных деяний. Круг данных отношений… очерчивается путем определения в законе, какие общественно опасные деяния признаются преступлениями, и установлением наказаний за их совершение» [27] Уголовное право Российской Федерации: В 2 т. Т. 1: Общая часть / Под ред. проф. Л. В. Иногамовой-Хегай. – М., 2002. – С. 11. .

Б. В. Здравомыслов определял предмет регулирования уголовного права как «общественные отношения, которые возникают в связи с совершением преступления» [28] Так же считает и Н. И. Ветров (Ветров Н. И. Уголовное право. Общая часть. – М., 1999.– С. 9). . При этом субъектами названного правоотношения Б. В. Здравомыслов видел, с одной стороны, лиц, совершивших преступные деяния, а с другой – государство в лице правоприменительных органов [29] Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / Под ред. проф. Б. В. Здравомыслова. – М., 1999. – С. 8. . С одной стороны, термин «преступление» в определении Б. В. Здравомыслова следует признать более точным, поскольку употребленное, например, А. И. Коробеевым понятие «общественно опасное деяние» может принадлежать и иной правовой отрасли, например административному праву. С другой стороны, в предмет уголовного права, очевидно, входят общественно опасные деяния, которые не могут быть признаны преступлениями в силу совершения их несубъектом уголовного права [30] Это отмечается и в работе: Пудовочкин Ю. £., Пирвагидов С. С. Понятие, принципы и источники уголовного права: сравнительно-правовой анализ законодательства России и стран Содружества Независимых Государств. – СПб, 2003. – С. 31–33. , и тогда позиция А. И. Коробеева – более верная.

В основном, позицию Б. В. Здравомыслова разделяют сегодня Ю. И. Ляпунов [31] Уголовное право. Общая часть / Под ред. Н. И. Ветрова, Ю. И. Ляпунова. – М., 1997.– С. 14–15. , В. П. Ревин [32] Уголовное право России: Общая и Особенная части / Под ред. проф. В. П. Ревина. —М., 2000. и С. И. Никулин. Последний, однако, делает оговорку, что в предмет уголовного права входят и другие отношения, которые возникают вследствие предусмотренного уголовным законом непреступного поведения при обстоятельствах, исключающих преступность деяния [33] Похожую позицию занимает и Г. О. Петрова, с той только разницей, что субъектами уголовных правоотношений она считает, с одной стороны, «человека, переводящего свой субъективный потенциал в преступное и постпреступное поведение», а с другой – общество: «от имени общества деятельность представителей правоохранительных органов в связи с преступным поведением субъекта и деятельность потерпевшего, который может защищать себя сам (ст. 37 УК РФ)… и примириться с лицом, совершившим преступление (ст. 76 УК РФ), а также не возбуждать уголовного преследования (примечание к ст. 201 п. 2 УК РФ)» (Петрова Г. О. Норма и правоотношение – средства уголовно-правового регулирования. – Н. Новгород, 1999. – С. 32). . Поскольку они регулируются уголовным законом, постольку они должны быть сочтены уголовно-правовыми, однако, в отличие от первых – охранительных, вторые являются регулятивными [34] Российское уголовное право. Общая часть / Под общ. ред. проф. М. П. Журавлева. – М., 2000. – С. 4–5. . Определенное противоречие в позиции, таким образом, налицо: если предмет уголовного права составляют отношения, возникающие в связи с совершением преступления, то на каких основаниях можно признать уголовно-правовыми отношения, не связанные с совершением преступлений?

Указанное противоречие отсутствует в позиции А. И. Чучаева, который говорит уже о двух группах общественных отношений, входящих в предмет уголовного права: 1) охранительных, возникающих между государством и лицом, совершившим деяние, содержащее все признаки преступления, и 2) регулятивных, которые складываются на основе управомочивающих норм, наделяющих граждан правом на причинение вреда при необходимой обороне, крайней необходимости, и т. д. [35] Уголовное право. Общая часть / Под ред. проф. А. И. Рарога. – М., 1997. – С. 3–4; Уголовное право России. Части Общая и Особенная / Под ред. проф. А. И. Рарога. – М., 2003. – С. 4–5.

Близкой к приведенной, но более широкой, является точка зрения О. Ф. Шишова, признававшего предметом уголовного права «общественные отношения, которые возникают в связи с совершением лицом преступления и применения к нему наказания» [36] Российское уголовное право. В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. проф. А. И. Рарога. – М., 2004. – С. 7. . Он выделял три группы общественных отношений, входящих в предмет уголовного права: 1) охранительные уголовно-правовые отношения, возникающие между лицом, совершившим преступление, и государством. По мнению О. Ф. Шишова, это отношение носит односторонний характер: «Преступник обязан нести ответственность за совершенное деяние, а государство имеет право его наказать»; 2) отношения правового воздействия на поведение людей, которые связаны с удержанием лица от преступления посредством угрозы наказания, содержащейся в уголовно-правовых нормах; 3) регулятивные уголовно-правовые отношения, которые возникают при реализации гражданами права на причинение вреда при обстоятельствах, исключающих преступность деяния [37] Российское уголовное право. В 2 т. Т. 1. Общая часть / Под ред. проф. А. И. Рарога. – М., 2004. – С. 8. . Обращает на себя внимание, что понятие предмета уголовного права, сформулированное О. Ф. Шишовым, и его расшифровка предмета через уголовно-правовые отношения не совпадают друг с другом. С одной стороны, включение в предмет уголовного права отношений по применению к лицу наказания едва ли верно, поскольку эти отношения частично входят в предмет другой правовой отрасли – уголовно-исполнительного права. Эти отношения, кстати, не отражены в структуре уголовно-правовых отношений, предложенных автором, и совершенно справедливо. С другой стороны, выпадает из определения предмета уголовного права третья группа уголовно-правовых отношений, поскольку они явно не связаны ни с совершением лицом преступления, ни с наказанием его за это.