Станислав Бородин - Преступления против жизни

Такая трактовка понятия косвенного умысла ошибочна . Сознательно допускать наступление смерти потерпевшего – это значит считать его смерть вероятной ; если же наступление смерти неизбежно и виновный, несмотря на это, совершает свои преступные действия, то он не только допускает, но и желает ее наступления . Поэтому прав был Н. И. Загородников, считавший, что в тех случаях, когда лицо умышленно ставится в условия, при которых оно неизбежно должно лишиться жизни, возможность косвенного умысла исключается.

Сказанное дает основание для вывода о том, что предвидение неизбежности смерти является признаком прямого умысла , поэтому и покушение на убийство возможно только с прямым умыслом . Подчеркнем, что данный вывод полностью согласуется с ч. 2 ст. 25 нового УК РФ.

Косвенный умысел при убийстве подлежит также отграничению от неосторожной вины, а преступная небрежность и преступное легкомыслие – от случайного причинения смерти. [86] Содержание умысла и неосторожности, их разграничение выясняется также в гл. IV–IX настоящей работы.

Рассматривая субъективную сторону убийства, нельзя не остановиться на понятии «заведомость» и его юридическом значении при выяснении субъективной стороны убийства. Дело в том, что в законе в некоторых случаях заведомостью характеризуется субъективное отношение виновного к обстоятельствам, отягчающим убийство. В п. «г» ч. 2 ст. 105 УК речь идет об убийстве женщины, заведомо для виновного находившейся в состоянии беременности. В связи с этим возникает вопрос: что же следует понимать под «заведомостью»?

В литературе было высказано мнение о том, что «заведомость» характеризует осознание лицом возможности наступления вследствие его действий общественно опасных последствий. [87] Волков Б. С. Проблема воли и уголовная ответственность. Казань, 1965. С. 43. Иными словами, заведомость охватывает интеллектуальный момент косвенного умысла и преступного легкомыслия. При таком подходе заведомость в отношении обстоятельств, отягчающих убийство, следует рассматривать как несомненное знание (осознание) субъектом того, что он совершает преступление при наличии отягчающего обстоятельства. С нашей точки зрения, было бы неверно несомненное знание (при заведомости) относить к наличию в действительности того или иного отягчающего обстоятельства, а не к несомненности знания о нем субъекта в момент совершения преступления. Если занять противоположную позицию, то следует исключить совершение убийства женщины, заведомо для виновного находившейся в состоянии беременности, и убийства с особой жестокостью при наличии косвенного умысла. Однако такой вывод противоречил бы закону.

Не раскрывает содержания «заведомости» А. Н. Красиков, который полагает, что при квалификации убийства по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК заведомость является свидетельством прямого умысла. [88] Красиков А. Н. Указ. соч. С. 18. С этим также нельзя согласиться. Представляется, что категория «заведомость» в уголовном праве может указывать на легкомыслие (преступную самонадеянность), на косвенный умысел, а в некоторых случаях и на прямой умысел, когда она свидетельствует о цели преступления. А. Н. Красиков утверждает, например, что заведомое знание о беременности потерпевшей состоит в достоверном знании о ее наличии. На наш взгляд, заведомость в отношении беременности женщины в таких случаях означает осведомленность о беременности. Указание на заведомость следует относить не к достоверности знания виновного о беременности женщины, а к тому, что он знал или предполагал это и, следовательно, действовал с учетом данной осведомленности. Достоверность знания о беременности не изменяется от того, что у виновного нет полной уверенности в ее фактическом наличии. В то же время отсутствуют признаки заведомости, если виновный добросовестно заблуждался, полагая, что женщина не находится в состоянии беременности. Иными словами, при фактической ошибке, когда виновный считал, что данное обстоятельство отсутствует, у него нет заведомой осведомленности о беременности потерпевшей. Отсюда следует, что заведомость не всегда свидетельствует о достоверности знания того или иного обстоятельства при совершении преступления.

В числе имеющих значение для квалификации убийства обстоятельств, которые характеризуют субъективную сторону этого преступления, необходимо назвать мотив, цель, а также эмоциональное состояние лица в момент совершения убийства.

Мотив действия лица, виновного в убийстве, – это побудительная причина к совершению данного преступления. Поэтому при решении вопроса о квалификации убийства мотив не может не учитываться. Закон, правда, не во всех случаях прямо упоминает мотив как квалифицирующий признак убийства. В ст. 108 УК, например, ничего не говорится о мотиве преступления. Однако, если не будет установлен мотив необходимости защиты при убийстве, то оно не может быть признано совершенным с превышением пределов необходимой обороны и квалифицировано по ст. 108 УК. В ч. 2 ст. 105 УК прямо указываются мотивы: корысть, хулиганские побуждения, кровная месть, национальная, расовая, религиозная ненависть или вражда. При иных мотивах убийство может быть квалифицировано по ч. 2 ст. 105 УК только при наличии других обстоятельств, указанных в этой статье. При отсутствии названных выше мотивов и других обстоятельств, отягчающих убийство, применяется ч. 1 ст. 105 УК. Для квалификации убийства по этой статье мотив его совершения, по существу, безразличен. Это вместе с тем не означает, что устанавливать его не следует.

При анализе субъективной стороны убийства в связи с мотивом возникает вопрос о соотношении мотива и вида умысла. Как правило, мотив убийства свидетельствует о прямом умысле. Лицо, руководствуясь, например, корыстными или хулиганскими побуждениями, добивается определенной цели. Однако исключать в этих случаях возможность совершения убийства с косвенным умыслом было бы неправильно. [89] См. § 2 гл. V настоящей работы.

Мотив характеризует волю субъекта. Любое волевое действие совершается по определенному мотиву.

От мотива убийства необходимо отличать цель как признак субъективной стороны преступления. Целью является то последствие, к наступлению которого стремится виновный, совершая преступление. Мотив и цель обычно разграничиваются в законе и имеют самостоятельное значение для квалификации некоторых видов убийства. Установление цели сокрытия другого преступления влечет признание убийства совершенным при отягчающих обстоятельствах (п. «к» ч. 2 ст. 105 УК). Но мотив и цель при убийстве могут совпадать. Например, лицо, совершая убийство по корыстному мотиву, стремится к достижению корыстной цели.