Алексей Кибальник - Преступления против мира и безопасности человечества

Такое понимание объекта преступления, на наш взгляд, в большей мере соответствует новой иерархии объектов уголовно-правовой охраны, переоценка которых произошла в УК РФ 1996 г. Как известно, буква Уголовного закона гласит, что под охрану взяты «права и свободы человека и гражданина… мир и безопасность человечества» (ч. 1 ст. 2 УК РФ) как самостоятельные ценности , без обязательной их реализации в общественных отношениях как таковых – т. е. в отношениях нескольких (минимум – двух) субъектов уголовного правоотношения.

Разделяя данную позицию, отметим, что непосредственным объектом преступления должен считаться тот юридический интерес, которому изначально причиняется вред конкретным преступлением против мира и безопасности человечества либо создается угроза причинения такого вреда.

Полагаем, что юридическое понимание «мира и безопасности человечества» можно определить, исходя из анализа противоположных состояний человеческого общества и предписаний национального законодательства России. Последнее тем более позволительно, что действующее международное право допускает возможность признания положений национального законодательства в качестве «применимого права» (п. «с» ч. 1 ст. 21 Римского Статута).

Общеизвестно, что мир – это состояние, характеризующееся отсутствием войны. При этом неважно, объявлены военные действия de jure или нет: в соответствии с Определением агрессии, состояние международного мира имеет место при отсутствии военных действий de facto. Таким образом, состояние мира как охраняемое международным правом благо (интерес) представляет собой такое состояние, которое характеризуется отсутствием фактических военных действий между государствами (группами государств).

Соответственно теоретико-юридическим основанием для выделения категории преступлений против мира среди преступлений против мира и безопасности человечества является то обстоятельство, что непосредственным объектом преступлений против мира признаются охраняемые общепризнанными принципами международного права и международным правом интересы соблюдения всеобщего мира и правил мирного урегулирования межгосударственных споров.

Считаем, что в группу преступлений против международного мира необходимо включить деяния, посягающие на фактическое состояние мира, вне зависимости от того, нарушено оно или нет. Обычно в литературе говорится о том, что преступлениями против международного мира по УК РФ надо считать планирование, подготовку, развязывание или ведение агрессивной войны (ст. 353); публичные призывы к развязыванию агрессивной войны (ст. 354); нападение на лиц или учреждения, пользующиеся международной защитой (ст. 360).

К данной группе преступлений необходимо также отнести разработку, производство, накопление, приобретение или сбыт оружия массового поражения (ст. 355 УК РФ), так как это деяние представляет собой потенциальную угрозу международному миру. Однозначно считать это преступление военным [12] Курс уголовного права. Особенная часть. Т. 5 / Под ред. Г. Н. Борзенкова, В. С. Комиссарова. М., 2002. С. 361; Уголовное право России. Часть Особенная / Отв. ред. Л. Л. Кругликов. М., 1999. С. 772. вряд ли обоснованно – ведь военное преступление (как преступление против мира и безопасности человечества) может совершаться только в ходе реально идущего (а не потенциального) вооруженного конфликта, тогда как незаконный оборот оружия массового поражения возможен и в мирное время.

Юридическое содержание термина «безопасность» непосредственно определено в действующем федеральном законодательстве России. Так, ст. 1 Закона РФ «О безопасности» от 5 марта 1992 г. (в действующей редакции) [13] Российская газета. 1992. 6 мая. указывает, что «безопасность» – это «состояние защищенности жизненно важных интересов… от внутренних и внешних угроз».

Прямое указание как международного законодательства, так и многих национальных уголовных законов (в том числе и УК РФ) на «безопасность человечества» заставляет под этим термином понимать состояние защищенности неопределенного круга лиц от любых угроз, посягающих на их жизненно важные интересы. Понятно, что перечень «жизненно важных интересов» человечества очень широк и вряд ли может быть сформулирован в законодательстве.

Но, исходя из целостного понимания преступлений против мира и безопасности человечества, определенных в международном и национальном праве, видно, что эти «жизненно важные угрозы» ставят в опасность физическое существование человечества в целом. Так, например, применение оружия массового поражения угрожает существованию неопределенного круга лиц вне зависимости от каких-либо их характеристик.

С другой стороны, безопасность человечества – это обеспечение жизнедеятельности той или иной демографической группы. Действительно, например, геноцид угрожает существованию расовой, национальной или религиозной группы людей.

Следовательно, представляется возможным ограничить понимание «жизненно важных угроз» теми, которые угрожают существованию человечества вообще или какой-либо его демографической группы (расе, национальности и пр.).

Таким образом, безопасность человечества как охраняемый уголовным правом интерес (объект) представляет собой состояние защищенности человечества в целом либо демографических групп от угроз их физическому существованию, исходящих от субъектов уголовного права.

При этом надо подчеркнуть, что безопасность человечества вовсе не связана с наличием либо отсутствием юридического состояния войны или вооруженного конфликта. Действительно, например, акты геноцида в основном имели место в период войн – как мировых, так и локальных. Но история знает примеры осуществления геноцида той или иной демографической группы и в период мира, и даже – эти деяния осуществлялись правящими кругами по отношению к населению собственной страны (Кампучия, Руанда и пр.).

Более того, в международном праве подчеркивается, что юридическая квалификация акта геноцида как преступления против безопасности человечества (человечности) никак не зависит от того, осуществлен ли он в мирное либо военное время, явился проявлением внешней или внутренней политики государства (ст. I Конвенции о геноциде).

Аналогично обстоит дело с экоцидом, расцениваемым, с одной стороны, как военное преступление в случае применения практики экоцида в качестве метода ведения войны (ст. 8 Римского Статута). С другой стороны, уже в преамбуле Конвенции о воздействии на природную среду указано, что преступно не только военное, но и «любое иное враждебное использование таких средств могло бы иметь чрезвычайно пагубные последствия для благосостояния людей». Таким образом, преступление экоцида может быть совершено в мирное время (вне рамок какого-либо вооруженного конфликта) и поставить под угрозу физическое существование неопределенного круга лиц.