Андрей Воробьев - Институт компенсации морального вреда в российском гражданском праве

С методологических позиций важно отметить, что в дискуссиях о категории морального вреда, которые так или иначе все-таки имели место, в содержание категории «моральный вред» вкладывались те отрицательные последствия, которые наступают при нарушении исключительно личных неимущественных благ. Поэтому возникал вопрос: что следует относить к понятию морального вреда? Нередко оно подменялось понятием неимущественного вреда.

Основное внимание в этом направлении было сосредоточено на том, каким образом можно возместить вред, причиненный таким личным неимущественным благам, как жизнь и здоровье. По мнению Е. А. Флейшиц, имущественное возмещение неимущественного вреда, по существу, представляет собой перевод на деньги таких благ, как жизнь, здоровье, творческие достижения человека. Следовательно, подобное возмещение несовместимо с основными воззрениями советского общества, с высоким уважением к личности человека [43] Флейшиц Е. А. Обязательства из причинения вреда и неосновательного обогащения. М., 1951. С. 24. . А. М. Зейц в этой связи указывал, что возмещение вреда должно пониматься как «восстановление состояния, которое имело или могло иметь лицо, которому причинен вред, если бы таковой причинен не был. Состояние же лица определяется его трудовым доходом» [44] Зейц А. М. Возмещение морального вреда по советскому праву // Ежегодник советской юстиции. 1927. № 47. С. 1466. .

Данная позиция находила подтверждение и в руководящих разъяснениях. Так, в п. 3 Циркуляра Народного комиссариата юстиции от 3 мая 1927 г. № 81 «О порядке привлечения к уголовной ответственности рабселькоров» подчеркивалось, что «при неосновательных возбуждениях уголовных дел против рабселькоров за клевету, все понесенные последними убытки, в связи с выездами в судебно-следственные органы и с отвлечением их от занятий, должны оплачиваться за счет лиц, возбудивших против рабселькоров неосновательное обвинение» [45] См.: Действующее законодательство о печати. М., 1931. С. 217. . При этом, очевидно, речь шла исключительно о возмещении материального, но не морального вреда.

Охрана неприкосновенности личности, в целом, большинством советских юристов воспринималась как задача уголовного права, поскольку гражданское право традиционно регулировало отношения собственности и обмена, ему была чужда задача кары и возмездия. При этом имущественное возмещение морального вреда считалось институтом карательного характера.

Тем не менее в советской судебной практике 20-х гг. иногда предъявлялись иски с требованием компенсации морального вреда. Правда, они не удовлетворялись [46] См.: Вестник советской юстиции. 1923. № 6. С. 132; Судебная практика РСФСР. 1927. № 6. С. 10. .

Обобщая позиции противников юридического закрепления института возмещения морального вреда, можно сформулировать два их принципиальных аргумента:

1) идеологический (возмещение морального вреда чуждо социалистическому правосознанию);

2) оценочный (моральный вред не может быть оценен и поэтому не может быть возмещен в деньгах).

В противовес официальной доктринальной линии высказывались предложения о восстановлении некоторых элементов института возмещения морального вреда.Так, еще в 20-х гг Б. Лапицкий высказывал мнение о том, что деньги в случае возмещения морального вреда выполняют функцию не эквивалента душевных страданий, а удовлетворения, позволяющего их облегчить [47] Лапицкий Б. Вознаграждение за неимущественный вред // Сб. Ярославского унта. Ярославль, 1920. Вып. 1. С. 34. . Б. С. Утевский в качестве формального основания для юридического признания морального вреда рассматривал нормы уголовного права (ст. 44 УК РСФСР 1926 г.), в которых на осужденного возлагалась обязанность «загладить вред», а также нормы гражданского права (ст. 403 ГК РСФСР 1922 г.), в соответствии с которыми подлежал возмещению вред, причиненный личности. Б. С. Утевский считал, что само понятие «личность» обладает нематериальными свойствами и связано не только с физической оболочкой, но и с духовной сферой человека. Поэтому он полагал, что должен возмещаться не только имущественный, но и моральный вред, причиненный личности, так как этот вред часто более чувствителен и заставляет потерпевшего страдать сильнее, чем вред имущественный [48] Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты // Еженедельник советской юстиции. 1927. № 35. С. 1084. .

Виток научных дискуссий по проблемам возмещения вреда 20— 30-х гг. был в целом завершен потерей интереса к этой теме. Хотя за внедрение института возмещения морального вреда выступали и некоторые иные ученые, в частности И. Л. Брауде и Б. С. Утевский [49] См.: Брауде И. Возмещение неимущественного вреда // Революционная законность. 1926. № 9. С. 12–14; Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты//Еженедельник советской юстиции. 1927. № 35. С. 1083–1084; Агарков M. М. Обязательства из причинения вреда (Действующее право и задачи ГК СССР) // Проблемы социалистического права. 1939. № 1. С. 74. .

Особого внимания, на наш взгляд, заслуживает подход к данной проблеме Н. С. Малеина, который в рамках советского законодательства выделял юридически закрепленные случаи оценки жизни и здоровья граждан в денежном выражении. Так, им упоминался существующий институт личного страхования граждан, в частности, правило, в соответствии с которым убийца наследодателя не наследует после убитого, т. е. «моральный» момент влечет имущественные последствия [50] Малеин Н. С. Возмещение вреда, причиненного личности. М., 1956. С. 19. . И. Л. Брауде тоже отмечал, что неимущественный интерес при нанесении вреда имуществу может вылиться в так называемый «интерес особого пристрастия» потерпевшего к данному поврежденному имуществу [51] Брауде И. Возмещение неимущественного вреда // Революционная законность. 1926. № 9. С. 13. .

Б. С. Утевский полагал, что ст. 403 ГК 1922 г. и ст. 44 УК 1926 г. дают основания и для возмещения морального вреда, поскольку понятие личности охватывает духовную сферу человека, носит нематериальный характер [52] Утевский Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты//Еженедельник советской юстиции. 1927. № 35. С. 1083. . M. М. Агарков выступал за дополнительное возмещение, связанное с длительными страданиями или лишениями. При этом он отметил, что деловой анализ проблемы часто подменялся «фразеологическими упражнениями» [53] Агарков M. М. Обязательства из причинения вреда (Действующее право и задачи ГК СССР) // Проблемы социалистического права. 1939. № 1. С. 74. .

Новые дискуссии по проблемам возмещения морального вреда начались после принятия Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г.Вопросы категории морального вреда, основания его возмещения, критерии оценки поднимались в работах А. М. Беляковой [54] Белякова А. М. Возмещение причиненного вреда. М., 1972; Она же. Имущественная ответственность за причинение вреда. М., 1979. , Н. С. Малеина [55] Малеин Н. С. Возмещение вреда, причиненного личности. М., 1965; Он же. Гражданский закон и права личности в СССР. М., 1981. , Л. А. Майданик [56] Майданик Л. Α., Сергеева Н. Ю. Материальная ответственность за повреждение здоровья. М., 1968; Майданик Л. А. Право потерпевшего на возмещение дополнительных расходов // Советская юстиция. 1969. № 16. С. 23. , М. Н. Малеиной [57] Малеина М. Н. Правовое регулирование отношений между гражданами и лечебными учреждениями (гражданско-правовой аспект): Дис…. канд. юрид. наук. М., 1985. , Н. Ю. Сергеевой [58] Майданик Л. Α., Сергеева Н. Ю. Материальная ответственность за повреждение здоровья. М., 1968. , В. А. Тархова [59] Тархов В. А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов, 1973. , М. Я.Шиминовой [60] Шиминова М. Я. Имущественная ответственность за моральный вред // Советское государство и право. 1970. № 1. С. 118–119; Она же. Компенсация вреда гражданам. М., 1979. и др.