Александр Шахматов - Правовое регулирование содействия граждан органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность

Примером тому может быть «Русская Правда» – разработанный Павлом Пестелем документ о послереволюционном устройстве России. Этот документ предусматривал полицейскую реформу – создание «Благочиния обыкновенного», в современном понимании аналога органа, наделенного чисто милицейскими функциями, и «Высшего благочиния» – политической полиции.

При этом обосновывалось, что последнее «охраняет правительство, государя и государственные сословия от опасностей, могущих угрожать образу правления, настоящему порядку вещей и самому существованию гражданского общества или государства», и в его обязанности входит:

«1. Узнавать, как действуют все части Правления: беспристрастно и справедливо ли отдается правосудие, исполняет ли благочиние свои обязанности, взимаются ли подати надлежащим порядком и без притеснений, не действуют ли корыстолюбие, обман и лихоимство.

2. Узнавать, как располагают свои поступки частные люди: образуются ли тайные и вредные общества, готовятся ли бунты, делаются ли вооружения частными людьми, распространяются ли соблазн и учение, противное законам и вере, появляются ли новые расколы, и, наконец, происходят ли запрещенные собрания и всякого рода разврат.

3. Собирать заблаговременные сведения о всех интригах и связях иностранных посланников и блюсти за поступками всех иностранцев, повлекших на себя подозрение, и соображать меры против всего того, что может угрожать государственной безопасности…»

Естественно, что решение таких задач требовало использования соответствующих методов работы, в связи с чем указывалось: «Тайные Розыски и Шпионство суть посему не только позволительное и законное, но даже надежнейшее и почти единственное средство, коим Высшее Благочиние может достичь предназначенной ему цели… Для тайных Розысков должны сколь возможно быть употреблены люди умные и хорошей нравственности, от выбора этого наиболее зависит успех приобретения сведений и содержания оных в надлежащей тайне…» [126] Выдержки из «Русской Правды» приводятся по изданию: Вепрев О. В., Лютое В. В. Государственная безопасность: три века на Южном Урале. Челябинск, 2002. С. 84–85.

Следует отметить, что именно с деятельностью III отделения связано развитие агентурной работы в России – одного из наиболее эффективных видов содействия населения органам, осуществляющим сыск.

До XVIII в. активная агентурная работа фактически не велась, ее отсутствие компенсировал институт доносительства, всячески поощряемый со стороны государства и нашедший закрепление в ряде нормативных актов. Сыскная деятельность осуществлялась, как правило, путем наблюдения либо использования лазутчиков, которые занимались главным образом подслушиванием.

Изменившаяся в первой четверти XVIII в. обстановка, а именно – создание различных тайных обществ, представлявших угрозу самодержавию, потребовала активизации политического сыска, придания ему наступательного, упреждающего характера. Это обстоятельство, на наш взгляд, и обусловило появление тайных полицейских агентов.

В то же время, как отмечается в литературе, впервые предприняло попытки вербовки тайных агентов армейское командование для слежки за офицерами в связи с появлением в армейских подразделениях тайных обществ [127] Об этом см.: Лурье Ф. М. Полицейские и провокаторы. Политический сыск в России. 1649–1917. СПб., 1992. С. 44–45. .

Однако развитие это направление работы получило в деятельности III отделения, важнейшей функцией которого стала охрана государственной безопасности. Сотрудниками отделения в целях ее обеспечения организуется сбор информации о противоправительственных организациях и тайных обществах.

Именно в деятельности жандармских органов можно проследить, как от личного сыска был осуществлен переход к использованию тайных осведомителей и формированию агентурной сети из платных агентов и добровольных доносителей, для которой вторая четверть XIX в. стала периодом организационного оформления.

Однако создать широко разветвленную агентурную сеть в указанный период жандармским органам не удалось, агентурная деятельность строилась на примитивном уровне, без «правил» и «руководств», агенты действовали бесконтрольно и представляли сведения нерегулярно, а сами представляемые сведения в основном не выходили за рамки «слухов и толков». В силу этих причин результаты агентурной деятельности III отделения были незначительны [128] Об этом см.: Оржеховский И. В, Самодержавие против революционной России (1826–1880 гг.). М., 1982. С. 63–66, 73. .

Необходимость повышения эффективности деятельности жандармских органов приводила к их структурным изменениям. Так, в 1867 г. вместо жандармских округов были созданы жандармские управления [129] См.: Положение о Корпусе жандармов от 9 сентября 1867 г. // История полиции России. Краткий исторический очерк и основные документы. М., 1998. С. 108–110. , но это не привело к качественно новому уровню сыскной, в том числе – агентурной, работы.

Агентурная работа, т. е. работа агентов и работа с агентами, в жандармских органах трактовалась довольно широко. Агентура включала в себя агентов наружного наблюдения – «филеров», фактически являющихся кадровыми сотрудниками, и агентов внутреннего наблюдения – секретных сотрудников (осведомителей), часть из которых состояла непосредственно на службе в III отделении, а часть исполняла свои обязанности «по совместительству», получая ежемесячное жалованье или разовое денежное вознаграждение в зависимости от важности сообщаемых ими сведений. В число последних входили «штучники», которые не были постоянными осведомителями и выполняли лишь отдельные конкретные задания политической полиции. Особую категорию составляли агенты, впоследствии названные «провокаторами», т. е. те, кто не только в качестве рядовых осведомителей проникали в антиправительственные организации, но и принимали активное участие в их деятельности [130] О составе агентуры см.: Оржеховский И. В, Самодержавие против революционной России (1826–1880 гг.). М., 1982. С. 118. .

Агентурные методы указанного периода работы описаны в литературе. Так, например, осведомители использовались в 1861–1862 гг. для работы по Н. Г. Чернышевскому. Удалось подкупить швейцара, который передавал для предварительного просмотра всю корреспонденцию, адресованную Чернышевским, а жена швейцара, работавшая у Чернышевских в качестве кухарки, передавала документы, получаемые ею от Чернышевского для сожжения [131] О составе агентуры см.: Оржеховский И. В, Самодержавие против революционной России (1826–1880 гг.). М., 1982. С. 92–95. .

Имеются данные и об использовании «парной агентуры» В одном из отчетов указывалось, что «самая верная система секретной агентуры парная, т. е. когда в одном кружке есть два агента, не знающих о службе друг друга, тогда всегда можно легко проверять достоверность их сведений» [132] О составе агентуры см.: Оржеховский И. В, Самодержавие против революционной России (1826–1880 гг.). М., 1982. С. 118. .