Вадим Цыганаш - История, теория, перспективы развития правосудия и альтернативных юридических процедур в России. Учебное пособие

Решение суда считалось окончательным и обжалованию не подлежало. Неявка в суд означала проигрыш не явившейся стороны, а при наиболее важных делах допускался насильственный привод в суд ответчика, если тот игнорировал судебные заседания в течение пяти дней. Выигравшей стороне выдавалась Правая грамота, на основании которой исполнялось решение суда.

В общем, процесс суда в Пскове сравним с Новгородским. Нужно отметить, что отсутствие в источнике ряда процессуальных норм объяснялось действием в Пскове Русской Правды. Решения суда принимались только в письменной форме. На суде часто фигурировали письменные доказательства, особенно если речь шла о тяжбе господ с их изорниками. Так в источнике упоминаются простые расписки, которые назывались рядницы и записи (более универсальные виды письменных доказательств). По уголовным делам в качестве доказательств могло быть и поличное, изъятое у подозреваемого во время обыска.

Псковский суд применял следующие виды наказаний: смертная казнь и денежный штраф в пользу государства (продажа). Взимались судебные пошлины. В любом случае предусматривалось возмещение ущерба, а при невозможности выплатить ущерб, говорилось об отработке долга. Существовала и система исполнения решений суда.

Развитие суда и процесса прослеживается по актам ХIV–XV вв.

Двинская судная грамота 1397 г. была написана жителям Двинской земли, признавшими себя в том же году подданными московского князя. Грамота имеет большое значение. Во-первых, она вводит наказание смертную казнь за квалифицированное, в данном случае троекратное, воровство. Во-вторых, она дополняет процессуальные нормы Русской Правды. В-третьих, вводит новые статьи в уголовное законодательство. В-четвертых, Двинская грамота свидетельствует о различии новгородских и московских законов, т. к. своими положениями отменяет ранее действовавшее законодательство Двинской земли. Кроме того, грамота свидетельствует о вытеснении из оборота старой денежной единицы – белки и упоминает новую единицу – рубль.

Источники XV в. свидетельствуют об ограничении не только прав на вотчинную собственность княжат и бояр, но и в отношении их наместнического правления. Юрисдикция великокняжеской власти определяется теперь в одностороннем порядке посредством уставных грамот.

Белозерская грамота 1488 г. Самой характерной грамотой, важнейшим источником административного права здесь является Белозерская грамота 1488 г. (На Белозерскую грамоту, в частности, ссылается ст. 38 Судебника Ивана III, где говорится, что наместники и волостители должны собирать судебные пошлины согласно грамотам. Многие положения Белозерской грамоты вошли в последующий вскоре Судебник 1497 г.). Грамота устанавливает правила дознания, судопроизводства, размеры судебных пошлин. Важно, что грамота ограничивает размеры корма и период его сбора (дважды в год). В сборе корма участвовали сотники, а не наместники, что ограничивало произвол последних. Положения грамоты конкретизируют судопроизводство. Со стороны общины в суде должны были присутствовать сотники и выборные «добрые люди», а судья был обязан с ними совещаться. В случае злоупотребления судьи, наместника или волостителя местные жители имели право жаловаться на решение суда, а наместник или волоститель не имели права откладывать дело на неопределенное время с целью уклониться от ответственности за свои административные решения. Белозерская грамота утверждает княжеское право суда над местной администрацией в случае нарушения ею положений законодательства.

В XV в. проходило формирование дворянства. В основном, дворяне известны под названием «слуги под дворским» и «дети боярские». Служилые люди осуществляли разнообразные властные функции, в том числе и судебные. Впервые это прослежено XIV–XV вв.

Крупным феодалом в Северо-Восточной Руси являлась церковь. Монастырское землевладение на Северо-Востоке росло, в основном, за счет пожалований в виде завещаний, а экономическое могущество – в связи с церковным иммунитетом, характерным для этого и предыдущих периодов феодализма. Феодальный иммунитет распространялся, в том числе, и на судебную власть. Епархия в целом, и монастыри, в частности, обладали собственными судебными учреждениями. По необходимости созывался «сместный» (совмещенный) суд церковной и светской властей. В своих действиях он опирался на греческие по происхождению законы, Закон Русский, переработанный позже в актовое церковное законодательство. Применялось и имеющееся в наличии действующее государственное законодательство. Акты церковного законодательства из монастырских архивов – весьма ценный пласт источников не только о землевладении, но и являются важнейшими источниками права, многие положения которых вошли, в последующем в государственное законодательство.

Интересным источником права является Уставная грамота князя Михаила Андреевича (примерно 1450 г.). Михаил Андреевич был последним удельным Белозерским князем. (После смерти князя его владения в 1486 г. перешли к Ивану III, давшему Белозерскую уставную грамоту в 1488 г.). Грамота Белозерского князя говорит о структуре власти княжества (наместник, бояре, дети боярские, околичники, посельские). Важным в источнике является упоминание о «Юрьевских крестьянах» – заключивших с феодалом ряду (договор) о работе в вотчине с Юрьева дня (26 ноября) по Юрьев день, т. е. весь сельскохозяйственный сезон. Князь подтверждает право Кирилова монастыря не отпускать («отказывать») таких крестьян до выплаты ими долга («отказа»). Нарушителям положений грамоты определена мера наказания – казнь (здесь имеется в виду «торговая казнь», то есть телесное наказание).

Жалованная Грамота Александра Ивановича, Нижегородского князя, является завещанием, данным им Благовещенскому монастырю в 1418 г. Вместе с земельным пожалованием грамота передает монастырю ряд административных функций сбора дани (мыт – торговая пошлина, тамга – сбор за продажу скота, побережное – за пользование причалами, костки – проезжая подать, осмничее – торговая пошлина). Грамота косвенно подтверждает, что у монастыря был свой административный аппарат. К монастырю переходило право суда по всем отраслям права, кроме уголовного по наиболее тяжким преступлениям (душегубства и разбой). В случае спорных дел, затрагивающих интересы монастырской и княжеской сторон, в грамоте определялись полномочия Смесного (т. е. совмещенного) суда с участием наместника, игумена или его представителей. Судебная пошлина при этом распределялась пропорционально между сторонами. Вместе с привилегиями князь ограничивал право перехода в монастырские земли жителей его княжества и оставлял за собой право сбора налогов с жителей других княжеств, перешедших на монастырские земли. Аналогично предыдущему документу за нарушение положений грамоты определялась мера наказания [торговая] казнь.